Землячки 3. Интерес (СИ)

Отдыхающих на берегу было много, ребятня не боялась ни холодной воды, ни быстрого течения. Почти у каждого самостоятельного мужчины в посёлке была своя моторная лодка, чуть повыше пристани стояли гаражи, где хранились моторы с горючкой, один выделялся, явно хозяйство Рыжего. Как только вечером все разбегались, значит, появилась мошка, пора уходить, и она, составив свою лежанку на ребро, спускалась вниз и медленно шла от реки по тротуару до самого управления в гору. А у крыльца цвела роза. Не заходя домой, шла поливать под корешок цветущую клубнику, отсаживала первые усы на пустующий рядок. Весь палисад был засажен астрами через угол до самой розы, они зацветут только в июле.

- Татьяна Петровна, сегодня после обеда приходи в трико и сапогах, - шепнула она ей. - С Тодором за грибами поедем, сказал, чтобы по паре мешков с собой чистых больших брали.

- Какие грибы?

- Не знаю.

Он заглянул в кабинет в три часа:

- Готовы? Быстро в машину, пока никто не видит!

Они тихонечко закрыли кабинет и на цыпочках впорхнули на заднее сидение. Отъехав, начали хохотать: "Куда едем? Зачем едем? Один Тодор знает". Но удовольствие он им доставил. Через полчаса остановил машину на обочине лесной дороги. Переползли через бурелом, спотыкаясь.

- Не отставать! - Звучала команда. - Ножички захватили?

- Нет.

- Да.

- Я так и знал. Нате вот, приготовил для вас. Татьяна Петровна, первый раз что ли за грибами идёте?

- Сроду никогда не собирала, - смеялась та, - я же в городе выросла. Какие там грибы!

Остановились в низинке и смотрели на невидаль -- около десятка деревьев, начиная с корневищ, по стволам почти до их половины были во мху, сплошь усеянному мелкими грибами.

- Они хоть съедобные?

- Наивкуснейшие! - Отвечал Тодор. - Хоть жарить, хоть икру делать, хоть мариновать, хоть грибницу варить. Можно насушить, наморозить. Ильмаки называются.

Нарезали все мешки полнёхонько, а их ещё много оставалось. Чистенькие, крепонькие, все одинаковые.

- Всё, поехали, девчонки, рабочий день кончается. Татьяна Петровна, сырые есть нельзя. Хоть варить, хоть жарить -- не менее часа. Это общее правило для всех грибов без исключения.

- Поняла. Хорошо, что сказал, - смеялась та.

И все четыре вечера она перерабатывала привезённые грибы. Жареными заполнила все литровые банки. Отваренные распределила по целлофановым пакетам и забила морозилку. Нанизанные на шнурки развесила по всей веранде. Остальные перекрутила на икру.

х х х

Помидоры набирали цвет. На грядке с огурцами, огороженной высокими стойками, по шнуркам уже тянулись стебелёчки с усами. Арбузам территории не хватало, и она их воткнула в камни в конце огорода, только слегка удобрив лунки для проклюнувшихся росточков, сейчас они уже выбрасывали свои длинные стебли и приходилось их каждый день поправлять, развешивая по забору.

- Тодор, мне не хватает стеклянных банок. Где взять, подскажи?

- Знаю. Поедем в Красный Яр, они их там выбрасывают. Насобираем.

- Мне ж целые надо, чтоб при кипячении по трещинам не полопались.

- Так мы же у населения пособираем, а не на помойках. Заеду после работы. Тренировка дополнительная получится. Сама поедешь, пора с дорогами знакомиться.

Она испугалась первой встречной машины и закричала:

- Что делать?

- Сбавь скорость и прижмись чуть-чуть вправо.

Руки схватили руль крепче, чем обычно. Хорошо, что лесовоз был ещё далеко. Свернув к обочине, она остановилась -- нервы не выдержали.

- Так, Аксана Викторовна, струсила, значит? - Хихикал он. - Всё, теперь по вечерам только по дорогам ездить будем, к этому надо привыкать.

И теперь после работы, когда лесовозы порожняком возвращались с Нижнего склада в гараж, она каждый день ехала им навстречу. Езду по выходным они отменили.

- Твой жених приехал, - хихикнул он, когда она свернула на свою улочку.

- Вижу. - Сердито сказала она, подавая ключи. - Занеси сам на веранду мешок.

Он смотрел на неё вопросительно.

- Тодор, пожалуйста, будь другом, что тебе стоит, - просила она.

- Ладно. Сразимся. - Хихикал он.

Она остановила "УАЗик" позади "Волги". Кирик чухом прошёл с мешком мимо через открытую тем калитку, открыл веранду ключом, как у себя дома, не глядя. Вернулся назад.

Она заглушила мотор и вышла. Тодор иронически осматривал "Волгу".

- Спасибо, - бросила она ему и с улыбочкой обратила внимание на гостя. - Алёша, здравствуй. Пойдём.

- Откуда это ты?

- С работы.

- Давно уж рабочий день кончился.

- У меня ж ненормированный.

- Мужчины тут с ключами свободно ходят.

- Да, здесь все такие.

- Что привезли?

- Калину давно хочу посадить. Да банок под заготовки на зиму.

- Откуда?

- Из лесу, вестимо.

- Я вижу, хозяйство здесь у тебя.

- А роза-то какая! Ни у кого такой в округе нет, только у меня. Из Китая, - улыбалась она.

- Я у тебя ягодку съел.

- Вкусная?

- Вкусная.

- Заходи в хату. Сейчас поесть соберу. Осматривайся пока, шапочки посмотри, в комнату загляни.

Она, как была в трико и футболке, так и уселась с ним за стол.

- И давно за рулём?

- Не очень, учусь только, - смеялась она, - готовлю себя, буду во Владивостоке на собственной "Волге" разъезжать.

- Я вижу, ты время не теряешь, - смотрел он ей в глаза.

- Живу! Живу полной жизнью! Спать некогда, - не отводила она своего взгляда.

- И загорела уже. Когда успеваешь?

- Всё -- в рабочее время. Уплотняю рабочий день, так сказать.

- С ним дружбу водишь?

- Это они все со мной дружбу водят, - с наглостью чеканила она, - и дровчики привезут, и печку истопят, и огород вскопают, и за грибами свозят. Ещё вопросы будут?

- Да. Ты права. Что это я привязался. Давай есть будем.

Ели, оба слегка улыбаясь и посматривая друг на друга.

- А седина тебе к лицу, Алёша, даже красиво, так глаза мои к ней и тянутся. Рассказывай, что нового в твоей жизни.

- Развелись мы...

- Понятно...

- У вас здесь холостых-то много?

- Сплошь и рядом, приходится женатого охранника на ночь ставить, - смеялась она. - По весне все, как с ума сошли, женщин-то мало. Сто двадцать здоровых молодцев в общежитиях живут. Предлагаю директору двухсменную работу сделать -- боится план загонять, первый год как-никак работаем. Ты мне, случайно, не привёз ещё?

- Нет. Заезжал.

- Слава Богу! Я уже надсадилась с этими шкурами, все руки повытянула, живот надорвала. Четыре месяца из шести, ты только представь, какой тяжестью я ворочала! До тошноты. Надоело! Вкусные грибочки?

- Вкуснятина.

- Ильмаки называются. На Уральские опята похожи. Представляешь, на деревьях растут! Никогда такого не видала. Вообще, здесь много необычного, - делилась она впечатлениями, - сороки не чёрно-белые, а голубые, волки -- красные, лисицы -- огненные, лягушки не квакают, - смеялась она, - а крякают, представляешь! А в прошлом месяце одного нашего управленца мошка загрызла, насмерть, - врала она, - лодку потерял в Бикине. Надолго приехал?

- Когда выгонишь, тогда и уеду.

- Что, совсем плохи дела? - Изобразила она сочувствие.

- Не совсем, но неприятно на душе. Устал я. Скорей бы уж всё закончилось.

- Денег хватает?

- Да, слава Богу, грех жаловаться. Девчонок жалко.

- В гости приглашай. Сколько им?

- Шестнадцать исполнилось.

- Знаешь, через два-три года они всё равно уже замуж засобираются. Как к разводу отнеслись?

- Большие. Давно всё понимают. Но в Москву собираются, интересно им.

- Жильё-то нашли?

- Родители подобрали, больше половины заплатили уже, ждут от меня остальные.

- Когда собираются ехать?

- В начале августа. Работает ещё.