Нескорая помощь или Как победить маразм

Дамочки задумались, хоть и до этого казалось, что они о чём-то размышляют. Делать нечего. Пришлось применить панацейную психотерапию. Для сего действа я вывел их на пандус и показал в сторону кладбища.

— Хорошо, — вежливо выдыхаю. — Займусь вашей диагностикой и лечением лично. Как раз пару свободных мест на кладбище завалялось. А то вчера как-то ударно поработали. Заодно и медбрат освободился. Щас быстренько мне поможет. Упакуем всё в лучшем виде.

Больная с дочкой переглянулись. Их светлые взоры упали на погост. Как по заказу, там шли реставрационные работы. Песок, щебень и земля возвышались исполинскими кучами. Поблизости частоколом торчали лопаты, оставленные рабочими. А затем они увидели Дениса в светло-зелёных кровавых штанах. Он вышел воздухом подышать. В общем, пазл довершился.

Пациенты молча отказались от госпитализации и шустренько засеменили прочь. Я практически точно видел, как язва в желудке у пенсионерки съёжилась и начала рубцеваться.

Кто же захочет попадать к таким специалистам?

Вызов № 81 О ПОЖИЛЫХ

В сорок пять баба ягодка опять.

Старинная русская поговорка

В предыдущей главе вновь промелькнул самый частый наш клиент — пенсионер. Человек опытный, усталый и с болячками. Но в данном месте стоит обязательно написать, что не каждого человека, перешагнувшего пенсионный возраст в нашем Царстве (женщины — 55 лет, мужчины — 60), автор так называет. Ведь как есть молодые люди, которые уже получают пенсию (по инвалидности, по выслуге лет и т. д.), так не исчезли и работающие граждане, которые давным-давно миновали вышеуказанный возраст. Именно поэтому пенсионер в нашей повести — это особь с определённым отношением к жизни. Дабы было понятно, кто попадает в данную когорту, приведу синонимы термина «пенсионер». Вы их слышали, да и сами неоднократно употребляли. Это старуха, бабка или даже старый пердун.

Называть подобных людей пожилыми оправдано лишь в некоторой мере. Ведь пожилой — это человек, который пожил столько, что прямо ой сколько. Кто-то и за двадцать лет способен пережить такое, что многим и за сто не давалось. Опять же, людей, перешагнувших стандартный пенсионный возраст, воспринимать как старых тоже нельзя. Ведь неоднократно я говорил своим пациентам, что, мол, по сравнению с галапагосской черепахой, живущей триста лет, вы, батенька, в свои восемьдесят ещё совсем юнец. А бабульке, например: «Вам ещё до дважды ягодки целых десять лет, а вы помирать собрались». Так же можно сказать и про детей. Ведь для сперматозоида с жизненным циклом в двадцать один день пятилетний ребёнок не иначе как Сфинкс, построенный в третьем веке до нашей эры. Такой же древний. Нет. Человека нужно мерить исключительно по возрасту души, а не заглядывая ему в паспорт. Хотя последнее никогда не бывает лишним.

Вызов № 82 НЕ СДЕРЖАЛСЯ

Жизнь дается один раз,

а желающих испортить её — много.

Паспорт. Основной документ личности. Нет паспорта — нет и человека. Странные правила жизни. Правда, здесь прослеживается иная аналогия. Между нами говоря, многие и с гораздо большим количеством документов, ксив и бумажек свой людской облик потеряли навсегда.

Очередное дежурство. Вечер. Иду я по приёмнику и слышу, как в районе грузового лифта раздаются крики. Заинтересовался, присмотрелся, подошёл. Картина точно сценарий: бабулька на каталке, хирурги подле и сумасшедшая родственница вокруг.

— Что за шум? — интересуюсь.

— Да больная поступила с непроходимостью, — здороваются со мной коллеги. — Рентген нужен. А дочка не пускает. Говорит, в текущем году снимки уже три раза делали, поэтому больше она облучать помирающую маму не даст.

Меж тем бабулька корчится на каталке. Боль изнутри напирает. Сразу видно: эта тоже выжидала «положенные» трое суток. А непроходимость — штука однозначно неприятная. С каждой минутой кишечник потихоньку подгнивает. И здесь терзают самые различные чувства, вплоть до ощущения гигантского червя поедающего внутренности.

Вот тут-то и проснулась во мне жалость. Медицинская. Стал я вежливо уговаривать родственницу (мама была не против!), чтобы отпустила она больную на рентген. Доводы приводил, что одно исследование занимает всего пятьдесят процентов суточной нормы. Однако родственница распылялась ещё сильнее и уже начала переходить на личности.

— Да вообще, — крикнула она в запале, — все врачи — убийцы! Да, да, убийцы.

Я уже, кажется, писал, что не терплю, когда под одну гребёнку ровняют.

Слова родственницы больной (или наоборот?) задели меня, и, наклонившись поближе к оппонентке, я почти прошептал:

— Замолчите, пожалуйста, а не то я вас очень сильно ударю.

Тётка хоть и находилась в аффекте, а на метр от каталочки отступила и смелыми заявлениями бросаться перестала.

— Да вы нахал, — спустя минуту вымолвила она.

Пришлось цитировать кинокомедию «Обыкновенное чудо»:

— Да. А кто нынче хорош? Вот я, например, вижу: летит бабочка, головка крошечная, безмозглая, крылышками бяк-бяк-бяк, бяк-бяк-бяк. ну дура-дурой! Воробушек тоже не лучше. Береза тупица, дуб осел, речка кретинка, облака идиоты. Лошади предатели… Везите на рентген.

Казалось, инцидент исчерпан и все могут заняться своими непосредственными обязанностями.

Однако через десять минут в приёмник позвонила лаборант:

— Тут больная от исследования отказывается.

— Бабка, что ли? — удивляюсь я, поскольку у старушки было такое состояние, что она согласилась бы даже что дважды два — пять, лишь бы поскорее помощь оказали.

— Да нет, родственница больная.

Поднимаюсь на рентген. Тихо. Лишь бабулька с дочуркой. Я спокойно подхожу к родственнице и объясняю, что раз пациентка в сознании, то она сама даёт согласие на исследование. А она, как мы видим, не против. Однако дамочка отступать не желает. Тогда я достаю из штанов телефон и предупреждаю:

— Всего один звонок в милицию и запрос прибытия наряда, так как вы препятствуете оказанию медицинской помощи. А это уже статья. До двух лет, между прочим.

После пальчик выбивает «02».

И, о чудо. Родственница отстранилась. Прыг и затихарилась, как ни в чём не бывало. На скамеечку. Дальше как положено. Рентген, операция и повеселевшая бабушка. Всё же недаром непроходимость — это острое состояние.

Вызов № 83 НЕТ ПОКАЗАНИЙ

Кто сказал пациенту: «Пес его знает!»?

М. А. Булгаков. Собачье сердце

Неприятно, конечно, что эмоции взяли вверх надо мной. Пусть и спокойно. Пусть и не орал. Но всё же нельзя ругаться с больными. Нельзя. И дело даже не в эстетике. Ведь все эти споры и распри отвлекают первым делом от основного, чем ценен каждый врач, — диагностики. Ведь в медицине первое дело — это правильный диагноз. Если имеется подобный, то дальше всё уже не столь сложно. А вот диагностика…

Поступил к нам в больничку мужик с животом. С животом не в смысле толстый там или, не приведи бог, беременный, а в смысле с диагнозом «острый живот».

Пришли хирурги. Опросили, собрали подробный анамнез и даже осмотрели. Нигде не болит. Кишки не свистят. И даже ЭКГ настолько в норме, что коллеги поняли это и без меня. В общем, как говорится, показаний для госпитализации нет. Хирург сел писать выписную справку. Мужик, в принципе, и сам рад. Кому же хочется в бесплатной больничке лежать? Тем более, когда ничего не болит. Сидит, никого не трогает, ждёт своего эпикриза.

Но не повезло ему. Как говорится, «не хотите по-хорошему, будем лечить». Мимо смотровой шла лаборантка. Она тоже работала до восьми и уже собиралась уходить. Однако подозрительный запах ацетона (а запах ацетона всегда подозрителен, если вы только маникюром не занимаетесь. — Примеч. авт.) остановил медработницу. Ловким движением руки она схватила мужчинку и взяла у него кровь на глюкозу. Цифры поразили даже санитарку, которая в медицине знала лишь про йодовую сеточку. В общем, у мужчины сахар оказался 28 миллимоль на литр, при норме 3,3–5,5. Сахарный диабет. Впервые. Кто бы мог подумать?