Белый дар. Долг гильдии. (СИ)

Тем более ещё раз подтверждал этот вариант диагност, который я запустила рефлекторно. Фактическое отсутствие за всю жизнь каких-либо травм, кроме царапин и синяков, объяснялось тем, что её очень берегли. Значит, можно предположить аристократичность её рода... Но нет, просто высоко забравшийся в военной стезе отец. Ни манер, ни осанки, ни изящества, присущих благородным, я не заметила.

Вывод из всего: не сработаемся. Хотя ссориться с ней можно. Однако лучше вообще не находить точек соприкосновения с ней. Общение и более близкие контакты с этой девушкой также ничего мне не дадут. В её семье главный - отец. Поэтому через неё на него не повлиять, разве что, шантажируя его жизнью дочери. Но это не мои методы. Всё это промелькнуло в голове за доли секунды.

Она же представилась Элиной и забрала детей. Тех, кто отрабатывал наказание, я отпустила сама. Пора бы проведать больных, а потом перед сном займусь делами насущными.

***

В больничном крыле в одиночестве сидела Дора, которая при виде меня приветливо улыбнулась. Я постаралась дружелюбно кивнуть. Вышло, что вышло.

Потом осмотрела по очереди всех пациентов. Состояние у всех улучшалось равномерно. Соответственно, выписывать на войну будем уже через три-четыре дня. Под воздействием лечебного сна они поправляются гораздо быстрее обычного. И это радует.

- Добавь им, пожалуйста, настойку на лепестках золотистой слеранки. В пропорциях два к трём.

- Принято, - отозвалась та, записав это себе в блокнот. Я же говорила, что сработаемся... Мне повезло. Толковая помощница - истинный клад.

А настойка больным не повредит, наоборот, поможет тканям организма быстрее напитаться полезными и необходимыми им веществами.

Дальше я тщательно собирала себе рюкзак на завтра. Помня предупреждение Доры, я брала с собой анальгетики, энергетики, спирт и другое... Скальпели, бинты и прочие медицинские инструменты я свалила в заплечный мешок не глядя. В конце три раза всё проверила и перепроверила, да захватила немного редкого яда. Его можно использовать и как лекарство, но в основном это именно яд. Пригодится. На всякий случай.

Я вернулась в комнату, решив пропустить ужин. Да, нужно правильно питаться, но день был слишком хлопотным. Поэтому я лишь выпила той же настойки, что прописала пациентам и уселась за медитации.

***

А на следующий день времени на утреннюю пробежку уже не было. Меня выдернули из комнаты, и только трезвая голова не дала сработать инстинктам. Нож, недавно стащенный из столовой и лежащий под подушкой - вовсе не признак паранойи, а элементарные меры безопасности.

Я дала накинуть себе на глаза тёмную ткань, осознавая то, что мне тут абсолютно не доверяют. Об этом также говорила и постоянная слежка. И если я её раньше очень смутно замечала, то сейчас убедилась в её наличии окончательно.

До портала мы дошли быстро. По моим предположениям находился он на втором этаже в помещении, расположенном через тридцать моих шагов от лестницы. Плюс одного из двух своих проводников я определила сразу. По состоянию организма. Это Ол. И смысл тогда завязывать глаза?

Впрочем, я всё поняла, когда мы попали в абсолютно незнакомое место. Ткань с меня сдёрнули лишь через пять минут. Мы были в полевом госпитале... Работы было столько, что я на мгновение позволила на лице проявиться изумлению. Это с кем же они воюют, что больные лежать чуть ли не на земле?! А занятые койки исчитываются в десятках тысяч?!

Глава 4

- У вас есть три часа, - твёрдо ответил на мой вопросительно-холодный взгляд Ол. Другого проводника я пока просто игнорировала... Разберусь с ним позже. Но выводы я сделала...

Например, теперь понятно, почему старшекурсники работают на здешних главарей. Их вербуют, за время учёбы привязывая к себе. Свинство, конечно, но свинство эффективное. Думаю, это один из наиболее продуктивных способов для равномерного получения новых, обученных, верных и преданных солдат. Организовать себе пункт вербовки в академии - изящный ход.

Ведь изначально это была именно школа, и лишь потом её под себя перестроили эти до селе неизвестные на мировой арене игроки. И я не удивлюсь, если у них в запасе будет гораздо больше одной академии... Предусмотрительные. Осторожные. Но слишком самоуверенные. И это поможет мне в будущем. Сильно поможет.

Знакомство с полевыми лекарями прошло напряжённо. Девять опытных стариков и сорок пять молодых ассистентов. Неплохой расклад. Однако их чересчур мало для такого количества больных. Едва ли на треть хватит.

У них-то я и узнала, что для меня в приоритете... То есть мне браться за самых тяжёлых пациентов, давая им шанс? Или же мне, наоборот, лучше озаботиться самыми лёгкими и тем, сколько я смогу поставить на ноги, дабы снова отправить на войну?

Ответ порадовал. Первый вариант. Значит, здесь хоть немного и по-своему, но беспокоятся о солдатах. И мяса, которое равнодушно пускают в расход, тут водится очень мало. И это мгновенно импонировало.

А затем начался ад... Я переходила от одного больного к другому, отобрав себе парочку самых сильных в магическом плане помощников для заимствования у них энергии во время лечения. Через пять минут они падали от истощения, тогда их заменяли другие.

А я, уже будучи не в силах передвигаться самостоятельно, висела на Оле. И снова лечила... Лечила... И опять лечила...

Приращивала руки, ноги и другие сохранённые кем-то по отдельности конечности... Лечила. Собирала по осколкам рёбра, восстанавливала баланс спинномозговой жидкости у сильно контуженных... И снова лечила. Затягивала разрывы, нарывы... Убирала гной... И опять лечила. Кому-то даря возможность видеть, кому-то слышать...

Через первый час я впервые за этот год глотала в таких количествах анальгетики, энергетики и прочую пакость. Но даже понимая, что мне потом от них будет хуже, не останавливалась, заливая в рот ещё и ещё...

Просто лечение делало меня живой... Это - то, что мне всегда нравилось. Всегда. Я ещё помню те времена, когда слепо стремилась спасать чужие жизни.

Сейчас я уже давно не такая. Более жёсткая. Даже жестокая. В некоторых моментах так вообще последняя сволочь... Но это абсолютно иррациональное желание подарить кому-то жизнь поддерживали её же во мне.

Лишь во время лечения я испытывали часть очень и очень давно атрофировавшихся эмоций. Радость. Счастье. Вера. Надежда. Будто они были каким-то образом привязаны на сам процесс исцеления... Загадочное сочетание... Чувства и мучение самой себя. Какая ирония!

***

Меня, находящуюся в почти бессознательном состоянии, но тем не менее удовлетворённо улыбающуюся от осознания совершённого, отвели к одному из начальства. Объяснить его желание меня увидеть могу лишь тем, что я вывела более трёхсот тяжело больных из комы.

Дальше их жизни зависели исключительно от лекарей. А уж в тех я не сомневалась, убедившись в их профессионализме.

От анальгетиков и энергетиков сейчас пользы не было. Привыкла. Поэтому я фактически лежала на стуле в штабе. Смотрела в потолок. И бессмысленно улыбалась.

Всё же это того стоит. Ведь я именно целитель! И я никогда не откажусь от своей сути!

- Здравствуйте, - в помещение стремительно вошёл тот, кто меня собственно и вызвал. Ол быстро встал и отдал честь, оставшись стоять.

Я вяло кивнула, не переводя взгляд с потолка.

Откат от настоек, истощение... Всё это существенно сказывалось на мне, вызывая почти непреодолимую тягу ко сну. Но спать нельзя...

В конце концов, не в первый же раз такое ощущаю! Мне уже приходилось держаться на тонкой грани сна и яви... А это очень тяжело.

Мужчина в самом расцвете лет. Не женат (кольцо отсутствует), значит, детей, скорее всего, нет. Аристократ (видно по манерам, изяществу и осанке). Плюс род очень древний и магический (на пальце перстень с семейным гербом). Внешность приятная. Чёрные волосы шестисантиметровой длины. Волевой подбородок. И карие глаза. Ничего примечательного. Серый дар. Небольшой, именно поэтому выбрал военный путь, где многого добился.