"Умирать страшно лишь однажды"

– "Ока залп, Самара, Залп", – доложил связист и приподнялся над бруствером, чтобы вместе со всеми посмотреть, как упадут снаряды. Я уже успокоился, когда над КНП прошелестели снаряда первого дивизиона и снова разорвались, где и положено по второму огневому налёту, полностью накрыв свою цель. И тут чёрные разрывы снарядов второго дивизиона вновь накрыли расположение первой роты, заставив всех дружно ахнуть в возмущении.

– "Самара, Я лесник 53. Я же сказал – прицел дальше триста, а вы стрельнули на прежних установках. Самара – Стой! Прекратить огонь и разобраться в причинах безобразной стрельбы".

В ячейку ворвался разгневанный начальник артиллерии группировки, из-за спины которого выглядывал исполняющий обязанности группировки полковник Стоянов.

– Борис Геннадьевич, ты же мне сегодня утром доложил, что провёл занятия со вторым дивизионом… Что же тогда происходит?

– Товарищ полковник, мне нечего ответить. Будем разбираться. Огонь второму дивизиону прекратил. Арт. подготовку буду дальше проводить первым дивизионом…., – продолжить я не успел, потому что из ячейки командира полка донёсся голос связиста, – опять пронесло первую роту – никого не задело…

Сухарев махнул рукой, типа: разбирайся сам и они убрались в свою ячейку. В течении пятнадцати минут первый дивизион отработал все цели как свои так и второго дивизиона. Стреляли отлично, но настроение было испорчено напрочь.

После артиллерийской подготовкой, над передним краем повисла грозная тишина, которая в мгновение ока могла взорваться выстрелами и смертью. Красноватая пыль от разрывов медленно оседала на землю открывая дымящиеся развалины частного сектора. Никто не стрелял: развед. рота начала выдвижения со стороны завода и сейчас тихо пробиралась огородами к школе. Первая рота тоже не стреляла, напряжённо ожидая результатов движения разведчиков. Если всё нормально – то тогда пойдут вперёд и они. Боевики тоже молчали, наверно приходя в себя. В томительном ожидании прошло двадцать минут и пришёл доклад от разведки: – Школа взята, начали закрепляться…

Из ячейки командира полка послышался голос Зорина, приказывающий мотострелковой роте начать атаку. Так как первая рота находилась за обратным (к нам) скатом возвышенности – ничего видно не было, и их движение можно было отслеживать только по докладам командира роты и взводных. Прошло пять минут и все вздохнули с облегчением – вроде бы всё и закончится тоже нормально…

…. Короткими и злыми очередями за возвышенностью заговорил пулемёт, мгновенно вспыхнула автоматная перестрелка, всё более и более набирая обороты. И уже через минуту грохотал весь частный сектор, где находилась рота.

– Что у вас происходит? – Раз за разом запрашивал связист Зорина командира первой роты.

Перестрелка как внезапно вспыхнула, также и внезапно пошла на убыль и сейчас в частном секторе стучали лишь одиночные выстрелы. Иногда слышались короткие очереди и звуки выстрелов из гранатомётов – но это были лишь спорадические всплески стрельбы.

– Что там у них произошло, товарищ подполковник? – Я зашёл в ячейку командира.

Командир вскинулся над картой и зло взглянул на меня. Видно было, что ему хотелось резко ответить мне, но он сдержался. Помолчал и я уже хотел уходить, понимая что ему не до меня, как услышал: – Начали они движение, как в середине квартала наткнулись на ДЗОТ, тот по ним в упор врезал, а потом другие боевики подключились. Наши откатились, потеряв одного человека убитым и три человека ранеными. Сейчас будут обходить квартал, чтобы оставить боевиков в тылу. Ими займётся второй взвод роты.

Не успел я дойти до своей ячейки, как вновь вспыхнула сильная стрельба, которая продолжалась тридцать минут. Когда она затихла, пришёл доклад: первая рота при обходе квартала наткнулась на новые позиции боевиков. В ходе боя рота потеряла ещё троих солдат убитыми и четыре было ранено. Одного убитого сумели вынести, двоих нет. Сейчас рота откатилась на прежние позиции. После такого доклада, командир полка вынужден был отдать приказ разведывательной роте уйти из школы и как только пришёл доклад, что рота сумела отойти благополучно на завод, я начал первым дивизионом просто "ровнять" кварталы частного сектора и наверно сровнял бы квартал с землёй, но с огневой позиции дивизиона пришёл доклад – снарядов осталось только 2БК, что то около двух тысяч снарядов.

…Не дожидаясь темноты, я отпросился у командира полка и помчался на огневые позиции. В кунге сидел над картой Пиратов и когда я вошёл, он с виноватым видом поздоровался. Поздоровавшись, я прошёл во внутрь и по хозяйски расположился за столом.

– Водки нальёшь, Анатолий Ильич? Или вы тут в одиночку квасите?

Пиратов не ожидая такого начала тяжёлого разговора засуетился: – Да, конечно, Борис Геннадьевич. Ни каких проблем – сейчас организую.

– Заодно и Язева давай сюда.

Через пять минут стол был накрыт и мы теперь ожидали только начальника штаба, а когда он зашёл я скомандовал: – Давай, Анатолий Ильич, наливай.

Пиратов налил мне в кружку и поставил бутылку на стол.

– А себе и Язеву, чего не льёшь?

– Не…, вы выпивайте мы не будем и начинайте нас чехвостить.

– А…, чувствуете вину, – удовлетворённо протянул я и с удовольствием выпил жгучую жидкость. Медленно и со вкусом закусил, разглядывая виновато выглядевших офицеров.

– Ну, Пиратов, докладывай – почему два раза подряд накрыли первую роту? Причём во второй раз я приказывал увеличить дальность на триста метров.

– Пусть Язев докладывает, он разбирался во всём.

– А причём тут Язев? Ты командир дивизиона и с тебя в первую очередь спрос, до Язева очередь тоже дойдёт.

– Ну…, – протянул нерешительно Пиратов, – мы проверили установки на орудиях и всё было нормально…

Командир дивизиона хотел продолжить и дальше своё оправдание, но я его прервал.

– Анатолий Ильич, мне всё ясно: сейчас ты мне с Язевым лапшу активно начнёте вешать на уши, а я не хочу её даже слышать. В, принципе, мне и не интересна причина такого огня. Я её и так знаю. Да, да. Не делайте таких удивлённых лиц.

Парни, я вроде бы неплохой по жизни мужик, считаюсь хорошим командиром. Как начальник артиллерии не вмешиваюсь в жизнь дивизионов, хотя мог и клевать вас по мелочам, но обратите внимание я ведь не лезу в дивизионы…. Считаю, что в артиллерии полка, среди офицеров, нет дураков-артиллеристов – каждый на своём месте. Всё могу понять и всё могу простить. Но в жизни я придерживаюсь определённого правила по отношению к подчинённым – будь он солдатом или офицером.

– Ну, первый раз залетел, ну так случилось – могу понять и простить.

– Ну, второй раз произошло – тоже могу понять: всякое в жизни случается.

– Третий раз прокол. Тоже могу понять, может даже пошучу, типа – бог любит троицу.

– Но в четвёртый раз – это уже система. С этим подчинённым надо обращаться по другому. С ним бесполезно разговаривать – его можно только ломать.

В продолжении своей мысли расскажу одну быль, которая произошла на самом деле в Великую Отечественную войну с одним артиллеристом. Блокадный Ленинград. Командиру артиллерийской батареи 76 мм пушек, приказали переместиться на другие огневые позиции. Командир батареи знал что, например в три часа ночи, разводятся на Неве мосты. Он всё сделал нормально, но опоздал к разводу мостов на три минуты и с опозданием занял огневые позиции. Но к этому времени немцы на этом направлении провели атаку и продвинулись вперёд на шестьсот метров. Командира батареи арестовали и через сутки расстреляли. Посчитав, что если бы командир батареи не опоздал, то немцы не сумели бы продвинуться вперёд. Вот так, товарищ Пиратов.

Сегодня первая рота в бою потеряла четыре солдата убитыми и семь ранеными, задача поставленная командованием выполнена не была. Если бы всё это происходило во время Отечественной войны, то с тобой командир дивизиона сейчас бы беседовали НКВДисты. Вот как оно получается, что начальник штаба, своей работой подставил бы командира дивизиона. Во как оно может быть связано….