Кто-то вроде тебя (ЛП)

Церемония была обычной и довольно короткой, в церкви быстро стало душно – слишком уж много было людей, и мы с трудом могли услышать священника за всеми всхлипами и шмыганиями. Он говорил о Майкле, как много тот значит для всех, кто знал его, но, как он сказал, у Бога были свои причины. Элизабет Гандерсон встала и, прижимая руки ко рту, вышла из церкви на добрых десять минут после этого. Группа друзей немедленно последовала за ней, и пожилая женщина, сидевшая возле нас, неодобрительно посмотрела на них. Скарлетт сильнее сжала мою руку, ее ноги впились мне в ладонь.

Когда все закончилось, мы услышали приглушенный хор множества бормочущих голосов, и все стали выходить на улицу. Там внезапно стало очень темно, начал дуть холодный ветер, а в воздухе запахло дождем. Над деревьями быстро собирались большие черные тучи.

Я чуть не потеряла Скарлетт в толпе голосов и лиц. Джинни повисла на Бретте Херши, капитане футбольной команды, и он осторожно вел ее куда-то. Элизабет сидела на водительском сиденье в своей машине, оставив дверь открытой и обхватив голову руками. Ее друзья стояли вокруг, неуверенные, что же им делать - уйти или сесть рядом с ней? – переминались с ноги на ногу и мяли в руках брошюры, поглядывая на небо.

- Бедная Элизабет, - мягко сказала Скарлетт, когда мы подошли к ее машине.

- Они расстались уже давно, - заметила я.

- Да. Давно, - она поддела носком туфли гальку, и та ударилась об колесо. – Но он действительно любил ее.

Я смотрела на подругу. Ветер трепал ее волосы, кожа Скарлетт казалась почти белой на фоне черного платья. Даже в самые тяжелые моменты моя подруга была невероятно красива.

- Тебя он тоже любил, - произнесла я.

Она посмотрела на темные облока.

- Я знаю, - тихо проговорила она. – Я знаю.

Первая капля была тяжелой и крупной, мокрое пятно немедленно расползлось по моему плечу, оставляя круглый темный след. А затем дождь полил как из ведра. Хлынув с неба, дождь заставил людей ускориться по пути к машинам, прятаться внутри или бежать, прикрывая головы церковными брошюрами. Мы со Скарлетт сели в ее машину и изнутри наблюдали за струями воды, стекающими по лобовому стеклу. Не помню, чтобы в последнее время дождь был таким же сильным.

Мы свернули на главную улицу. Свой форд Скарлетт получила в апреле, в качестве подарка на День рождения от бабушки. Он был не больше обувной коробки, словно машину побольше распилили пополам да так и оставили. Когда мы проезжали мимо речки, в моей голове мелькнула глупая мысль, что из нее сейчас выйдут Уинкин, Блинкин и Нод и утащат нас под воду.

Скарлетт заметила его, идущего по улице, первой. Его белая футболка насквозь промокла и прилипла к спине, а голова была опущена. Он медленно шел по шоссе, убрав руки в карманы, не обращая никакого внимания на людей, бегущих мимо него, и машины, проезжавшие рядом. Скарлетт нажала на гудок, замедляясь рядом с ним.

- Мэйкон! – крикнула она в окно. – Эй!

Он не услышал, и она обратилась ко мне:

- Крикни ему, Галлея.

- Что?

- Опусти свое окно и спроси, нужно ли его подвезти.

- Скарлетт, - я внезапно занервничала. – Я ведь его даже не знаю.

- И что? – она неодобрительно посмотрела на меня. – Там ливень. Давай быстрее.

Я опустила окно и высунулась на улицу, чувствуя, как капли воды проникают мне в волосы и стекают по шее.

- Извини, - позвала я. Он не услышал. Я прочистила горло и позвала чуть громче, - Извини!

- Галлея, - Скарлетт посмотрела в зеркало заднего вида, - мы задерживаем движение.

- Он не слышит меня, - попыталась оправдаться я.

- Да ты практически шепчешь.

- Вовсе нет, - возразила я. – Я говорю тоном, который прекрасно можно расслышать!

- Просто крикни ему.

Машины начали объезжать нас, и я снова высунулась в окно. Скарлетт громко вздохнула, что означало, что она теряет терпение.

- Давай, Галлея, не будь слабачкой.

- Я не слабачка, - повернулась к ней я. – Господи!

Она молча посмотрела на меня, и я вернулась к окну.

- Мэйкон, - сказала я немного громче, потому что начала сердиться. – Мэйкон.

Еще один громкий вздох от Скарлетт. Мои волосы стали практически мокрыми.

- Мэйкон, - позвала я еще громче, высунувшись из окна. – Мэйкон!!

Он вздрогнул и наконец-то обернулся, увидев меня. Остановился и просто уставился на машину. Футболка прилипла к его телу, мокрые волосы свисали со лба. Он смотрел на меня, словно я была сумасшедшей.

- Что? – крикнул Мэйкон в ответ. - Что такое?

Позади меня Скарлетт фыркнула – и вот так я впервые с момента возвращения услышала ее смех. Она откинулась на сиденье и расхохоталась. Мне захотелось провалиться сквозь землю.

- Эм, - сказала я в окно, - тебя не нужно подвезти?

- Я в порядке, - он наклонил голову, отвечая скорее Скарлетт, чем мне. – Но спасибо.

- Мэйкон, дождь льет, - подруга заговорила голосом Мамы, я знала этот тон. Мэйкон смотрел на нас своими покрасневшими от слез глазами и молчал. – Садись, ну!

- Я в порядке, - снова сказал он и отступил на шаг. Пробежав рукой по волосам и лицу, стряхнул воду. – Увидимся позже.

- Мэйкон! – крикнула Скарлетт, но он уже пошел вперед, растворяясь в дожде. Когда мы остановились у светофора, он свернул за угол и исчез. Последнее, что я видела – его футболка, белое пятно посреди темной аллеи. Он скрылся за стеной дождя так быстро, как будто растворился в воздухе, словно волшебник, и вот я уже смотрела на пустую аллею, спрашивая себя, был ли он здесь вообще.

Глава 3

Когда я думаю о Майкле Шервуде, первое, что приходит на ум – продуктовый магазин. Ярко-желтые бананы, спелые зеленые киви, холодные сливы, леденящие руку при малейшем прикосновении. Да-да, наша дружба с Майклом Шервудом, популярным парнем и настоящей легендой, началась с фруктов и овощей.

Мы со Скарлетт работали кассирами в магазинчике «У Милтона», наряжались в зеленые комбинезоны и прикрепляли бейджики (мой, например, гласил: «Здравствуйте, я Галлея. Добро пожаловать к «Милтону»!». Наши кассы стояли рядом, и любая из нас легко могла закатить глаза, глядя на другую, когда очередь становилась слишком большой. Возможно, это была не самая прекрасная работа на всем белом свете, но мы, по крайней мере, были вместе.

В конце июня на собеседование пришел Майкл Шервуд. Мы увидели его, стоявшего у доски объявлений в ожидании менеджера. На нем был галстук, и Майкл явно нервничал. Заметив меня, он помахал рукой, словно мы были друзьями. Он получил место в отделе овощей и фруктов, официальное название его должности было: «Помощник менеджера по продажам», что означало, что он приносил в торговый зал ящики с фруктами и овощами, раскладывал их по полкам или упаковывал в фирменные зеленые пакеты, а кроме того сбрызгивал овощи из пульверизатора дважды в день.

Он много смеялся и в целом неплохо проводил время, быстро подружившись буквально со всеми, от мясного отдела до отдела сопутствующих товаров. Но со мной и Скарлетт он общался больше других. Ладно, со Скарлетт. Как обычно, я была там как бы заодно.

Все началось с киви. В течение первой недели работы Майкл Шервуд съедал четыре киви на ланч каждый день. Только киви. Ничего больше. Он приносил их на кассу Скарлетт в маленьком пластиковом пакете, улыбаясь, расплачивался и выходил на улицу. Там он садился на скамейку на парковке, чистил и ел их, одно за другим. Мы удивлялись этому – мы никогда не ели киви.

- Он любит фрукты, - легко сказала Скарлетт, когда он однажды отошел от ее кассы, где пару мгновений назад стоял, улыбаясь и заставляя ее краснеть. Один раз он подошел и к моей кассе, но к третьему дню уже всегда становился в очередь со стороны Скарлетт, даже если надо мной горела табличка: «Свободная касса!».

Я посмотрела на Майкла, сидящего под ярким солнцем на улице с этими странными маленькими фруктами в руках, на его форменный зеленый комбинезон, и покачала головой. Скарлетт перестанет краснеть примерно через пятнадцать минут – это я уже знала.