Альма 2. Точка бифуркации (СИ)

Я аккуратно присел рядом с ним на тумбочку и, поставив рядом с собой тарелки с едой, поднял лежащий возле руки оперативника шприц. Повертел в руках и осторожно поднес к кончику носа. ДР-20... Блокиратор альмы. Так я и знал... Учитывая, что управлять собственной дикой регенерацией Стен не умеет - это был его единственный шанс напиться. Во всех прочих случаях его организм бы просто воспринял вводимый в желудок алкоголь как яд и моментально бы его разложил на воду и все прочее. Вздохнув, я отложил шприц в сторону и легонько катнул ногой одну из стограммовых баночек из под спирта, в беспорядке раскиданных по полу и постели. Пил учитель много и явно почти без закуски, стремясь забыться как можно быстрее.

Да... Дела... Как минимум еще пару часов он гарантированно будет без сознания. Потом, убитая лошадиной дозой препарата, активность мозга постепенно восстановится, и организм примется активно избавляться от явно лишней для него спиртовой массы. Я медленно сполз с тумбочки и присел рядом со Стеном на кровать, всматриваясь в его лицо. Почему он так выглядит? Нет, он, конечно, и раньше любил частенько менять внешность, чтобы кого-то разыграть или же просто сменить, таким образом, для самого себя обстановку. Оперативники, разумеется, на это давно уже не покупались и к подобным закидонам относились весьма философски. Мол, мало ли кто как дурью мается, лишь бы дело делал, а остальное, если оно не выходит за определенные рамки, не так уж и важно. А вот прочие сотрудники на базе, не имеющие возможности посмотреть ауру собеседника (портативные АПК-7, позволяющие ее сканировать в режиме реального времени были тогда только у охраны, да и работали они практически только в упор), частенько покупались на его подколки и розыгрыши. Некоторые даже строчили по этому поводу многочисленные жалобы руководству, но Митров с Ремизовым только ржали, читая эти шедевры эпистолярного жанра, и ничего не предпринимали, мотивируя это тем, что подобные выходки нашего общего друга, как нельзя лучше учат бдительности и умению доверять не только своим глазам. Полковник, по-моему, даже коллекцию начал собирать из особенно душещипательных рапортов, которые иногда перечитывал под настроение в компании собутыльников. Сам я этого, конечно, не видел, но Север об этом как-то раз проболтался по пьяни под Новый год.

Я тихонько усмехнулся, вспоминая как однажды целых полтора часа, потея от напряжения и волнуясь, сдавал Альцману экзамен по физике тонкого тела. А потом отвечал на целую кучу наводящих и уточняющих вопросов. Причем делал это я до тех пор, пока в гостиную, в которой мы так удобно расположились тихим зимним вечером не вошел настоящий Альцман и не отвесил подзатыльники нам обоим. Стену за издевательство, а мне за неумение отличить "истинный светоч науки от его грубой и пошлой подделки". Помню, Стен тогда так хохотал, глядя на мое ошарашенное появлением настоящего профессора лицо, что даже не смог уклониться.

Поднявшись с кровати, я подошел к окну и настежь распахнул жалобно скрипнувшие створки. В этой комнате почему-то они были сделаны из дерева. Ворвавшийся в них ветер, разметал по лицу волосы, спящего крепким сном человека и унесся дальше по коридору, в сторону первого этажа. Что ж, я выудил из угла заброшенные туда кроссовки сорок второго размера и аккуратно поставил их возле кровати, увидимся позже дружище... Забавно, но в большинстве случаев Стену очень редко требовалась смена одежды после своей очередной трансформации. То ли он специально так подстраивал свое тело, что при изменении внешности почти не происходило смены габаритов (ну разве что они смещались в несколько иные места), то ли еще что. Но за исключением того случая, когда он изображал из себя знойную красотку в клубе, менять гардероб ему не приходилось. Да даже его боевая форма, которую он так любил применять на тренировках и за которую он и получил в свое время такое звучное прозвище, мало чем отличалась от его обычных габаритов. Большой опыт и стремление к универсальности? Скорее всего. Наверное, именно поэтому Стен всегда и предпочитал спортивную одежду, из хорошо тянущейся ткани, что не только практична, но еще и весьма неплохо скрывает истинные габариты тела своего владельца. Ну, если только ты не носишь ее совсем уж в обтяжку. Вот и сейчас, передо мной лежал хоть и совершенно незнакомый мне с виду человек, с совершенно другим лицом, телосложением и мышечным каркасом, но из общего своего "стиля" он опять-таки не выбивался.

Тоненький писк, донесшийся откуда-то сбоку, заставил меня вздрогнуть. Это что еще такое? Поискав глазами по комнате, я нашел источник звука, сиротливо завалившимся между самым краем кровати и стеной, возле которой она стояла. Телефон? Смска? Но от кого, если всю связь с внешним миром мы благополучно оборвали? Запрет на общение со всеми старыми друзьями и близкими понимали абсолютно все, идиотов и особо желающих быстро отправиться на тот свет суицидников среди нас не было. Так кто бы это мог писать Стену, когда все его связи находились практически в пределах одного дома, а Арн и Семен звонили только лично Митрову? Я подошел ближе и осторожно выудил двумя пальцами тонкую плоскую коробочку в кожаном чехле. В моих руках мигала почти разряженным аккумулятором портативная электронная книга. Странно... Насколько я помнил, Стен всегда терпеть не мог читать в "цифре", предпочитая экрану монитора или любому другому устройству, старую добрую бумажную книгу. И я вполне был с ним в этом солидарен. Бумажный вариант и в руках подержать приятнее, и глаза от нее особо не устают, да и вообще, эстетическое удовольствие у нас еще никто не отменял. Хотя, конечно, в местных подпольных условиях, сопряженных с постоянным риском для жизни, было как-то совсем не до роскоши.

Я машинально ткнул пальцем в экран.

1982г.

12 августа. Прогуливаясь по Воскресенской, встретил Альберта. Несмотря на осадок, оставшийся с последней встречи, нашей радости не было предела. Боже, сколько же мы не виделись... Сидели в баре на Арбате до утра, пока не подтянулись ребята. На рассвете уехали на озера. Жаль, взяли с собой так мало пива, пришлось ходить в ларек за суррогатом. По-моему, продукт дяди Яши, купленный в городе, даже в б/у виде был бы на вкус куда лучше, чем эта жижа. Плевать. Как же хорошо... Четыре долгих отличных дня. Альберт (ну и имечко же он себе выбрал в последний раз) сказал, что его тоже пригласили на работу в эту контору. Что ж, может быть из этого что-то и выйдет... Решили больше не расставаться друг с другом надолго.

1983г.

Чувствую себя лабораторной мышью. Иногда бесит до жути, но... проклятье, как же интересно! От открывающихся перспектив просто дух захватывает! Да и платят опять же хорошо, грех жаловаться. Может быть, и прав был в свое время Володя, когда говорил, что за этими людьми лежит будущее? Придумать такое - это... просто даже не знаю. Это за гранью. Жаль, что ты этого уже не смог увидеть... Ты был бы рад.

1986г.

Учеба, учеба, учеба... Решил переквалифицироваться и начать участвовать в общем процессе. Буду потрошить сам себя, ха-ха! Видел бы меня мой отец в этом нелепом белом халатике и нежных перчатках... Зарубил бы не задумываясь.

В моей голове повисла долгая пауза. Я ошарашено уставился на циферку в углу экрана, сообщающую мне о том, что на данный момент я нахожусь на 1046 странице. Это что дневник? Да быть того не может! Обалдеть, это ж сколько... я катнул пальцем по экрану влево, отматывая книгу на более поздние события, нужно было его писать, особенно если учесть, что заполнялся далеко он не каждый год. Два десятка страниц промелькнули в одно мгновенье, оставив перед моими глазами на последней вкладке всего одну, лаконичную до дрожи запись.

2017г.

20 июня. Ночь. Убит Грин. Оборотень. Я и мой ученик отомстили за тебя. Прощай, брат. Пусть Волки Севера, укажут тебе путь к тому, во что ты верил...