Банк

— A-а, здравствуйте, здравствуйте, Владислав Дмитриевич! Опоздали-с?

Влад поднял руку и посмотрел на часы: десять часов девять минут. За опоздания никто особенно замечаний не делал, а уж этот коллега на то права явно не имел, ибо должность занимал идентичную, но его шутки-прибаутки были настолько колкими, если не сказать — злыми, что послать его язык не поворачивался и спорить с ним о чем-либо не хотелось. Скользкий, хитрый, лезет ко всем в друзья, а сам, поговаривают, бегает к начальству с докладами. Посему никто с ним ругаться не решался, а у Влада же и причин на то особенных не было.

— Да, — ответил он, — тачку не мог долго поймать. Впрочем, тебе-то что за дело?

— Нет, ничего, — обнажил тот зубы в улыбке, — считай, что разговор пытался завязать. Ты идешь сегодня к Ильиным?

— А как же — ты ведь знаешь.

— Знаю, знаю. Что дарить будешь?

Влад пожал плечами и сказал:

— Теряюсь. В обед заскочу в какой-нибудь магазин, куплю что-либо — очевидно, духи.

— Да ты ей все время парфюмерию преподносишь, — всплеснул руками его собеседник, — так, глядишь, через десять лет у нее составится вполне приличная коллекция. Да и мужа у нее нет, что ли? Съезди на Невский, купи ей косынку в любом бутике — сейчас модно, будет довольна.

— Хорошо, — ответил Влад, — спасибо за совет.

Вошел Саша Ильин — стройный, подтянутый, одет с иголочки, в плечах косая сажень, видно — спортсмен, чего никогда не скрывал, не пил, не курил, вроде как четырежды в неделю посещал спортзал и бассейн, хоть все знали, что на самом деле доходил до них только два раза, остальные проводя у любовницы. Все, естественно, знали, кроме жены. В работе был исполнительным до рьяности и, благодаря богатому опыту, считался крупным специалистом, занимал место начальника одного из самых важных отделов их филиала и, как шутил Косовский, акционеров устраивал целиком и полностью. «Акционеров» — то бишь хозяина банка.

— Ну, что у нас сегодня? — обменявшись рукопожатием с коллегами, спросил он. — Никто еще не обратился с предложением взять у нас кредит под залог фальшивых бриллиантов? — (Это была любимая шутка Ильина, с неизменным успехом им ежедневно повторяемая и неизбежно, несмотря на ее кажущуюся избитость, вызывающая смех у Наташи, юной, но весьма томной девицы, которая в их отделе занималась выполнением различных мелких поручений, отвечала на звонки — то есть являлась, по сути, секретарем-референтом. Весь ее вид красноречиво говорил, что она в Александра Николаевича страстно влюблена, но, зная ее характер, Влад понимал, что сие она демонстрирует специально, вероятно надеясь на Сашину протекцию для получения в будущем более высокооплачиваемой должности. Ильин это тоже замечал, но, смеясь, всегда повторял, что первым делом самолеты, а девушки — потом. Эта шутка была у него второй и последней.) Вместо ответа они привычно рассмеялись.

Время до вечера, включая обед, пролетело быстро. Влад свою трапезу променял на путешествие в центр, в магазин «Бабочка» на Фурманова, где долго выбирал косынку и остановился, как ему показалось, на вполне приличной. Девочка же, стоявшая за прилавком, так ее изящно и красиво упаковала — обернула красной бумагой, обвязала крест-накрест прелестной золотой ленточкой, — что подарок получился весьма и весьма занимательным. Саше показывать не стал — несмотря на давно установившиеся между ними дружеские доверительные отношения, боялся, что окружающие сочтут, будто он подлизывается, — Косовским быть не хотелось. Когда стрелки часов приближались к трем пополудни, Ильин вдруг вскочил, быстро оделся, сказал:

— Так, ребята, у меня сегодня короткий день — а вас жду в восемнадцать тридцать. Наташа, пока!

— До свидания, Александр Николаевич! — повернувшись к нему, ответила Натали, в один миг вдруг вся вспыхнув, расцветая, — казалось, сейчас она вскочит, бросится к нему на шею. Однако, как только дверь за Сашей захлопнулась, она так же быстро потухла и со скучающим видом стала раскладывать на компьютере пасьянс.

В конце рабочего дня, когда за окном уже смеркалось, в комнату вихрем ворвались операционистки Аня и Света, две жизнерадостные неразлучные подруги, одинаково неопределенного возраста, одинаково склонные к полноте, одинаково подвижные, одинаково неунывающие, — казалось, они разговаривают и даже думают одинаково. Они тоже были приглашены на празднество, посему принарядились, в руках у Светы был огромный букет роз. Перебивая друг друга, они скороговоркой с ходу заверещали:

— Мальчики, а, мальчики, ну что же вы не собираетесь! Опоздаем ведь! Серж, давай быстро, заводи «аутомобиль» свой, и вперед!

Косовский, который еще утром пообещал, что они поедут вместе, засуетился, оделся, все спустились вниз, кое-как разместились в его «семерке», Влад впереди, дамы — сзади, поехали. Семья Ильиных жила не так далеко, на Мориса Тореза, рядом с гостиницей «Спутник», так что Влад не боялся опоздать. Вскоре они уже поднимались на лифте. Дверь в квартиру была, конечно, открыта, но все равно позвонили, дабы возвестить о своем приходе.

Навстречу им выбежала Марина, виновница торжества, раздались крики радости, начались лобызания, будто они лет десять не виделись. Гости были уже в сборе, Влад, войдя, мгновенно обратил внимание на Ларисину шубу на вешалке, усмехнулся. Но как только он вошел в комнату, понял, что опасения напрасны — бывшая подруга пришла сюда с очередным женихом, который обладал, чувствовалось, развитой мускулатурой и целеустремленным взглядом. Было ясно: такой — не отпустит. Ну и к лучшему.

Влад поочередно поздоровался с гостями. Знаком он был со всеми, исключая кавалера Ларисы, еще одного парня, устроившегося в углу, и ту самую женщину, о которой ему ранее поведал Косовский. Он же ей Влада и представил. «Ой, недурна, ох, весьма недурна!» — подумал тот и вдруг почему-то смутился. Даму звали Жанной, она предложила ему сесть рядом, а на Сергея даже не взглянула. Тот мгновенно ретировался и пристроился между Аней и Светой, которые уже весело над чем-то хохотали.

Теперь все были в сборе, музыку заглушили, встал Саша, поднял рюмку, начал говорить тост — о том, как он счастлив быть мужем столь прекрасной женщины, любящей супруги, внимательной и нежной матери, заботливой хозяйки и пр., и пр., и пр. Говорил долго, светящаяся счастьем Марина, казалось, вот-вот прослезится, наконец закончил, все чокнулись, выпили (сам хозяин только пригубил), бросились закусывать. Несмотря на пост, блюда были преимущественно мясные — говяжий студень с хреном, говядина копченая, так называемый салат «оливье», опять-таки с говядиной, но присутствовала и рыба — семга, белуга и столь любимая Владом селедка — маслицем полита, лучком посыпана, а к ней вареный картофель с укропчиком. За долгое время своей одинокой, холостяцкой жизни Влад приспособился довольно сносно готовить, но соревноваться с Сашиной женой ни за что бы не стал. Все у нее выходило так замечательно, что сомневаться в словах Ильина о том, что она и женщина прекрасная, и хозяйка отличная, не приходилось. «Почему же он от нее к другой бегает?» — мелькнул в голове вопрос.

К такой закуске одной рюмки было мало, и Влад, не дожидаясь следующего тоста, налил себе еще водки, одним глотком выпил и продолжил заниматься сельдью.

— Ого, — вдруг, повернувшись к нему, заметила Жанна, — ловко это у вас получается.

— А вам разве не говорили, что я по этой части мастер? — сказал он, опять смутившись.

— Мне о вас ничего не говорили, кроме того, что вы работаете у Александра в отделе и что будете здесь помимо прочих. А кто, по-вашему, мог мне нечто, рассказать о вас?

— Да вот, например, Косовский — будто бы ваш друг детства.

Губы ее вдруг сжались, в это мгновение Влад рассмотрел ее лицо внимательно — черты, может, не совсем правильные, но чрезвычайно милые. Способствовал этому впечатлению то ли умело наложенный макияж, то ли общее обаяние, от нее исходившее. Глаза, однако, огромные, черные, бездонные. «Да, почти красавица», — заметил он про себя. Может, действительно за ней приударить? Ну хотя бы сегодня?