Беспокойные дали

…Кирпичное здание на Шаболовке напоминало армейскую казарму. Ощущение казармы усилилось, пока дежурная сестра вела Платонова по лабиринту гулких полутемных коридоров. Наконец, они вошли в палату больше напоминавшую крытый конный манеж, в котором вместо лошадиных стоил, вдоль стен размещались плотные ряды армейских кроватей с грязно-белыми прикроватными тумбочками. Центр манежа занимали редко расставленные квадратные обеденные столы с неказистыми стульями. Сквозь узкие стрельчатые, давно не мытые окна с улицы пробивался серый рассеянный свет.

Сестра подвела его к койке в дальнем углу. На ней, укрытый с головой спал пациент.

— Скучает! — наклонившись к Андрею, тихо произнесла сестра. — Один он здесь. Всех навещают, а к нему никто ни разу не приходил. Да ещё и иностранец. Скучает! — вздохнула она.

Сделав знак, Андрею, она отвела его от кровати и зашептала:

— Боится! Вторая операция. Правая рука это ведь не шутка. Парень-то совсем молодой.

Помолчав, произнесла:

— Даст Бог, всё обойдется. Оперировать его будет сам зав отделением. Профессор с мировым именем. Вы уж его подбодрите, успокойте.

Они вернулись к спящему.

— Фарид, к тебе гости! — потормошила она парня.

Одеяло откинулось. Парень потер кулаком глаза. Сел на кровати и не непонимающим, затуманенным ото сна взглядом, уставился на незнакомца.

Был он красив. Черные жесткие вьющиеся волосы, изящные дуги густых бровей, смуглый правильный овал лица с припухшими ото сна алыми губами, вызывали невольное восхищение.

Парень растерянно улыбнулся, явно не понимая цели визитера.

— Фарид, я из Баку от твоей учительницы Алии!

Что тут началось! Фарид вскочил. Накинул на себя одеяло, бросился к Андрею, схватил его руку, начал трясти. Одеяло упало на пол. Он, не обратил на это внимания. Босой, в полосатой больничной пижаме, он нежно гладил Андрееву руку и взволнованно, быстро, быстро говорил, мешая арабские, французские и русские слова в один бурный поток человеческой радости.

Сестра накинула ему на плечи одеяло, подала тапочки. Тот, механически надел их не выпуская руки Платонова, словно боясь, как бы этот неожиданный и такой желанный гость не исчез.

— Двадцать минут, не больше, — улыбнулась Андрею сестра и удалилась.

…Через месяц Фарид возвратился в Баку. И хотя рука ещё действовала плохо, но он твёрдо верил, что «всё будет хорошо!» Так ему сказал врач, когда его выписывали из больницы. А врач, учитель и отец на Востоке непререкаемые авторитеты. Каждому их слову верят как некоему абсолюту, ибо они по твердому убеждению мусульман, посланники Пророка на земле.

Выпускные экзамены Фарид сдал на отлично, получил диплом историка — востоковеда. Рука приобретала подвижность. И когда они провожали Бель-Аббеса на родину, он мог ей уже пожать Андрею руку…

Они переписывались. Обычно Фарид писал короткие сообщения о своей жизни на красивых почтовых открытках с видами Алжира. Рука поправилась, и он почти не ощущал неудобств. Через год закончил ещё и юридический факультет и устроился работать в торгпредство. Жил у родителей в столице. Собирался весной жениться. «Уже есть и невеста, — писал Фарид, — ей шестнадцать лет и она очень красива!». Почти в каждой открытке настойчиво приглашал Андрея в гости, а на будущую свадьбу ждал непременно. После памятной московской встречи, он считал Андрея своим старшим братом «человек, пришедший в трудную минуту на помощь, — писал в одной из открыток Фарид, — по нашим законам становится родным!»

Платонов тоже проникся к Бель-Аббесу каким-то нежным родственным чувством и часто вспоминал их недолгие общения в Москве и Баку.

Весной Андрей получил от Фарида и его будущей супруги Зейналы красочное официальное приглашение на свадьбу. Пошел к Пятнице. Тот удивленно посмотрел на него:

— Андрей Семенович, вы уже не новичок на кафедре, а задаете такие вопросы! Неужели вы до сих пор не разобрались, что можно, а что нельзя? Какая поездка в Алжир? О чем вы просите?

Долго тянул Платонов с ответом на приглашение. Что он мог написать, человеку, для которого свободное перемещение из страны в страну так же естественно, как вечерний намаз. Как он мог объяснить своему далекому искреннему другу, что в его стране есть такое понятие как «не выездной», под которое подпадает почти все взрослое население, а уж о военных и говорить не приходится.

— Господи, — возмущался в душе Платонов, — ну почему мы везде и во всех видим врагов, шпионов или иностранных резидентов, которые только и ждут случая, чтобы охмурить, завербовать, обратить в свою веру? Почему мы в каждом своём человеке видим потенциального предателя Родины, готового при первой возможности рвануть «за бугор»?…

Больше писем от Фарида не поступало. И вот однажды на кафедре к нему смущаясь, подошел алжирец третьекурсник. Занятия с ними только начались, и Платонов ещё плохо знал их группу.

— Вам большой привет от Фарида Бель — Аббеса, — застенчиво улыбаясь, сказал курсант.

— А ты откуда его знаешь? — изумился Андрей.

— Так это же мой двоюродный брат — ответил тот.

Так состоялось знакомство с Ильмаром Рахмани.

Дорога располагает к задушевным беседам. Особенно если дорога длинная, а собеседники симпатизируют друг другу. Много интересного узнал Платонов во время неторопливых бесед с Ильмаром, на многие размышления натолкнул его этот подвижный, любознательный, откровенный и острый на язык парнишка.

Родился он в Алжире, но вскоре семья из столицы переехала в Оран. Там отец открыл своё дело — небольшой авторемонтный завод и несколько бензозаправочных станций. В одиннадцатом классе Ильмар прочитал объявление в газете о наборе в военно-морское училище в Советском Союзе.

Подал заявление. Военные в Ажире всегда считались привилегированным классом. Отбор кандидатов проходил в столице. Конкурс был большой и трудный — около десяти человек на место. После победы в конкурсе их собрали на подготовительные курсы. Там, в основном, занимались военной подготовкой и русским языком. Потом экзамены. После экзаменов отсеялась ещё примерно треть. С отобранными кандидатами заключили контракт. По контракту, звание лейтенант присваивается после окончания учебы в Союзе, шестимесячного курса общевойсковой подготовки и сдачи двух экзаменов по специальности на подтверждение диплома. Затем распределение по воинским частям. Сертификат, получаемый после сдачи экзаменов, подтверждает международный статус диплома. По прибытии в часть, выделяется служебная двухкомнатная квартира в загородном коттедже и небольшая обслуга. Выдается ссуда на покупку автомобиля. Если желания, приобретать автомобиль, нет то, ежемесячно выплачиваются деньги для поездок на службу и обратно на такси. Появление в военной форме в городском транспорте категорически запрещено. Патрульная служба следит за этим строго. Офицерам запрещается заниматься частным бизнесом и торговлей. И ещё запрещается жениться до двадцати пяти лет. Сначала нужно показать себя на службе, а уж потом думать о женитьбе…

Образование в Союзе среди алжирской молодежи считается престижным. Во всех европейских странах признают фундаментальность и систематичность знаний, которые получают студенты в советских вузах, а также большую доступность профессоров для студентов.

— У меня сестра учится в Сорбонне, — рассказывал Ильмар, — так вот я каждый год привожу для её друзей наши конспекты то по математике, то по физике и механике, а в этот раз повезу по радиоэлектронике.

— Чего вдруг? — изумился Андрей.

— Так ведь у них как — преподаватель читает краткий курс, что-то вроде тезисов. Потом дает огромный список литературы, а дальше, как у вас говорят «шуруй сам». Кто, что «на шурует» — засмеялся Рахмани, — тот столько и получит. Профессор консультирует по часу два раза в неделю. Это ведь не то, что у нас, — убежденно заключил он, — приходи в любое время на кафедру, и тебе все объяснят. А конспекты из Союза там, у студентов нарасхват.

— Так, что не жалеешь, что поехал учиться в Союз?