Повесть провальная

— Ясно, чем, — отвечал Виктор Викторович Семин, директор муниципальной гостиницы. — Тем же, чем и всегда, Аркадий Филиппович: комфортабельными номерами, высоким качеством обслуживания… Низкими ценами, наконец. В общем, встретим гостей как положено.

— Мне говорили, вы там капитальным ремонтом занимаетесь? Ну и как успехи? — поинтересовался мэр.

— Занимаемся. Именно что капитальным. Нормальные у нас успехи, — кисло отвечал директор. — Половину номеров уже подготовили: обои сменили, приличную мебель завезли. Новые люстры повесили.

— Люстры это хорошо, — поощрительно улыбнулся мэр. — А вот что там у вас с номерами для VIP-персон, Виктор Викторович? Я слышал, вы их вроде бы еще в прошлом году пытались ремонтировать, да не получилось?

— Пытались. Не получилось, — не стал отпираться директор. — И нынче вряд ли получится.

— Это почему же, интересно?

— Так ведь денег нет, Аркадий Филиппович, — сурово пожаловался Семин. — Знаете, во что нам ремонт гостиничной кровли обошелся? А сколько денег на вестибюль ушло? До сих пор кредиты погасить не можем!

— Это понятно. Нынче ни у кого денег нет, — успокоил Дурин, как мог. — Ты лучше вот что скажи: приедут к нам гости… тот же Президент, например. И где же ты его, интересно, устраивать собираешься? Раскладушку в коридоре поставишь?

— Зачем же так сразу — раскладушку? — обиделся гостиничный. — Если надо, мы и кровать найдем, и коврик на пол постелим. Чистое полотенце в номер дадим! С этим у нас, Аркадий Филиппович, строго.

— Да я не о полотенцах речь веду, — усмехнулся мэр. — Ты мне лучше скажи, во что вам ремонт обойдется?

Директор мечтательно воздел глаза к потолку:

— Все от качества ремонта зависит. Можно и за миллион в номерах порядок навести, а можно и за пять. Я так думаю, миллионов двенадцать нам вполне на ремонт хватит.

— Ну, ты загнул, Виктор Викторович! — не выдержал мэр. — Да за такие деньги я и сам Президенту коврик постелю! Ты мне реальные суммы называй.

Директор нахмурился:

— Меньше двенадцати никак нельзя. Да вы сами посудите: шутка ли, главу государства в наших провинциальных хоромах принять? Тут переклейкой обоев не обойдешься, европейский ремонт придется делать. По полной программе! Все как положено: перепланировка, сантехника, мебель… Еще балкон с видом на Реку. А с полами столько хлопот? Паркет придется класть, чешский. Знаете, сколько он стоит? Двери новые навешивать, плинтусы менять… Финские выключатели ставить!

Здесь Семин, и сам пораженный масштабами предстоящего ремонта, перевел дух и продолжал дальше:

— Спутниковую антенну в номер надо? Надо. А кондиционер? И кондиционер надо. А правительственная связь в номере должна быть? Конечно, должна!

— Ну, это ты слишком… Увлекся, Семин! — мэр усмехнулся. — Да президент, может быть, и ночевать-то у нас не будет — приедет, поздравит, да опять к себе улетит.

— Без связи никак нельзя, — гнул свое гостиничный. — А вдруг кто-нибудь захочет Президенту позвонить? Теща, например? Или какой-нибудь знакомый из Берлина? Я вот тут уточнил: миллионов в пятнадцать нам этот ремонт обойдется. Как минимум! А может, и в двадцать, — приврал директор напоследок, и завершил горестный свой рассказ тяжелым вздохом.

Члены комиссии деликатно помолчали.

— Не волнуйся, Виктор Викторович, денег мы тебе дадим, — сказал Дурин. — Скажем, миллионов десять. Для начала, — и повернулся к главному городскому финансисту Биберману: — Леонид Иванович, ты там распорядись, чтобы на гостиницу деньги в первую очередь выделили.

— Да откуда их взять-то, Аркадий Филиппович? Мы преподавателям до сих пор отпускные не можем выплатить, — брыкнулся было городской финансист, но тут же был укрощен твердой рукой Дурина:

— Как это откуда? Из бюджета, конечно. И пожалуйста, не затягивай с этим делом: времени мало осталось, можем и не успеть. — Мэр снова заглянул в свои бумаги. — Так, с размещением гостей мы определились, насчет питания позже поговорим, ближе к дате… Кстати, а чем наша творческая интеллигенция собирается Годовщину встречать? — Дурин поискал глазами Гулькина, нашел, поощрительно улыбнулся. — Мне в комитете по печати говорили, что вы, Борис Семенович, вроде бы новый роман собираетесь издавать?

— Ну, почему это — «вроде бы»? Именно что собираюсь, — заметно обиделся Гулькин. — Трилогию замыслил издать, «Круговерть» называется. В трех романах: «Отступление», «Окружение»… и «Осмысление», конечно. Последний роман я на той неделе дописал. Комитет по печати мне уже и обещательство дал — аккурат к Годовщине трилогию издать. Если не опоздают, конечно.

— Я думаю, мы вполне успеем, — тотчас же вставил слово, приподнимаясь, председатель комитета Щукс. — Единственно, что меня волнует, Аркадий Филиппович, это то, что с деньгами у нас в издательстве не густо. А им ведь не только художественные произведения надо к Годовщине издавать, но и плакаты, буклеты…Путеводитель по Городу, наконец. А у них, извините, даже обычной газетной бумаги не хватает.

Понятно, Дурин снова посмотрел на Бибермана:

— Как думаешь, Леонид Иванович, средства на художественную литературу в бюджете найдутся?

На этот раз финансист даже брыкаться не стал — просто кивнул в ответ: мол, конечно, найдутся. А сколько надо?

— Запиши там тысяч семьсот… Или лучше девятьсот. Выпустим книгу подарочным изданием, большим тиражом. Будет что гостям Города в качестве презента преподнести!.. Так, кто там у нас дальше? Слушаем.

Понятно, что Биберман снова кивнул — это когда встал чиновник Колобанов, курирующий вопросы ЖКХ, и стал громко жаловаться на городское хозяйство. («У нас полгорода ремонтами перекопано, прямо черт ногу сломит, — чуть не рыдал Колобанов. — А мусора сколько вывозить? Нам же перед гостями стыдно будет!») На ремонт с мусором дали сорок миллионов и пообещали еще столько же, но попозже. Чиновник сел, недовольный. А потом Биберман кивал уже всем подряд: начальнику милиции Скарабееву, руководителю гороно Ерофееву, главврачу «скорой помощи» Агееву («У нас половина машин не на ходу и бензина ни капли. А вдруг кому-нибудь из гостей плохо станет? Прикажете на носилках его с Холма нести?») И так далее, в том же роде.

На следующий день, прикидывая предстоящие расходы на подготовку к Годовщине, финансовых дел мастер Биберман подсчитал, что накивал почти на сто миллионов рублей. «Эк, тебя разнесло!» — в сердцах подумал мастер о Дурине. Однако указание выполнил — отдал распоряжение, чтобы деньги перечислили всем, пусть и не в полном объеме.

— Пожалуй, у меня все, — заметно осевшим голосом возвестил мэр, завершая почти часовое совещание. И здесь, что-то вспомнив, взглянул на сидевшего в первом ряду Рябцева. — Кстати, для вас, профессор, тоже найдется работа. Я бы сказал, весьма ответственная! Вы ведь, насколько я знаю, в нашем университете Отечественной историей занимаетесь? Кафедрой руководите?

Рябцев кивнул в ответ, не понимая, куда клонит мэр.

— Есть предложение включить вас в комиссию по подготовке к празднованию Годовщины — в качестве консультанта при городском департаменте культуры, — веско сказал мэр. — Как вы на это смотрите?

Рябцев изрядно смутился: согласитесь, не часто от мэров поступают такие предложения! Однако взял себя в руки и кивнул:

— В принципе, можно.

— Вот и отлично. Фуфлачев!

Тотчас же в задних рядах произошло легкое движение, сидевшие рядом слегка раздвинулись, и встал один — молодой и округлый, проще говоря, руководитель департамента культуры городской администрации.

— Ну вот, Игорь Георгиевич, и консультант у тебя появился. А то все «как», да «откуда»… Вы не переживайте, дело это не сложное, — мэр ободряюще посмотрел на Рябцева. — Просто у нашего департамента культуры появилась замечательная идея — организовать на Холме что-то вроде театрализованного представления по мотивам героических событий, связанных с обороной Города. Так, Фуфлачев?

— Именно так, Аркадий Филиппович, — отозвались из задних рядов.