Эта гиблая жизнь

Весна стояла ранняя и дождливая. Надвигался вечер, но еще не стемнело. Идти никуда не хотелось, и Анна, забравшись с ногами на диван, в очередной раз перечитывала «Алые паруса». Старшая сестра, Лидия, вертелась у зеркала, то заплетая, то расплетая тяжелую русую косу. Свивала ее в корону, делала «конский хвост» и каждый раз спрашивала Анну:

– Мне хорошо так? А так?

Анна на секунду отрывалась от книги, бросала взгляд на сестру и, рассеянно кивнув, снова продолжала читать. Младшая сестренка, семилетняя Ирка, строила возле дивана дом для кукол и с любопытством поглядывала на старшую сестру. Из кухни доносились приглушенные голоса родителей, постукивание чугунов и ведер... Лидия наконец-то устроила на голове нечто совсем уж замысловатое и села рядом с Анной.

– Да брось ты эту книгу! Неужели не надоело? Скоро Талиб придет и не один, с другом.

Анна удивилась:

– А друг-то зачем?

Лидка захохотала:

– Тебя хотим познакомить, а то ты целые вечера, как монашка сидишь.

В окно требовательно, резко постучали. Лидка подбежала, отодвинула занавеску и махнула рукой, приглашая:

– Заходите!

Обернулась к сестре:

– Это они.

Взглянула на себя в зеркало еще раз и выпорхнула на кухню. Анна растерянно посмотрела на младшую сестренку, и та, подмигнув ей и хихикнув, тоже скрылась на кухне. Оттуда послышались оживленные голоса. Говорила в основном Лидка. Анна быстро сбросила ноги с дивана и поправила распахнувшийся халат. Дверь открылась, и на пороге появился высокий симпатичный парень, друг Лидии, Талиб. Анна его уже не раз видела и с улыбкой поздоровалась:

– Привет, Талиб!

Следом, слегка пригнув голову, шагнул еще один солдат. И Талиб и незнакомец были в «хэбэ». «Наверное, в самоволке», – подумала Анна и вгляделась. Парень был очень красив – иссиня-черная густая шевелюра, черные глаза, мягкий овал лица и чуть тронутая загаром белая полупрозрачная кожа... Анна сразу же опустила глаза, а Лидка рассмеялась:

– Анька, перестань смущаться!.. Знакомься – это Юсуф.

Парень переминался с ноги на ногу. Смущенно взглянул на Анну и с сильным акцентом произнес:

– Можно Юрой звать... А вас – Аня? Лидка снова захохотала:

– Чего это ты так официально?

Парень смутился и покраснел:

– Я русский плохо знаю...

Анне вдруг стало жаль его, и она слегка подвинулась на диване:

– Садись, чего стоять-то!

И он послушно сел рядом.

В дверь постучали, и Анна обернулась:

– Войдите.

Вошел секретарь, Олег Звягинцев:

– Анна Николаевна, звонит начальник милиции. После обеда хочет подъехать... Что сказать?

Она подошла к столу, полистала ежедневник: – Что же, пусть приезжает.

Звягинцев вышел, а Анна села за стол и, обхватив виски ладонями, снова начала вспоминать...

...Тот летний вечер был теплым, звезд не было, и над городом стоял густой мрак. Анна и Юсуф, обнявшись, сидели на лавочке возле дома. Фонарь на углу бросал на землю желтоватый свет, но густая крона тополя надежно защищала влюбленных. Юсуф сказал:

– Мой отец умер, когда мне было всего четыре года. Я его почти не помню. У мамы, кроме меня, никого нет... Знаешь, Баку – красивый город, и я тебе его покажу!

Его рука осторожно скользнула по груди Анны, но она отбросила ее и твердо произнесла:

– Не смей!

И тут же услышала в темноте обиженное сопение:

– Я люблю тебя! Почему я должен постоянно быть с тобой сдержанным? Я хочу жениться на тебе, а ты, как сосулька... Не любишь?

Анна осторожно взяла его руку в свои и проговорила-прошептала, положив голову ему на плечо:

– Не знаю...

Он вскочил так резко, что она едва не упала на землю, и забегал возле скамейки:

– Не знаешь?! А когда знать будешь? Мне полгода осталось до конца службы! Лидка с Талибом заявление подали, а ты все не знаешь! Ну и как хочешь! Когда узнаешь – с Талибом передашь!

Юсуф резко развернулся и исчез в темноте. Анна, ошеломленная, какое-то время сидела не шевелясь, потом вскочила, подбежала к углу дома, крикнула в ночь:

– Юрка! Вернись!

Мгновенно сильные руки обхватили ее за талию, прижали к себе и закружили. Торжествующий голос прогудел над ухом:

– Ага-а-а! Значит все-таки любишь! Или нет?!

Его лицо приблизилось, Анна попыталась вырваться:

– Да ну тебя, дурак!

Но его губы жадно прильнули к ее рту, и она обняла его крепкую шею...

Ход воспоминаний Анны снова оборвался, на этот раз – звонком телефона. Она взяла трубку:

– Иноземцева слушает.

Взволнованный мужской голос произнес:

– Это из Демидовки... Анна Николаевна, к нам тут из соседнего района на пост двое пришли. Наши, русские... Интересные вещи рассказывают. Мансур ночью собирается на машинах к нам нагрянуть.

Лицо Анны посуровело:

– Где точно? Они знают?

– Да у нас, через Демидовку собираются проскочить.

– Откуда эти сведения?

– Один из их села долго на Кавказе жил, понимает, о чем говорят. Он и сказал.

– Сколько у вас патронов осталось? – Пока хватит.

– Ну ладно, все. К вечеру сама к вам приеду...

Анна положила трубку на рычаг и сразу же нажала кнопку селектора. Услышав голос Олега, сказала:

– Олег, обзвони всех ребят, у кого есть телефоны, к остальным курьера отправь. Сегодня надо усилить заслон возле Демидовки... Мансур собирается в гости к нам пожаловать.

– Будет сделано!

Анна выключила селектор и снова задумалась...

...Встречали новый год. В маленьком клубе части собрались все свободные от дежурства солдаты и офицеры. Пестрой стайкой столпились в углу приглашенные городские девушки. Важно, солидно сидели вдоль стен жены офицеров. На маленькой сцене двое солдат и прапорщик колдовали над аппаратурой. Наконец из динамиков полилась «космическая» музыка «Спейс». К Анне моментально подскочил какой-то солдат:

– Разрешите?

Но тут же возникший рядом Юсуф начал напористо оттирать его в сторону:

– Это моя девушка!

Солдат не собирался сдаваться, а Лидка, стоящая рядом, подлила масла в огонь, сказав:

– Он же первый пригласил, пока ты чухался! Юсуф повернулся и к ней:

– Но она моя девушка!

Солдат отошел, с угрозой взглянув на Юрку. А тот крепко обнял Анну за талию со счастливой улыбкой... Она рассмеялась:

– Тоже мне, собственник нашелся! Он ревниво взглянул по сторонам:

– Сегодня ты весь вечер танцуешь со мной!

– Это еще почему?

– Ты моя невеста, и я не хочу, чтоб тебя еще кто-то обнимал в танце.

И крепко прижал к себе.

В перерыве солдаты вышли покурить на улицу. К Анне вдруг подбежала перепуганная, бледная девчонка.

– Там Юрку твоего избить собираются!

Анна, как была в босоножках и в платьице без рукавов, бросилась из клуба, не чувствуя холода. Выбежала за угол и увидела Юсуфа в плотном кольце солдат. Кинулась к ним, растолкала и встала впереди Юрки, раскинула руки в стороны и властно крикнула:

– Не сметь!

А солдаты растерянно глядели на ее ноги в глубоком снегу, в котором даже босоножки не были видны... Юсуф быстро опомнился, схватил ее в охапку, солдаты расступились, и он бегом понес ее назад, в клуб.

Стихла музыка, оборвалась... Все пораженно глядели на стоявшего в дверях солдата с взахлеб ревущей девушкой на руках... Он усадил ее на табуретку возле печки, стянул с ног босоножки и начал обтирать ей ноги носовым платком, пока кто-то не протянул ему полотенце.

Анна прервала бег памяти. Снова нажала на кнопку селектора.

– Олег, узнай обстановку в соседних районах... Она нам сегодня потребуется. Какие-нибудь новые сведения поступали?

– Соседи жалуются на Мансура, говорят, что вконец обнаглел... Молодых ребят избивают, на рынке из русских никого нет, девчонкам ни днем, ни ночью на улицу не выйти.