Воспоминания минувших дней

— Тогда зачем ты сидел на заборе?

— Пока ты не приехала, я сам этого не знал, а сейчас знаю. Я ждал тебя. Я уже хотел уйти, но меня уговорили посидеть еще немного.

Девушка огляделась по сторонам.

— Кто тебя уговорил? Здесь никого нет.

— Друг, — ответил я. — Но сейчас он ушел.

— А я думала, ты позвал меня. Поэтому и остановилась.

Я промолчал.

— Но меня кто-то действительно окликнул, — сказала она. — Не могло же мне послышаться.

Я слез с забора.

— Да, это я позвал тебя, принцесса. — Я забросил сумку на заднее сиденье и сел рядом с девушкой.

— Принцесса, — задумчиво произнесла она. — Так меня называла только мама. Вообще-то меня зовут…

— Не говори, я не хочу этого знать.

— А как твое имя? Шалтай-болтай?

— Джонатан.

— Это имя очень идет тебе, — кивнула девушка, и машина тронулась с места, быстро набирая скорость. — Я отвезу тебя домой.

— Спасибо.

— Сколько тебе лет?

— Восемнадцать. — Я прибавил себе только два месяца.

— Ты выглядишь старше. — Она достала из бардачка позолоченную пачку. — Зажги мне, пожалуйста, сигарету.

Это была марихуана, но высшего качества, в красивой коричневой бумаге с золотым тиснением. Полюбовавшись на сигарету, я зажег ее и поднес ко рту. Раньше мне никогда не доводилось курить ничего подобного. Сделав две затяжки, я протянул сигарету девушке. Но, словно не замечая этого, она нажала на газ. Машина понеслась быстрее. Через несколько секунд мы уже ехали со скоростью восемьдесят пять километров в час. Взглянув на спидометр, я вынул сигарету у нее изо рта.

— Зачем ты это сделал?

Я показал рукой на спидометр.

— Ты сказала, что отвезешь меня домой. Мне хочется, чтобы мы доехали целыми и невредимыми.

— Я хорошо вожу. — С явным неудовольствием девушка снизила скорость.

— Знаю, — сказал я, выбрасывая сигарету. — Но я человек осторожный.

Она не ответила. Вскоре мы выехали из Уэст Палм Бич и остановились возле поста сбора подорожного налога. Похоже, там ее знали.

— Хороший день, миссис Росс, — сказал служащий, давая ей сдачу с пятидолларовой купюры. На счетчике было три доллара пятьдесят центов. — Как новая машина?

— Все в порядке, Том. Спасибо.

— На одном участке вы превысили скорость, но быстро притормозили. Мы попросили патрульных не штрафовать вас.

— Спасибо, Том. — Девушка протянула ему двадцатидолларовую бумажку.

— Не надо. Они просто вас не знают.

— Спасибо.

Минут через десять мы переехали мостик, переброшенный через небольшую речушку, свернули на дорожку и вскоре остановились перед воротами. Девушка нажала на какую-то кнопку, и ворота открылись, и мы покатили по аллее, ворота за нами закрылись.

— Ну, вот мы и дома. — Девушка с улыбкой взглянула на меня.

— Прекрасно. — Я вышел из машины и открыл ей дверь.

— Возьми сумку. Сейчас август, и все слуги кроме садовника в отпуске.

Я двинулся следом за ней.

— Вот твоя комната, — сказала она, указывая на одну из дверей. — Ванная вот там, а этот коридор ведет либо на пляж, либо к бассейну. Туалет на другой стороне дома.

— А это что? — Я указал на дверь, о которой она ничего не сказала.

— Это моя комната. Раньше в ней жил муж. Еще что-нибудь показать?

— Где стиральная машина? — спросил я. — Мне надо кое-что постирать.

Я заворочался на кровати и открыл глаза. Было приятно лежать на простыне, закутавшись в одеяло, по-видимому, я успел забыть, что такое спать в постели.

Я приподнялся на локтях. Перед тем, как лечь, я засунул в стиральную машину всю свою одежду, и сейчас надо было найти сушилку, чтобы одеться к вечеру. Я вылез из-под одеяла, надел шорты, направился к двери. Неожиданно мой взгляд упал на диван. На диване, чистая и выглаженная, лежала моя одежда.

Я пытался вспомнить, как хозяйка дома вошла в мою комнату, но не смог. Значит, я действительно крепко спал. Я потрогал одежду. Наверное, ее положили туда совсем недавно, так как она еще хранила тепло утюга. Теперь побриться и в душ, тогда я снова почувствую себя человеком. Я принял душ перед сном, но сейчас почему-то хотелось помыться снова.

Я долго наслаждался горячей водой. Когда я вышел из ванной, в воздухе стоял запах марихуаны, а на вешалке рядом с кабинкой висело полотенце. Вытершись, я подошел к окну. «Роллс-ройса» рядом с домом не было. Тогда я постучал в дверь ее комнаты. Мне никто не открыл. Потом я прошел по всему дому. Пусто.

Взяв из холодильника банку пива, я поднялся на веранду и уселся в шезлонг. Передо мной открылся великолепный вид на залив с далеким кораблем, направлявшимся на юг. Наступил вечер, и небо покрылось крупными, алмазными звездами. «Неплохо, — подумал я. — „Роллс-ройс“, прекрасный дом, панорама. Красиво жить не запретишь».

— Есть хочешь?

Я обернулся. Она стояла в нескольких метрах от меня с большой белой сумкой, на которой виднелось какое-то изображение.

— Я купила мяса, цыплят, салат и жареной картошки. Мне не хотелось готовить.

Еды было столько, что хватило бы на целый полк. Наконец я откинулся на спинку стула.

— Еще один кусок, и я лопну.

Девушка улыбнулась. Она сама почти ничего не съела.

— Положу остальное в холодильник, — сказала она. — Может, тебе захочется еще.

Поставив тарелки в мойку, мы поднялись на веранду. Принцесса взяла стакан красного вина, я — еще одну банку пива. Достав неизвестно откуда коричневую сигарету, она закурила.

— Ты много куришь? — спросил я.

Девушка пожала плечами и передала сигарету мне. Я затянулся. Вкус показался мне еще более приятным, чем в машине.

— Так чувствуешь себя менее одинокой.

Сделав еще одну затяжку, я протянул ей сигарету.

— Одинокой? По-моему, у тебя есть все.

— Да. Бедная маленькая принцесса, — насмешливо ответила она.

— Я не это имел в виду. Ты красива, и вряд ли долго будешь одна.

— Вообще-то у меня нет привычки ходить по городу и искать знакомств.

— Ко мне это не относится. Я сам тебя позвал, не помнишь?

— Не сердись. Я все это придумала и немного увлеклась.

— Принцесса!

— Не называй меня так! — вдруг резко воскликнула она. — Меня зовут…

Она не договорила. Наклонившись, я вынул у нее изо рта сигарету, обнял свободной рукой и поцеловал. Сначала ее губы показались мне твердыми, затем — мягкими, еще через мгновение — теплыми, а оторвавшись от нее, я увидел, что они дрожат. Заглянув ей в глаза, я понял, что в них намного больше голубого цвета, чем мне показалось вначале.

— У тебя глаза, как у твоей матери, Кристина, — сказал я.

— Ты знал мое имя? — удивилась она. — Тогда зачем же ты называл меня принцессой?

Во мне снова прозвучал голос отца.

— Если бы ты была моей дочерью, я называл бы тебя именно так, — сказал он.

Кристина схватила меня за руку.

— Что это, Джонатан? Я схожу с ума или на меня так действуют сигареты?

Я поднес ее руки к своим губам.

— Не бойся, мы просто играем в следопытов.

— В следопытов?

— Да. Мы идем по следам наших родителей. — Я встал и вытащил ее из шезлонга. — Альбом с фотографиями все еще в библиотеке?

Кристина кивнула.

— На верхней полке в углу.

Там, действительно, одна на другой лежали пять толстых книг в кожаных переплетах. Я открыл только одну, вторую сверху, и сразу попал на нужную страницу. На фотографии улыбались друг другу мужчина и женщина.

— Почти как мы, — с восхищением прошептала Кристина.

— Почти, но все-таки не мы. Это наши родители, твоя мать и мой отец. — Я перевернул страницу. — Здесь есть и другие фотографии.

— Закрой! — крикнула Кристина и, хлопнув дверью, выбежала из библиотеки.

Я пошел за ней. Войдя в ее спальню, я увидел, что она лежит на кровати и плачет, уткнувшись лицом в подушку.

— Извини, может, мне лучше уехать?

Она подняла голову.

— Нет!

— Я пришел сюда не для того, чтобы причинять тебе боль.