И пришел доктор...

И тут раздался Голос:

— Товарищи старшие лейтенанты. Подойдите сюда.

Мы с украдкой посмотрели наверх, ожидая снисхождения, но, поняв, что высшее командование навряд ли захочет с нами общаться, сразу осмотрелись. В поле нашего не очень хорошего видения попал подполковник, строящий из себя крутого морпеха. Подходим значит, вдруг у него живот напучило, и газы не отходят. А он оказался болен на голову:

— Военный комендант гарнизона. Ваши документы, — он словно выплюнул фразу, щурясь в нашем направлении.

А мы стоим, как зачарованные, думаем, что за нелепая личность.

Комендант. Он же «Калич». Он же «Устав». Хмурый. Жёсткий. Амбициозный. Характер неуравновешенный. Может продать родную мать, если это поспособствует служебному продвижению. Главный принцип жизни: «Бей своих, чтоб чужие боялись». Медиков не любит, так как трижды заваливал экзамены в медвуз, благодаря чему и попал в армию. Особая примета: зубы во рту растут не подряд, а с интервалом в один. Не женат. Курит. Алкоголь — согласно штатного расписания.

— Почему без головных уборов, — вернул он нас на Землю, несмотря на то, что сам стоял без шапки, и его форма была настолько измята, что бомжи по сравнению с ним наглажены как на параде.

Мы вспомнили, что шапки должны висеть на головах. Вроде. Надели.

Дальше у коменданта вылезло много всяких почему: почему не на работе, почему слоняемся без дела и так далее. Как будто он вчера на свет появился. Правда, мы с Лёликом уже привыкли, что военные любят задавать вопросы, не требующие ответа.

В итоге, после непродолжительного монолога, подполковник нам рекомендовал, хотя он думал, что приказал, ждать его у комендатуры для принятия по нам важного неодносложного решения. В качестве гаранта нашей добропорядочности показанные офицерские удостоверения личности он оставил у себя.

Пришли мы с товарищем к комендатуре, ждём. Лёлик позвонил командиру, как истинный психиатр назвал его вновь Иваном Ивановичем, и сообщил о временных трудностях в его несладкой жизни. На это он услышал что-то вроде сочувствия и совет быть осторожней впредь, а то так и до потери премии недалеко.

Положив трубку, нажавши на красную кнопочку, мой боевой друг из недр своего сознания, вдруг подал стандартно гениальную мысль: документы комендант у нас не имел права забирать, при всём его большом желании. Незаконно. «Даже сам Царь и то не может отобрать удостоверение личности» — огласил он вслух знания, которыми нас снабдили в медицинской школе на кафедре «Правоведение».

По случайному стечению обстоятельств, рядом с комендатурой находился непередвижной пункт милиции. Голова моя в секунду родила другую свежую идею написать заявление, что какой-то подполковник, под видом проверки документов, похитил последние. И уйти. Пусть побегает. Услышав конкретное предложение от меня, Лёлик злостно ухмыльнулся. Его ладошки сладостно потёрлись друг о друга, предвкушая возможный ход событий. Глаза расширились, словно у голодного волка, а скулы, будто клинки, заиграли на солнце. Он уже видел, как именно побегает комендант.

К сожалению, как всегда помешала банальная лень и главный врачебный принцип — «Не навреди». Хотя желание нас распирало, и руки очень сильно чесались.

Вот так, совершенно случайно, повезло коменданту, а он об этом даже не узнал. Придя спустя десять минут, он вернул нам документы, погрозил немытым пальцем и всё.

На этом короткое лето и закончилось.

ГЛАВА 3 МАЛЯВА ОТЦУ ЦАРЯ-ЧЕРНОМОРДА

Наступила непродолжительная по своему характеру осень. Солнце ещё светило, но уже не грело. Ветер гнал опавшие листья, вытирая ими сырой асфальт. Простуженная трава безжизненно лежала на земле, хотя зелёная окраска ещё не до конца покинула её остывающее тело. Оголённые верхушки деревьев уныло стонали, будто бы стесняясь своей наготы. Невзирая на раздетые деревья, птицы дружно устремились на Юг, зимовать. Хотя, возможно, они и не прилетали вовсе, поскольку смысла в этом было ни на грош. Так что я имею склонность думать, что птиц, если не считать единичных северных, совсем и не было.

Зато у нас был один товарищ (хотя почему был, он и сейчас есть), который попал туда, где точно есть птицы: то ли на Восток, то ли на Запад, ну где-то в районе этого, на территории Царства. Назовём товарища МС (читать эМ-Си), как всем известного заграничного певца МС Хаммера, прославившегося своим бессмертным синглом «Can’t touch this», что в буквальном переводе можно озвучить, как «Ты не можешь потрогать это своими шаловливыми ручонками». Наш же товарищ песен не писал и полноприводного «HUMMERa» у него тогда ещё не было.

И почему-то не любил МС море. Может, у него морская болезнь открылась, может аллергия на военных, точно не уверен, но то, что товарищ сразу лёг в госпиталь списываться по состоянию здоровья, — это факт. И заболевание у него обнаружилось тяжёлое — не то хронический забивит, не то осложнённая аллергическая службома с метастазами, в общем, оказался он не годен к морю.

Слёг великомученик, значит, в госпиталь флотского подчинения. А надо сказать, что доктор на море — это очень ценный фрукт. Его мало и он постоянно отсутствует. А ещё его сокращают. А ещё он болеет. В виду этого, доктора освидетельствуются только в центральных госпиталях Сооруженных Сил. И осматривают их исключительно главные специалисты флота. А как Вы думали? Всё по-честному.

Нахождение в морском госпитале равносильно нахождению в санатории. Кормят три раза в день, посуду за тебя моют, постельное бельё меняют, спину массажируют — рай да и только. Самая прелесть, что ты лежишь на обследовании: острых проблем со здоровьем у тебя нет, и таблетки с уколами ты не пьёшь. А в это время служба идёт и капустка шинкуется.

И вот лежал МС там почти тёплый. Вкушая казённые харчи, душа его всё-таки тревожилась за товарищей своих, которые служили верно, и ждать им помощи было неоткуда. А тут, как назло, старший Черноморд, отец Владимир, объявил беспрецедентно показательную акцию — общение с народом в прямом эфире, то есть в режиме онлайн. Совершенно случайно наш «тяжелобольной» узнал об этом, ползая, как удав, по Глобальной Сети Интернет. На официальном сайте царской семьи (кремлин точка ру) предлагалось задать свой вопрос.

Ну, предлагают, так бери, бьют ногами, так беги. И он взял. Сначала надо было заполнить анкету с паспортными данными, дабы избежать анонимных вопросов. Здесь наш ариец был правдив и, олицетворив саму честность, чтобы его долго не искали, написал не только место службы, воинскую часть, город, регион и почтовый индекс, но и адреса обоих своих ящиков — электронного и железного (хорошо не деревянного). Затем он выбрал животрепещущую тему: военная служба и задал свой волнующий вопрос…

Из-за того, что с тех времён прошло немало дней, ночей, вечеров и угров, утекло много воды и всё такое прочее, текст обращения нашего товарища к Верховному Славно- командующему — отцу Владимиру претерпел существенные изменения, оброс небылицами и прибаутками. Как лицо, лично общавшееся с МС, могу Вам точно, тютелька в тютельку, передать суть его многострадального послания: