Невеста

– Нет,– нерешительно проговорила Милли.

– Будут, будут. И назовут это провидением Господним.– Руперт поднял к небу воспаленные глаза.– Может быть, я эгоист. Но я хотел этого ребенка, мечтал о малыше. И я…– он запнулся,– я был бы ему хорошим отцом.

– Ему бы повезло с отцом,– уверенно сказала Милли.

– Ты очень любезна.– Руперт слабо улыбнулся.– Спасибо.

– Однако ребенок не клей, верно? Он не сможет скрепить брак.

– Не сможет,– задумчиво кивнул Руперт.– Как ни странно, я вообще не считаю, что у нас была настоящая семья. Мы, как два поезда, бежали по параллельным колеям, почти не замечая друг друга. Никогда не спорили, никогда не ругались. Если честно, мы с Франческой едва знали друг друга. У нас все было мило и благопристойно, только не по-настоящему.

– Ты был счастлив?

– Не знаю. Я притворялся, что счастлив. В какие-то моменты мне даже удавалось себя обмануть.

Милли и Руперт замолчали. Где-то вдалеке тявкнула лисица. Руперт со вздохом вытянул ноги перед собой.

– Пойдем в дом? – предложил он.

– Пойдем,– без выражения сказала Милли. Руперт с любопытством на нее покосился.

– Ну а что у тебя?

– В каком смысле?

– Ты же понимаешь, смерть Аллана все меняет.

– Да.– Она принялась внимательно разглядывать свои ладони, потом встала.– Пойдем. Я замерзла.

Услышав звук открывающейся парадной двери, Саймон вскочил, как ужаленный, торопливо пригладил волосы и неуклюже двинулся мимо незанавешенного окна к выходу из кухни. Изабел наблюдала за ним, подняв брови.

– Милли, скорее всего, не захочет с тобой разговаривать,– предупредила она.– Ты действительно очень сильно ее обидел.

– Я знаю.– Саймон остановился у двери.– Но…

Он взялся за ручку, на мгновение заколебался, а затем распахнул дверь.

– Удачи,– пожелала ему вслед Изабел.

Милли стояла на пороге, глубоко засунув руки в карманы; заслышав шаги, она подняла глаза. Саймон остановился и устремил на нее взгляд: Милли показалась ему какой-то другой, точно события двух последних дней отпечатались на ее лице, изменили ее.

– Милли,– дрожа, начал Саймон.– Милли, прости меня. Пожалуйста, прости. Я наговорил тебе гадостей. Я ничего такого не думаю.– Слова сыпались с его губ, словно спелые яблоки с дерева.– Я не имел права разговаривать с тобой в подобном тоне, не имел права обвинять тебя.

– Верно,– тихо промолвила Милли, качнув головой,– не имел.

– Мне было очень больно, я был потрясен и поэтому накинулся на тебя, ничего не соображая. Но если ты дашь мне еще один шанс, я… я исправлюсь.– В глазах Саймона блеснули слезы.– Милли, для меня не важно, что ты была замужем, не важно, даже если у тебя шестеро детей. Я просто хочу быть рядом с тобой.– Он шагнул ей навстречу.– Я прошу у тебя прощения.

Милли долго молчала.

– Я прощаю тебя. Ты прощен.

– Правда? – Он умоляюще посмотрел на нее.– Ты правда меня простила?

Милли чуть дернула плечами.

– Твоя реакция вполне понятна. Мне следовало с самого начала рассказать тебе про Аллана.

Повисла неловкая пауза. Саймон приблизился к Милли и робко попытался взять ее ладони, но она отдернула руки.

– Я слышал, что Аллан умер. Очень жаль.

– Да.

– Ты, наверное…

– Да.

– Но…– Саймон замялся.– Ты ведь понимаешь, что это означает для нас?

Милли посмотрела на него так, будто он говорил на другом языке.

– Что?

– Теперь мы можем пожениться.

– Нет, Саймон.

– Что значит «нет»? – побледнел он. Милли бросила на него быстрый взгляд и отвела глаза.

– Мы не можем пожениться.

С этими словами она развернулась и вышла из дома.