Запах магнолий(СИ)

Ей импонировало, как он смотрит на нее. Он смотрел, как на Богиню. Это был не испепеляющий, а благоговейный взгляд. Он был ненасытен, страстен, но при этом нежен и осторожен. Он заглядывал в глаза, как бы спрашивая разрешения на последующие действия. То, что перестал давать Константин, он стал ей давать - чуткость.

Он считал, что Ева - раскрепощенная, развязанная, любительница клубов и необременительных отношений. И его это устраивало. Именно такие отношения он сейчас и хотел.

Ева быстро его раскусила, поняв, что именно его так привлекает в ней. И продолжая цепляться за эти отношения, отвлекающие ее от душераздирающей грусти, специально поддерживала в себе тот образ, что он хотел в ней видеть, еще больше дразня и воспаляя его. Она снова играла выбранную для нее роль...

Из дневника:

"Ту инициативу, которую требовал от меня Константин, в полной мере получил этот молодой человек. Я могла сходить в ночной клуб, и часа в два ночи разбудить его звонком. "Я у твоей двери. Стою в одном платье, без трусиков. Выходи!" - было моим сообщением или при телефонном разговоре. Я знала, что его это заводит.

Наивный и милый образ, что я выбирала для себя днем, контактировал с еще больше фальшивым наглым и развратным образом вечером. И поначалу мне нравилось, что он думает обо мне, ведь я всегда хотела иметь более дерзкие и уверенные качества. И вот наконец-то во мне их признали!

Он с таким пылким выражением говорил мне: "Ух, ну ты и дьяволица!", что возникало только одно желание - еще больше его в этом уверять.

Он даже подарил мне набор для ролевой игры с повязкой для глаз и косточкой с заданиями, в которую мы так и не успели сыграть.

Потом я напомнила себе, что ушла от Константина не только из-за постоянной обоюдной лжи и переизбытка разврата, а еще и от того, что хотелось большего - семьи, детей. Того, что Константин не мог дать. Того, что и он не собирался мне давать.

Я все ему объяснила, что на самом деле искала серьезные отношения, а не временные. Что, конечно, я сама виновата, что поддерживала в себе такой распутный, легкомысленный образ. Он же заверил меня, что совсем не считает меня легкомысленной, однако не готов поддерживать серьезные отношения, сейчас его интересует работа. Он сказал, что хочет создать вначале уютное гнездышко, и потом туда привести свою женщину. А сейчас ему нужны необременительные отношения, не отвлекающие его от задуманных больших планов.

Я подумала, что, конечно же, он не приведет туда такую женщину, как я. И мне даже стало его жалко. Для семьи он найдет покладистую, тихую, невзрачную "курицу", которая родит ему пару детишек, растолстеет, еще больше закудахчет. И даже если она будет ухаживать за собой, он все равно рано или поздно будет ей изменять или устраивать беспричинные ссоры. Он будет искать свой идеал развязной тусовщицы.

На прощание он подарил мне золотой крестик. И мы расстались. Я не хотела его принимать, сказала, что все равно это нас уже не примирит. Он заверил меня, что этот подарок от души. И убедил его носить.

Это уже видимо судьба - мужчины, желающие мне добра, отправляют меня к Богу".

После этих "скоротечных" отношений, также бурно начались следующие отношения. Ева разместила свою анкету с фотографией на сайте знакомств. Среди шквала приходящих сообщений, она выбрала одно непримечательное по содержанию, залюбовавшись молодым человеком, что смотрел на нее с главной фотографии в анкете. Судя по фотографии, он был красивым, с яркой запоминающейся внешностью. Весь его образ сообщал о его пылкости и горячности. А его строгий костюм сообщал о его серьезности. В своей анкете он и указывал, что знакомится именно для серьезных отношений.

Встретив его, она не была разочарована, наоборот, приятно удивлена, увидав перед собой красивого и бойкого молодого человека, а не серьезного "пижона", каким он казался из-за своего костюма на фотографии. Он был крепким, поджарым и очень высоким. Хотя идя рядом с ним в туфлях на десятисантиметровой шпильке, ей казалось, что они почти одного роста.

Он тоже оценивал девушку. В жизни она оказалась куда даже лучше, чем на фотографии. Но что-то было в ней несочетаемым. И что это может быть, он никак не мог понять. Добрые, лучезарные глаза, легкая походка, не броская одежда. Вполне благопристойная кофточка, обычные обтягивающие фигуру джинсы, туфли. Туфли! Они были дерзкими - черные, под кожу питона, на высоченной шпильке.

Проведя с ним несколько часов, Ева сообщила, что собирается пойти в ночной клуб с подругой.

"Вот, что было в ней противоречивым! Хотела показаться скромной, серьезной девушкой, а сама, скорее, еще та вертихвостка!", - подумал он.

И еще раз в этом убедился, когда узнал, что Ева в пакете несла платье для клуба. Для встречи с ним она специально так скромно оделась. Составить ей и ее подруге компанию в клуб он отказался, сославшись на то, что не одет соответствующе. И хотя он огорчился, что девушка, знакомившаяся для серьезных отношений, даже не попыталась скрыть свои планы на поздний вечер, все-таки решил продолжить с ней общение, отметив ее яркую внешность.

В своем дневнике Ева напишет о нем:

"Он был красив, как супергерой с картинки! Даже легкая небритость ему очень шла. Он был душой компании, и всегда, в любой компании привлекал к себе внимание. И это было минусом и плюсом. Я радовалась тому, что мой мужчина нравится всем остальным. Он нравился родителям. И это было тоже немаловажно. Только самые близкие подруги, зная хорошо меня, напоминали мне о моих же собственных предпочтениях.

"Ты любишь, чтобы ты была королевой! Чтобы твой мужчина помогал тебе в этом или не мешал хотя бы. А сейчас король - он",- говорила Зоя.

"Да, ты права", - отвечала я.

"Он молодой. И не скоро даст тебе то, что ты хочешь - семью, ребенка, да даже совместное проживание", - напоминала Нина.

"Да, я помню. Но, может, стоит подождать?", - рассуждала я.

"Дай ему шанс!", - говорила подруга по работе, которой Ева пожаловалась о наметившемся разладе в их отношениях. - "Ты же знаешь, как подмаслить и расположить его. Почеши за ушком. Скажи, какой он у тебя красивый, умный, ему большего и не нужно".

"Да знаю я, как расположить его, как сделать зависимым от меня. Но если честно не хочу. Не хочу больше никаких игр и ролей. Я хочу быть собой. Может, я сама хочу, чтобы меня чесали за ушком и говорили комплименты", - противилась я.

"Он положительный со всех сторон. Красивый, доброжелательный, умный, целеустремленный, серьезный", - говорила мама.

А я мысленно добавляла - "молодой и свободный".

В нашей с ним паре, каждый тянул одеяло на себя. Я стала понимать, что мне нужен другой мужчина, а ему - другая женщина".

Он был моложе ее на два года. Но разница в возрасте между ними нисколько не угадывалась. Однако эта разница стала ощущаться по мере общения. Именно она стала ее ощущать. Ей казалось, что внутри нее есть некий стержень. Что у каждого человека есть такой стержень. Об этом стержне часто рассуждал Константин. Он связывал этот стержень с уступчивостью, с гордостью, с принципами человека. И с одобрением, даже с восхищением говорил об его гибкости у Евы.

"Значит, у меня нет гордости и принципов?", - разочарованно спрашивала когда-то она Константина.

"Ты что? Гордости у тебя - очень много! Над этим я и работаю. Все время с ней приходится иметь дело", - объяснял он. - "Но что касается принципов - ты не принципиальна. И это меня очень радует и подкупает в тебе. У большинства людей все проще. И потому менее интересно из-за этой однобокости суждений и позиций".

И тогда ей казалось, что он прав. Сейчас же она ощущала жесткость своего внутреннего стержня. Даже не жесткость, а силу. Может, он начал черстветь, не имея подпитки без похвальных слов о своей исключительности? Однако эта ее внутренняя сила стала препятствовать развитию отношений.