Господин посол

Они вошли в квартиру.

- Располагайся без стеснения, - сказал Пабло, закрывая дверь. Но сам он не чувствовал себя свободно. Чтобы скрыть замешательство, он принялся показывать Гленде свои книги, картины, пластинки, куклы мастера Наталисио... Она любит Вивальди? У него есть превосходная стереофоническая радиола. Можно послушать...

Пабло не узнал своего голоса, который стал глухим и хриплым... Вдруг Гленда, повернувшись к нему, воскликнула:

- Послушай, Пабло, неужели мы будем притворяться друг перед другом, что не знаем, зачем пришли сюда!

Не ответив, Пабло прижал ее к себе, поцеловал в губы и, взяв на руки, отнес на кровать. Гленда неподвижно лежала в полумраке спальни, а он сел рядом и стал нежно целовать ей глаза, лицо и губы... Потом Гленда подняла руки и прижала голову Пабло к себе.

- Я больше не могу, - тихо простонала она. - Я должна избавиться от этого сомнения... Иначе сойду с ума...

- Успокойся, моя девочка, успокойся... - шептал он.

- Не обращайся со мной так, будто я ребенок. Я женщина...

Она открыла глаза, подернутые блестящей пеленой желания, и Пабло начал раздевать ее. Когда, сняв туфли и чулки, он стал расстегивать блузку, Гленда оттолкнула его.

- Выйди из комнаты, я сама.

Вернувшись, он увидел, что Гленда уже разделась и спряталась под простыней. Раздевшись, Пабло лег, ощутив трепет ее горячего тела. Происходившее казалось ему нереальным. Полумрак комнаты, непрерывное жужжание кондиционной установки, портрет доньи Исабели на ночном столике. ("Мой сын занимается недостойными делами с дочерью пеона в зарослях сахарного тростника! Ты хочешь убить отца?") Гленда, свернувшись калачиком, зажала руки между ногами. Пабло, тоже повернувшись на бок, притянул девушку к себе, поцеловал ей затылок, мочку уха, погладил ей грудь, но тело Гленды оставалось в прежнем положении.

- Ну, пожалуйста... - прошептал он.

- Будь терпелив со мною, Пабло, я боюсь.

Он покрывал поцелуями ее плечи, руки, спину, гладил бедра, но она продолжала лежать, сжавшись в комок...

Снаружи доносился шум автомобилей, шипение пневматических дверей автобусов на ближайшей остановке.

Вдруг Гленда обняла Пабло, но не как любовница, а как ребенок, который ищет защиты, и воскликнула:

- Ты должен меня понять! Когда я была девочкой, со мной случилась ужасная история...

Он погладил ее по голове.

- Я все пойму, Гленда, рассказывай. Помни, что я твой друг...

Он чувствовал у своей груди частое биение ее сердца. Гленда открыла рот, но лицо ее внезапно исказилось, губы задрожали, а когда она наконец обрела дар речи, у нее вырвалось:

- Меня изнасиловал негр!

Но уже за какую-то секунду до этого Пабло догадался, что она скажет. Продолжая гладить Гленду по голове, он шептал:

- Рассказывай, не бойся...

Пылающим лицом она прижалась к его груди.

- Мне было лет тринадцать...

Гленда замолчала, и Пабло решил помочь ей.

- Это случилось в твоем родном городе?

- Да. В доме моего отца служил один парень... негр. От него всегда дурно пахло, да и мысли его были грязные, глаза злые, они меня раздевали, преследовали, пачкали...

- Продолжай, Гленда, я слушаю...

- Однажды я играла в сарае на скотном дворе, и вдруг появился он... Подошел ко мне, стал говорить гадости и делать неприличные жесты... Я хотела закричать, но не смогла. Хотела убежать, но словно паралич сковал меня. Негр повалил меня на землю... задрал платье... и... и... не знаю, что было дальше, от страха я потеряла сознание...

Пабло поцеловал волосы Гленды, которая словно горела в лихорадке.

- Когда отец нашел меня лежащей на земле, не знаю через сколько времени... я рассказала ему, как негр набросился на меня... Мне уже и раньше приходилось слышать о подобных случаях с другими девочками... Отец буквально обезумел, он собрал родственников, соседей, друзей, и все они кинулись на розыски негра.

Гленда высвободилась из объятий Пабло, резко перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку.

- Это было ужасно, - сказала она приглушенным голосом. - Они отыскали негра, спрятавшегося в заброшенном доме, и кастрировали его; переломали ему руки, ноги... Измолотили палками до неузнаваемости...

Гленда разрыдалась, содрогаясь всем телом, и Пабло вдруг почувствовал, что не может коснуться ее.

- Давно это случилось?

- Лет пятнадцать назад...

- Гленда, милая, надо забыть все это, если прошло столько времени. Думай так: я ни в чем не виновата. Ты должна освободиться от этого ужасного плена. И жить спокойно.

Пабло удалось уговорить Гленду, она повернулась на спину, отняла руку от глаз, которые все еще были закрыты, по ее щекам текли слезы.

- Хочешь сигарету? - спросил он.

- Нет.

- Открой глаза и вообще взгляни на жизнь смело. Ты совершенно не виновата в том, что произошло.

Она закрыла лицо простыней, но Пабло простыню отдернул.

- Постарайся понять, Пабло.

- Я понимаю. Не хочешь понять ты. Ты молода и не можешь и дальше лишать себя радостей, которых требует твое тело. Не стыдись его, Гленда. Что было, то было. Представь себе, что ты родилась заново. Если б ты знала, как я хочу тебе добра!

Пабло снова схватил край простыни, резко сдернул ее с Гленды и бросил на пол. Гленда продолжала лежать неподвижно. Увидев ее высокую грудь, гладкий живот, тонкую талию и длинные, стройные ноги, Пабло почувствовал желание, которое едва сдержал, иначе он мог бы наброситься на нее, как животное.

Тогда Пабло принялся ласкать ее... Какое-то время Гленда противилась, но наконец, кусая губы, отдалась. Однако тут же вскрикнула: "Нет!" - и попыталась оттолкнуть его от себя... В Пабло проснулась злость, словно он хотел ей за что-то отомстить. Гленда продолжала стонать: "Нет! Нет! Нет!", ногти ее царапали спину Пабло. В конце концов ей удалось вырваться из его рук, она соскочила с кровати, завернулась в простыню и, забившись в угол, сжалась там в комочек, дрожа, как испуганный ребенок... Ошеломленный Пабло уселся на кровати.

- Гленда, ты была невинной!

Она ничего не ответила и не шевельнулась.

- Я ничего не понимаю... - прошептал он, и ужасное подозрение закралось ему в душу.

Встав, Пабло поторопился прикрыть наготу халатом, спина у него горела, как обожженная.

- Ты же сказала... - начал он.

Гленда молча взяла свое белье и заперлась в ванной. Недоумевающий Пабло уселся на стул и закурил, пытаясь разобраться в своих догадках и в то же время боясь истины... Неужели она придумала всю эту историю?

В ванной зашумела вода, он подошел к окну и стал глядеть на улицу. Зажигались огни, хотя горизонт еще алел от лучей заходящего солнца.

Когда Гленда вышла из ванной и направилась в гостиную, Пабло последовал за ней.

- Ты не уйдешь отсюда, пока не объяснишь мне все.

- Все мужчины одинаковы. Вам от женщины только одно нужно. Свиньи!

- Сознайся, что ты выдумала эту гадкую историю.

- Какую?

- Ты не была изнасилована.

На ее лице появилось выражение ужаса. Усевшись на софу, она не сводила с Пабло растерянного взгляда.

- Рассказывай, как было на самом деле.

Гленда закрыла лицо руками.

- Пожалуйста, Пабло, не мучай меня.

- Я хочу помочь тебе освободиться от кошмара. Ты сама сделала себя пленницей этой лживой выдумки!

- Но он был грязным негром. Все время следил за мной. Крал мое белье и уносил его к себе... Он был животным. Его отвратительный запах преследовал меня днем и ночью...

Пабло подошел к Гленде, взял ее за плечи и, сильно встряхнув, заставил взглянуть себе в глаза.

- Но он не тронул тебя... Говори!

- Он был грязный негр, и мысли у него были грязные... Он заражал всех нас.

- Но он не тронул тебя!

- Ради бога перестань, Пабло!

- Сознайся, что ты выдумала все это.

- Не знаю, не знаю, оставь меня в покое, я ничего не знаю!