Снег на кедрах

— Но не пошел. Пошел через день. То есть один день выждал. Так?

— Да, он подождал немного, — подтвердила Хацуэ. — Он немного волновался. И как следует обдумывал слова, которые скажет Карлу Хайнэ.

— И вот наступает четверг, девятое сентября, — сказал Нельс. — Прошло два дня с того времени, как ваш муж говорил с Уле Юргенсеном, два долгих дня. Вы помните, что было дальше?

— Дальше? — переспросила Хацуэ.

— Ваш муж пошел к Карлу Хайнэ… Помните, вчера Сьюзен Мари Хайнэ давала свидетельские показания об этом? Согласно ее показаниям, ваш муж пришел к ним домой в четверг днем, девятого сентября, чтобы поговорить с Карлом. Согласно показаниям Сьюзен Мари Хайнэ, они проговорили минут тридцать-сорок, прохаживаясь недалеко от дома. Самой Сьюзен Мари с ними не было, она не слышала их разговор, но дала свидетельские показания относительно содержания своей беседы с мужем в тот же день, после того как ушел ваш муж. Она рассказала, что Карл и Кабуо говорили о тех самых семи акрах и обсуждали возможность покупки вашим мужем этого участка. Сьюзен Мари Хайнэ свидетельствовала, что Карл не отрицал напрямую возможность продажи семи акров. Карл не давал вашему мужу повода потерять надежду на возвращение семейного участка. Наоборот, по словам Сьюзен Мари Хайнэ, он даже поощрил его в этой надежде. Как по-вашему, миссис Миямото, я правильно говорю? Справедливо ли утверждение, что днем девятого сентября ваш муж после разговора с Карлом Хайнэ выглядел все таким же обнадеженным?

— Как никогда, — заверила адвоката Хацуэ. — Он вернулся от Карла Хайнэ в еще более приподнятом настроении. И сказал мне тогда, что шанс вернуть землю велик как никогда. У меня тоже появилась надежда. Я стала надеяться, что на этот раз дело выгорит.

Нельс оторвался от стола, распрямившись с усилием, и начал задумчиво прохаживаться перед присяжными. В наступившей тишине слышно было, как порывистый ветер обрушивался на окна, а из радиаторов с легким шипением выходил пар. Зал суда, и без того мрачный, лишившись верхнего освещения, выглядел еще более серым и безрадостным. В воздухе висели испарения таявшего снега.

— Вот вы говорите, миссис Миямото, что у вас тоже появилась надежда… Но вам ведь хорошо известно, что отношения между матерью покойного и вашим мужем далеко не самые лучшие. И это выражалось, скажем так, даже в словесной форме. На чем, позвольте поинтересоваться, основывалась ваша надежда? Что вызвало в вас такой оптимистический настрой?

— Да, — ответила Хацуэ, — вопрос ей понятен. Она и сама спрашивала Кабуо — согласятся ли эти люди продать землю, которую прежде украли? Кабуо ответил, что мать и сын совсем разные люди и на этот раз все зависит от Карла, его мать тут ни при чем. А Карл когда-то был его другом. И поступит по справедливости.

— Миссис Миямото, — продолжал Нельс. — Ваш муж говорил с Карлом Хайнэ в четверг днем, девятого сентября. Ровно через неделю, шестнадцатого сентября, Карла Хайнэ нашли мертвым в собственных сетях в заливе Белые пески. Между двумя этими событиями, разговором и смертью, прошла неделя — шесть дней и семь ночей. Без малого неделя. У меня к вам такой вопрос: что произошло за ту неделю? Обсуждал ли муж разговор с Карлом Хайнэ? Говорил ли вообще насчет покупки земли?

Дело в том, объяснила Хацуэ, что Кабуо считал — он сделал все, что от него зависело. И теперь очередь за Карлом, теперь Карл должен сделать шаг навстречу. Именно Карлу предстояло обдумать предложение. Именно Карл должен был решить — стоит ему или не стоит восстанавливать справедливость. Отвечает он или не отвечает за поступок матери? Считает ли себя обязанным что-то предпринять? К тому же, сказал тогда Кабуо, не годится надоедать Карлу. Не стоит показывать свою зависимость или слабость, не стоит унижать себя суетливостью. В таком деле лучше проявить терпение. Так что он подождет. Подождет с неделю, а там видно будет.

Утром шестнадцатого числа, когда она поставила кипятить воду для чая, Кабуо ввалился в кухню как был, в резиновых сапогах и робе, и с порога выложил ей, как повстречался в море с Карлом, помог тому с аккумулятором и между ними завязался разговор. Как они ударили по рукам насчет этих самых семи акров. Восемь тысяч четыреста долларов. Восемьсот задатка. И земля снова его, после стольких лет.

Однако позже, в час дня, Джессика Портер, продавщица в лавке Петерсена, рассказала Хацуэ об ужасном несчастье — Карл Хайнэ утонул. Его нашли мертвым в заливе Белые пески — рыбак запутался в собственных сетях.

Глава 26

Настал черед Элвина Хукса допрашивать свидетеля. Обвинитель принял непринужденную позу, облокотившись о край стола и скрестив ноги в начищенных до блеска туфлях. Сложив перед собой руки, он склонил голову вправо и посмотрел на Миямото Хацуэ изучающим взглядом.

— Вы знаете, — начал он, — то, что я слышал, очень любопытно. Особенно что касается событий утра шестнадцатого числа. Как вы поставили кипятить воду для чая… как ваш муж ворвался в дом в ужасно возбужденном состоянии… как поведал вам о разговоре с Карлом Хайнэ, о том, что они договорились… Все это кажется мне весьма и весьма любопытным.

Обвинитель замолчал и снова внимательно посмотрел на Миямото Хацуэ. И покачал головой. Потом почесал голову и глянул на потолок.

— Миссис Миямото. — вздохнул он. — Позвольте уточнить: справедливо ли назвать состояние вашего мужа как «ужасно возбужденное»? Утром шестнадцатого сентября, когда был убит Карл Хайнэ? Может быть, я неверно истолковываю ваши показания? Муж в самом деле вернулся в то утро «ужасно возбужденным»?

— Да, я бы выразилась именно так, — подтвердила Хацуэ. — Кабуо в самом деле был ужасно возбужден.

— То есть… не в себе? Может, его охватило смятение? Вам не показалось, что он как-то… изменился?

— Возбужден, да. Но не в смятении. Он очень радовался, что представилась возможность вернуть землю родителей.

— Ну хорошо, значит, «возбужден», — сдался Элвин. — Значит, муж рассказал вам, как повстречался в море с Карлом Хайнэ и одолжил тому этот… ну, как его… аккумулятор. А у самого Карла аккумулятор сел. Я правильно вас понял, миссис Миямото?

— Правильно.

— Он пришвартовался к шхуне Карла и поднялся к тому на борт с запасным аккумулятором. Так?

— Так.

— И что во время этого дружеского жеста с его стороны Карл заговорил о тех самых семи акрах. Которые почему-то согласился продать. За восемь тысяч четыреста долларов или около того. Я ничего не перепутал, миссис Миямото?

— Ничего, — ответила Хацуэ, — все так и было.

— Миссис Миямото, — обратился к ней Элвин. — Скажите, кто-нибудь знал об этом? Может, вы позвонили подруге или родным и сообщили счастливую новость? Может, рассказали кому-нибудь о том, что муж договорился с Карлом Хайнэ насчет земли, когда они встретились в море во время ночного лова? Что вы скоро переедете, станете владельцами клубничной фермы, начнете новую жизнь? В общем, что-то в этом роде. Говорили?

— Нет, — ответила Хацуэ. — Не говорила.

— Почему же? — удивился Элвин. — Ведь это новость, да еще какая! Было бы вполне естественно поделиться радостью с матерью, с сестрами, с кем-нибудь еще.

Хацуэ беспокойно передвинулась на стуле и в волнении провела по блузе, разглаживая складки.

— Видите ли, — начала она. — Мы услышали про Карла Хайнэ. Что он утонул. И это спустя несколько часов после их встречи в море. Несчастный случай с Карлом все переменил. Все снова повисло в воздухе.

— Все повисло в воздухе… — задумчиво повторил Элвин, скрещивая руки на груди. — Значит, когда вы услышали о смерти Карла Хайнэ, вы решили промолчать? Вы это имеете в виду?

— Вы неправильно истолковываете мои слова, — возразила Хацуэ. — Просто мы…

— Я ничего не истолковываю, правильно или неправильно, — оборвал ее Элвин. — Меня интересуют лишь факты; мы все здесь, миссис Миямото, заинтересованы в том, чтобы узнать факты. Вы присягали свидетельствовать только о фактах, так что извольте, миссис Миямото… Итак, вы решили не говорить о том, что ваш муж встретился в море с Карлом Хайнэ? Решили промолчать об этом?