Бегом с ножницами

Представьте себе мое изумление Ч.1

Когда машина свернула на Перри-стрит, мое возбуждение достигло предела.

— Посмотри вон туда, — сказал я, показывая в окно на настоящий викторианский дом с шиферной крышей и балкончиком. — Наверное, его дом такой же. Может, даже лучше. Я живо представлял себе, как на засыпанной гравием дорожке возле дома стоит серебристый «Мерседес-450» и на солнце блестят таблички, показывающие, что машина принадлежит именно врачу.

Мама ехала на срочную консультацию к доктору Финчу, которая должна была состояться у него дома. Наконец-то и я увижу этот дом. Хоуп много рассказывала мне о том, как там интересно.

— Там всегда кто-то есть и всегда происходит что-нибудь забавное, — говорила она.

Даже трудно поверить, что прошло столько времени, прежде чем я получил возможность увидеть тот самый дом, в котором живет удивительный доктор. Более волнующим не стало бы даже посещение личной резиденции Джона Риттера.

Дом доктора.

Я одевался очень тщательно. Безупречно отглаженные серые брюки, накрахмаленная белая рубашка и темно-синий пиджак: я решил, что такой костюм соответствует случаю. В последний момент нацепил еще и позолоченный браслет, на котором были выгравированы мои имя и фамилия.

— Это здесь, — сказала мама, — направо.

Улица была застроена безупречными домами, один лучше другого. Изысканно подстриженные живые изгороди, двойные каминные трубы, высокие парадные двери, выкрашенные блестящей черной краской, узорные чугунные решетки. Улица казалась снобистской, богатой, совершенно в духе Новой Англии.

Красиво, — оценил я. — Хотел бы я стать доктором.

Мне кажется, здесь живут многие профессора из колледжа Смит, — заметила мама. Колледж Софии Смит находился почти в самом центре города.

И вдруг справа я увидел дом, который явно не вписывался в окружающую картину. Вместо того чтобы быть белым и безупречным, как все другие, он был розовым, кособоким и выглядел заброшенным. В квартале, где все говорили вполголоса, он орал.

— Это же не его дом, правда? — настороженно уточнил я.

Мама включила сигнал поворота и свернула с дороги.

Приехали, — произнесла она.

Не может быть. — Я не хотел верить своим глазам.

Это его дом, Огюстен. — Мама выключила мотор и бросила ключи в сумку.

Подожди! — Меня охватила паника. — Тут какая-то ошибка.

Это дом доктора Финча. — Она не оставила сомнений.

Мы вышли из машины, и я прикрыл глаза рукой, чтобы солнце не мешало смотреть. Розовая краска отваливалась, обнажая голое дерево со всеми его изъянами. Ставней на окнах не было, их заменял толстый пластик, из-за которого внутрь заглянуть оказывалось невозможно. Газон — по крайней мере то, что когда-то было газоном — представлял собой просто-напросто плотно утоптанную землю. Казалось, здесь ходили толпы людей. На дорожке стоял, касаясь бампером дома, неаккуратно припаркованный старый серый «бьюик-скайларк». Ни на одном из его колес не было колпаков.

Мама пошла по грязной дорожке к парадному крыльцу. Я поплелся за ней. Она нажала кнопку, и раздался странный, очень громкий электрический звонок. Я представил, как внутри стены тянутся, пересекаясь, толстые провода, которые и создают в конечном итоге этот странный звук, больше всего напоминающий звук пилы.

Ответа не последовало. Однако было слышно, что в доме кто-то бегает. Слышалось бренчание фортепиано, потом стук.

Мама снова нажала на кнопку звонка и держала ее довольно долго.

Наконец дверь открылась, и возникло странное существо — маленькая горбунья со спутанными седыми волосами, отдающими в лиловый оттенок. В руках она держала электрическую открывалку для банок, провод волочился по полу,

— Добрый день, Дейрдре, — приветствовала горбунья. —- Входите.

Она отошла от двери и помахала открывалкой, тем самым показывая, что мы — желанные гости. Больше всего она походила на леденец, только без красных полосок. Фигура ее, согнутая, с опущенной головой, выглядела так, словно она пыталась стоя принять горизонтальное положение, как в самолете во время крушения.

Мама сказала:

— Спасибо, Агнес, — и переступила через порог,

Я последовал за ней. Хозяйка дома напомнила мне Эдит Банкер из «Дел семейных», только хуже.

Привет, — теперь уже горбунья обращалась ко мне. —

Ты, очевидно, Огюстен. Я правильно произношу твое имя?

О — гюс — тен. Так?

Да, — ответил я заученно-вежливо. — Очень приятно с вами познакомиться.

Я Агнес, жена доктора Финча. Вы располагайтесь, чувствуйте себя как дома, а я пока пойду позову доктора. — Она повернулась и зашлепала по узкому, скрипучему коридору рядом с лестницей.

Мама повернулась ко мне.

— Перестань кривиться, — прошептала она.

В доме пахло псиной и чем-то еще. Яичницей, что ли? Царил страшный беспорядок. Коврик, на котором я стоял, настолько обветшал, что сквозь него просвечивал деревянный пол. Я сделал шаг в сторону и заглянул в комнату справа. В ней были высокие окна и большой камин. Но диван оказался перевернутым — он стоял на спинке. Я посмотрел в противоположную комнату. Там тоже был жуткий кавардак — разбросанная одежда, газеты, цветные пластиковые пакеты...

Доктор так жить не может, — шепотом заметил я.

Ш-шш — прошипела мама, крепко сжимая мою руку. — Веди себя прилично.

Я взглянул на свои безупречные брюки и увидел, что к ним уже пристала пыль. Снял с колена волос какого-то странного животного и отбросил подальше, внимательно наблюдая, как он падает на пол. Проводив волос взглядом, я увидел, что пол весь покрыт какой-то шерстью. Шерсть была повсюду — она каталась по ковру и собиралась в большие комья по углам.

Ни разу в жизни мне не приходилось видеть такого убожества. Поражало, что в подобных условиях могут жить люди. И уж совсем невозможно было представить, что здесь живет врач.

Я подожду в машине, — произнес я.

Нет, ты не будешь ждать в машине. Консультация займет несколько часов. А кроме того, это невежливо. Ты останешься здесь и побудешь с детьми Финча.

Через минуту из глубины коридора к нам выбежали, держась за руки, две отвратительные девчонки. У обеих волосы свисали грязными сосульками. Это были Вики и Натали. Я их уже встречал у доктора в офисе. Натали была на год старше меня, ей исполнилось тринадцать. А Вики — четырнадцать. Натали была нормальная, а Вики — очень странная, даже из дома ушла. Натали мне сказала, что она живет с хипарями.

—- Привет, Огюстен, — мило поздоровалась Натали.

Привет.

Ну, ты и разоделся, — фыркнула Вики. — Словно в церковь собрался. — Она хихикнула.

Эту девчонку я сразу возненавидел. Одета она была в потертые джинсы — казалось, они держатся лишь на разноцветных нитках, которыми прошиты вдоль и поперек. На коленке красовалась яркая кривая заплатка.

Дейрдре? — позвал доктор откуда-то из недр дома.

Да, доктор Финч, — ответила мама, — я возле входной двери.

Пойдем, — позвала меня Вики. — Нам велели тебя развлекать,

С этими словами они меня куда-то повели.

Мы были детьми. Нам было скучно. А старый аппарат электрошоковой терапии пылился под лестницей, в ящике, рядом с пылесосом,

— Давайте, ребята, это будет весело, — предложила Вики, теребя вылезшую из дивана набивку.

Натали запустила руку в банку с чипсами «Принглс», вытащила оттуда солидную горсть и начала неаккуратно, с чавканьем, жевать, роняя крошки прямо на грязную полосатую кофту. Потом вытерла руки о голые коленки.

Ненавижу Чарльза Нельсона Рэйли, — заявила она. — И вообще, кто он такой?

Ну, ребята, — ныла Вики.

Я поднес руку к голове. Мне нравилось, как гладко и аккуратно лежат волосы. Это меня немного успокоило. А еще мне очень нравилась телеигра «О, счастливчик!»

— Давайте просто посмотрим телевизор, — предложил я.

Вики вытянула из обивки дивана длинную полоску внутренностей и бросила ее на пол.

— Фу! Не хватало смотреть эту фигню!