Анна Фаер (СИ)

- Ты точно в порядке?

- Точно? Она вообще не говорила, что в порядке. Очевидно, что она не в порядке,- говорил вместо меня Макс.

- Нет, я в порядке, правда,- я снова неискренне улыбнулась.

- Она врёт.

- Помолчи ты! – я разозлилась на Макса.

- Нет, мне не хочется молчать,- ответил он, свернув с широкой дороги за Димой. – Мне очень хочется поговорить о твоём сне. Мы должны это обсудить.

- Да? Ты этого хочешь? Я ведь так люблю говорить о моих снах!

- Нет, я просто хочу разобраться в одной вещи. Я пока ещё не всё понимаю.

- Пусть она забудет этот идиотский сон,- вмешался Дима. – Что ты лезешь к ней с расспросами?

- Нет! – горячо возразила я. – Это всего лишь сон. Он меня ничуть не тревожит!

Я, разумеется, врала. Людям следует предавать снам куда больше значения, чем они это делают. И я предаю.

- Любой сон – это человеческое желание. Тебе снится только то, чего ты хочешь. Поэтому меня немного смущает, что тебе снимся мы с Димой мёртвые,- сказал задумчиво Макс.

- Желания? Что за глупость! То, что снится мне, даже врагу не пожелаешь!

- Поверь, я знаю, что говорю.

- Что-то мне несильно верится.

- Я тоже что-то сомневаюсь, что наши сны – это то, чего мы хотим,- поддержал меня Дима.

- Конечно, это то, чего мы хотим,- сказал Макс уверенно. – Зигмунд Фрейд целый труд этой теме посвятил. Уж в его выводах я не сомневаюсь.

- Ну, если Фрейд,- сказала я задумчиво.

- Так ты желаешь нам смерти? – спросил у меня Дима, улыбаясь.

- Нет! Нет! – я замахала руками.

- А что тогда? – спросил он у Макса.

- Помолчите, поговорите друг с другом, но не отвлекайте меня. Я думаю.

Мы с Димой переглянулись, он скорчил рожицу, и я засмеялась.

- Смотри,- сказал он тихо, чтобы не отвлекать Макса от его мыслей.

Я посмотрела, куда указывал Дима. Он указывал на шаткий деревянный мост, проходящий через реку.

- О! Пойдёмте туда!

- Да ведь нам не по пути,- ответил мне Дима неуверенно.

- Я не хочу больше искать эту усадьбу. Меня от неё тошнит. А пройтись по этому мосту мне хочется.

- Ладно.

Мы свернули к реке. Шли тихо, пока Макс вдруг радостно не стукнул себя кулаком по ладошке.

- Что?! – спросила у него я.

- Понял. Ты боишься, что с нами что-нибудь случиться. Поэтому тебе и приснилось то, что мы умерли. Твоё подсознание хотело тебя уверить, что мы можем умереть только в твоих снах, но никак не на самом деле. Это было просто.

- Ты будешь хорошим психиатром,- сказала я.

- Да, запишу тебя на приём по блату.

- Мне не нужен будет приём! – возразила горячо я.

Он легонечко постучал меня по плечу.

- Конечно же, он будет тебе нужен.

Я громко фыркнула и отвернулась. Ещё чего!

- Не нравится мне этот мост. Зачем мы вообще сюда пришли? – спросил Дима, поглядывая на тёмные доски моста.

Это было шаткий деревянный мост. Наверное, он весь был сделан из дерева. Правда, кое-где видны были шляпки поржавевших гвоздей и мотки проволоки, но это неважно. Это ведь настоящий старинный мост! Не те жалкие бетонные мостики, которые есть, наверное, в каждом городе. Это что-то интереснее! Это что-то опаснее. Ведь это же так здорово - пройтись по тому, что, кажется, готово развалиться в любую секунду. Любознательность всегда должна быть превыше осторожности.

- Пойдёмте! – я подошла поближе и остановилась, поставив ногу на деревянную доску.

- Зачем нам на ту сторону? – спросил Дима.

- Нам не нужно на ту сторону! Мы просто так пройдёмся. Потом пойдём к усадьбе, если она тебя так волнует.

- Так куда мы идём? – раздражённо спросил у меня Макс.

- Мост! – сказала я.

Он перешагнул через мою ногу и уверенно зашагал вперёд. Дима неуверенно оглянулся на меня, посмотрел ещё раз на мост, вздохнул и пошёл вслед за Максом. Я всё время держался за балки, которые были по краям моста. Местами они исчезали, и тогда я шла особенно осторожно. Но мне нравилось. Мне нравилось, как подо мной неслась вода, нравилось, как пугающе прогибались тонкие доски, нравилось, как шутил Дима. Он шутил, чтобы отогнать от себя страх, я уверена. Но мне не страшно, мне весело.

Макс вскрикнул, а потом из его рта посыпался мат. Я, чёрт возьми, не знала, что он способен так ругаться! Мне стало ужасно смешно. Нелепо, что Макс ругается, как какой-нибудь пьяный сантехник.

Но потом я поняла, что смеюсь зря. Дима почему-то стал ко мне спиной. Я Макса не видела.

- Что? – спросила я, когда подбежала к ним.

- Он на гвоздь наступил,- объяснил мне Дима.

- Вот чёрт! У меня есть пластырь,- я сделала резкое движение, чтобы снять рюкзак, но нога моя оступилась.

Под ней ничего не было. Воздух. А внизу вода. Сердце упало куда-то вниз, а глаза сами собой закрылись. Я падала.

Но, к моему огромному счастью, меня за руку схватил Дима и с силой потянул к себе. Нога нашла какую-то опору, и я снова стояла на мосту.

- Идём назад,- сказал Дима строго.

Я, всё ещё под шоком, шла осторожно по мосту. Скорее бы добраться до ровной земли! Как только у меня под ногами зазеленела трава, я облегчённо вздохнула. Прямо за мной появился Дима, держащий Макса. Одна его рука была на плече у Димы. Макс сильно хромал и, если бы не Дима, то не шёл бы, наверное, и вовсе.

- Пойдёмте к автобусу! Он ещё, наверное, не уехал! Там должна быть аптечка! – сказала я и положила свободную руку Макса себе на плечо.

Мы медленно шли к автобусу. Он никуда не уехал и стоял на месте. Макс ничего не говорил, только иногда, когда наступал на пораненную ногу, начинал стонать. Гвоздь, видно, был большой. Рана была сквозной, и крови было слишком много. Но ничего, Макс кое-как держался.

У автобуса, я опустила руку Макса и неуверенно постучала в закрытую дверь водительской кабины. Водитель спал на руле. Я постучала сильнее. Он всё ещё спал. Стукнула со всей силы ногой по двери. Он поднял голову, посмотрел на меня злобно и открыл дверь:

- Что? – совсем неприветливо спросил он.

Я его тон не поддержала. Вместо того, чтобы быть с ним грубой в ответ, я улыбнулась неловко:

- Извините, но нам бы аптечку. У нас ранение.

Это хорошо, что я не поддержала его грубый тон. Ведь водитель оказался очень хорошим человеком. Он не только дал нам аптечку, но даже сам стал перебинтовывать ногу Макса. Мы разговорились. Как же я ошиблась, когда решила, что он злой и неприветливый!

- Сильно болит? – спросил он у Макса сочувствующе.

- Терпимо,- поморщился Макс, когда тот нечаянно задел рану, переворачивая бинт.

- Если больно, то ты только скажи. Мне не нравится то, какой ты бледный.

- Всё в порядке,- улыбнулась я. – Он всегда такой бледный. А знаете почему?

Мне стало чуть веселее, и я захотела поговорить о чём-нибудь с этим мужчиной.

- Почему? – заинтересованно спросил он.

- Потому что он происходит из древнего аристократического рода,- сказала я важно. – Вы когда-нибудь должны были слышать фамилию Райман! Хотя бы в школе на уроке истории! Его древний предок, Тадеуш, сделал всё, чтобы Речь Посполитую не отдали Австрии! Вы только посмотрите на его руки! – я взяла руку Макса и тыкнула её водителю едва ли не под самый нос. – Видите какие у него вены голубые! А почему? Потому что он из голубых кровей, да-да!

Я завралась окончательно, но растерявшийся водитель мне верил.

- Так я, выходит, наследника какого-то древнего рода спасаю?

- Именно! – согласилась я радостно.

Потом ему позвонили. Это была его жена. Мы начали говорить о его жене и о детях. Потом мы уже заговорили совсем о посторонних вещах. Когда ступня у Макса была перебинтована, к остановке начали подходить люди. Водитель посмотрел на часы и сказал:

- У нас ещё есть немного времени. Если хотите занять какие-нибудь места, то я пропущу вас первыми.

- Да, спасибо,- улыбнулась я.

- Да ведь вы мне так и не рассказали, зачем полезли на тот мост! – вспомнил вдруг мужчина.