И пришел доктор...

Давно замечено, что резко возрастает количество заболеваний в связи с какими-либо массовыми организационными мероприятиями. Будь то оргпериод или сдача курсовых задач, или просто предстоящий суточный наряд. Скорее всего, такой рост зависит от нервного статуса каждого военнослужащего в отдельности. Сразу у него начинает что-то болеть и где-то свербеть, а что и где — непонятно. Боль эта мигрирующего характера, неточной локализации и иррадиирущая в разные концы тела. Вот и бегут моряки к доктору. А лучше к знакомому доктору, так как он то уж точно, зная их, может определить, где и кто их беспокоит.

А бегут они ещё и потому, что рекомендации врача обязательны к исполнению командованием. Так что трое суток отдохнуть можно спокойно. Разложиться на мягкой софе и посмотреть любимые передачи. По вечерам — обычная заправка пивом.

Следует иметь в виду, что главные жалобы «больной», как правило, называет в первую очередь. Если он Вам говорит: «Всё плохо» или «Болит везде», имейте в виду: что-то здесь не чисто. Тогда Вы имеете право выполнить термометрию в трёх местах, как положено: в паховой складке, в прямой кишке и в полости рта. Учитывая, что градусник в вашем распоряжении только в единственном экземпляре, рекомендую, для точности показателей, выполнять данные измерения в том порядке, в котором я написал.

Кроме того, не забудьте провести глубокую методическую пальпацию живота, вплоть до остистых отростков позвоночника, для выявления истинности заболевания и правильности нозологической формы. Если это не поможет— отправляйте к специалисту. Он разберётся.

Как ни странно, но офицерский состав более уязвим в вопросе о болезнях, нежели матросский. Скорее всего, это потому, что служит он дольше и тягот военной службы у него больше. Обидно только, что болеть этот состав не умеет.

Вот, например, один давнослужащий лейтенант. Пришёл он болеть утром спозаранку, в госпиталь. А в это время Лёлик, расхаживая по приёмному отделению, обозначал своё дежурство. Жаловался мнимо захворавший боец на головную боль в мозгу. Вещь эта, головная боль, довольно хитра. Но симулировать её тоже уметь надо. Лёлик офицера проинспектировал — здоровый человек. Так ему и сказал. И даже пошутил: «Это у Вас фантомные боли, уважаемый».

(Для справки: проинспектировал — значит, осмотрел; от латинского «inspectio» — осмотр. Фантомные боли — это боли в несуществующей части тела).

Вследствие фантомности болей, он рекомендовал лейтёхе пойти домой, то бишь на службу.

Ровно в полдень лейтенант решил пожаловаться на боли в ухе. Невыносимые. Снова оторвал Лёлика от дежурства. Путём тщательного заглядывания в слуховой проход потерпевшего определилось, что уши содержат кучу серы, грязь и чёрные щетинистые волосы. Признаки воспаления найдены не были. Лейтенант опять оказался здоров и был опущен обратно.

Ближе к вечеру, лейтёха всё-таки догадался почитать кое-какую специальную литературу и в девять-о-клок пришёл с почечной коликой. Поскольку аппарата для ультразвукового исследования в стационаре отродясь не было, а глаз Лёлика рентгеновским не назовёшь, то ему пришлось признать поражение. Госпитализация состоялась!

Остальные товарищи были более изощрённые. Границ в их стремлении моментально заболеть не существовало. Пытались приходить домой, ловили на безлюдной улице или в продуктовом магазине. Совали свои медицинские книжки, пытались преподнести увеселительные напитки. Но всё это было тщетно, и лишний раз злило нас неумеренно. Правда, помня о мягкой врачебной натуре, иногда мы всё же делали некоторые поблажки.

В один не самый рабочий будний день — понедельник, к одному из моих товарищей пришёл старпом (его на корабле никто не любит, штык ему в забрало) и попросил написать освобождение от служебных обязанностей сроком на трое суток. Мол, с командиром напряжённые отношения, надо бы их отдыхом чуть-чуть разбавить. Мой товарищ, взяв медкнижку старпома и помня, что медики — они, в основном, люди гуманные, написал ему запрашиваемое освобождение. На трое суток. Болейте на здоровье!

Старпом оказался поистине щедрым человеком и принёс в благодарность бутылку дорогого пятизвёздочного коньяка. Я вот до сих пор не пойму, от кого пошла такая информация, что все врачи пьют. Узнал бы, кто это сделал, точно бы, ему бы что-нибудь на его плечах отвернул бы. Просто, воротит уже, когда презентуют или, проще сказать, дарят различного рода горячительные напитки. Также и мой описываемый товарищ, зная пагубное влияние спиртного на психику человека, алкоголь не переносил на дух. Именно поэтому, владея информацией о стоимости подаренного коньяка, он и озвучил старпому старую докторскую шутку: «А на каком таком основании Вы, на мои деньги, покупаете столь дорогое спиртное?». С этими словами всегда улыбающемуся Лёлику удалось состряпать удивлённую до боли физиономию. Старпом сначала растерялся, потом хмыкнул, два раза нервно моргнул и молча вышел…

Вот, как с такими работать?…

Эх, где же вы, обычные больные?

ГЛАВА 6 ЕСТЬ ТАКОЙ ДОКТОР — «ПИДЖАК»

А вот и довольно настоящий пациент нашёлся. Больной насквозь. Конечно, в первую очередь, это Лёлика клиент, но, в тоже время, и соматических заболеваний у него имелось более чем предостаточно. О данном случае напишу поподробнее. Невообразимо редкий экземпляр. Можно взять на заметку молодым докторам.

В военной медицине, да и не только в медицине, есть одно интересное понятие как «пиджак». Столь интеллигентным прозвищем обычно называют специалистов, которые пришли на море не после военного училища или академии, а после обычного гражданского института. В принципе, казалось бы, какая разница, военная школа у тебя за плечами или нет? Не скажите, пожалуйста, разница есть.

Дело в том, что если ты после военного училища, то у тебя выслуга лет обгоняет таковую у «пиджака». Обгон трудового стажа, в свою очередь, повышает денежное довольствие и существенно снижает количество лет до начала пенсии. Неслабые аргументы для чёрной зависти, не так ли? Кроме того, в базовые знания курсантов-медиков заложена специфика морской службы, чувство локтя и взаимопомощи коллегам. А у обычных студентов?.. За всех отвечать не буду, но про одного, известного мне «пиджака», напишу. Я об этом ещё в начале обещал.

Звали его Кузя. Нет, правда, для полной ясности, отражало данное имя его кличку, полученную при жизни, или настоящую фамилию, обретённую по наследству от родителей? Возможны оба варианта. Я в столь тонких хитросплетениях толком не разобрался. Да и не горел желанием разбираться, если уж говорить по совести. Дел у меня и своих с лихвой хватало.

И был он начальником у одного нашего бессменного товарища. Служил Кузя на одной должности много-много лет подряд. Как весна меняет зиму, а осень — лето, так и стулья начальника приходили на смену один за другим, а он всё служил. О великой выслуге лет данного начальника говорила аккуратная просторная дыра, которая от давности лет рисовалась на подоле носимой им шинели. И карьерный рост у Кузи застопорился. И звание его остановилось где-то между капитаном и подполковником. У себя в подразделении он был Капитаном, а когда приходил в штаб, то сразу оказывался ПодПолковником.

Дома у него тоже не все грядки в порядке были. Первая супруга «Дырявой Шинели», красивая женщина от роду, сильная по жизни, била его, поскольку имела преимущество в росте на целую голову. Вторая, поняв всю ужасность нового бракосочетания, слишком быстро сбежала, впопыхах оставив не только мебель с китайским чайным сервизом, но и эмалированную кастрюлю с парой ещё неостывших лифчиков. Третья спутница уже сама являлась мишенью и отвечала за проступки первой. Причём отвечала с процентами. Он её вроде даже душить пытался. Скорее всего, окончательно не задушил, поскольку начальником остался и в кутузку не угодил. Ну, а общее число зарегистрированных браков, заключённых Кузей, равнялось квадре, то бишь четырём.