Суть острова. Книга 2 (Что может быть круче своей дороги?)

Чашки – я специально обратил внимание – чистые, без темного налета на внутренней поверхности. Дома-то я расскажу о бытовом приключении, и надо будет выбрать и рассортировать те детали, о которых можно рассказать, и те, о которых лучше умолчать. О чашках теперь смело можно рассказывать, Шонна придает большое значение подобным мелочам.

– Папа, а где у тебя эти… услуги… Туалет, руки помыть?

– Где обычно, пойдем покажу.

Туалет обычный, вполне себе чистый, бумага иного сорта, чем у нас дома, но тоже не оберточная. Запах… да вроде бы… кроме табачного… Кто, интересно, ему стирает? Полотенца, белье, всю одежду?..

– А стираешь как, вручную, что ли? Смотрю – машины стиральной у тебя нет?

– Не люблю возиться. Вон там, вон туда если пройти, – отец махнул рукой куда-то за стену, как будто я мог что-то рассмотреть сквозь нее, – намечается прообраз китайского квартала, я в китайскую прачечную ношу. Дешево и прилично. Еще чайку?

– Давай. И бутербродик с колбасой, если не жалко.

– Не жалко. Можешь даже без хлеба, этим ты меня не разоришь.

– Да я же шучу. Ты знаешь, этот твой так называемый чай – хоть и не чай, но бутерброды запивать им – самое то.

– У меня от настоящего чая сердце стучит. Либо молока надо вбухивать в дополнительной пропорции, но оно почти то же и выйдет.

– Ты бы курил поменьше, тогда и стучать не будет. А лучше совсем бросил бы.

– Да, верно, я и думаю, да все собираюсь, да все никак не соберусь. Еще?

– Давай, что-то меня на жор пробило. Нет, нет, сыру не хочу.

– Слушай, Рики…

– Да, папа?

– Я… Хотел спросить… Но мы покончили с документами, да?

– Да. Учти замечания и хоть завтра к нам, я предупрежу кого надо.

– Отлично. Почему ты сказал, что неловко соглашаться с отцом? Когда мы в моторе ехали?

– Не припо… А! Я же пошутил. Это глупая шутка такая, но довольно популярная, из современных молодежных. «Неприлично взрослому сыну соглашаться с предками». Вот я как сказал.

– И почему ты так сказал?

– Ну… Шутка, я же говорю. Ты что, обиделся? Тогда извини, пожалуйста, пап, у меня не было такого намерения – обижать.

– Ничего я не обиделся. Просто, наверное, от жизни отстал. И чересчур мал мой опыт общения со взрослыми детьми. Ты давно в Иневии был?

Понятно, отец имеет в виду Молину. Молина – это моя единоутробная сестра, мамина дочь от первого брака. Вернее, никакого брака не было, отец женился на матери, когда у нее только-только родилась Молина. Неизвестно от кого, про ее отца мать всю жизнь молчит как убитая. Юридически мой отец – как бы наш общий отец, все абсолютно равноправно, фактически же… Молина при разводе безоговорочно поддержала мать, полностью поддержала…

– Года три тому назад. Живут в достатке. Племянница на год постарше нашего Жана. Все нормально у них. Иногда переписываемся, иногда перезваниваемся. Все нормально.

– Угу. Ну, ладно, коли так. Привет там передай при случае…

– Обязательно, пап.

Угу, хрена я ей передам. Хотя… А почему бы и нет? Мне доставит некоторое удовлетворение обронить пару слов в разговоре с сестрицей, что у отца все более-менее, что наладилась у него жизнь. И ведь – действительно наладилась! Прямо как сон, который вот-вот растает. Вот проект договора, вот подпись представителя нашего нового клиента «Дома ремесел»: строка «ДИРЕКТОР» – с подписью моего отца. Не «Фибнефть», конечно, и не «Восточные рудники», но – при деле человек, нормальный отныне человек. Подольше бы так…

– На месте?

– На месте. – Это я в окно выглядывал, смотрел, как там мой мотор, не поменял ли уже хозяина? Кстати говоря, подумываю об обновлении домашнего автомобильного парка: «вольво» мой хорош, но уже морально устарел, четвертый год ему. То есть, я его, конечно, берег, без единой царапинки, в анамнезе у него никаких «кузовных работ», и начинка в полном ажуре, а – тянет на что-нибудь свеженькое, с новыми наворотами… Это «что-нибудь» уже имеет конкретные очертания: опять импортный мотор мне понравился, опять европейский, он меня в самое сердце поразил: бээмвуха 5-й серии, Е39. Боже, как я ее хочу, еще с весны, как только она поступила в продажу! Всем моторам мотор: я уже побывал у дилеров, попрыгал на водительском сидении. И заряжают за нее не так уж дорого, тем более, что «вольво» мое не забесплатно уйдет. Как только я радиаторные «ноздри» ей погладил, как только фарами с «китайским разрезом» помигал, да по диагонали характеристики технические почитал… О-о-о!..

– Я же говорю: у нас спокойно. Хороший у тебя мотор.

– Ну, что, пап, тогда я поехал?

– А шахматишки?

– Потом как-нибудь, обязательно возьму реванш. А ты? Со мной, или остаешься?

– Остаюсь, посплю немного. Меня сегодня в конторе не ждут, а я притомился. Может быть, ближе к вечеру, часам к восьми, нагряну: Яблонский должен мне доложить кое о чем, а пока – посплю.

– Ладно, счастливо оставаться. Созвонимся.

– Шонне и детишкам от меня привет.

– Обязательно! Закроешь?

– Прихлопни за собой, замок английский, сам защелкнется.

Нет, все-таки мой старый добрый «вольво» честно мне послужил и немного жаль с ним будет расставаться. А не попрощаться ли нам с ним по-мужски, достойно? С тех пор, как защитную дамбу залива построили, вокруг Бабилона сомкнулось, наконец, мощная кольцевая автострада. Качество покрытия – не хуже чем в Штатах, об этом лично господин Президент наш, Леон Кутон, позаботился, чье имя, кстати говоря, и носит знаменитая кольцевая. Я иногда люблю по ней гонять, не соревнуюсь ни с кем, а так, для себя, настроение выправить, напряжение сбросить. Ограничений в скорости – практически никаких, хоть двести выжимай! Мой «скандинав» до двухсот не дотягивает, а сто семьдесят пять – лично спидометр видел, перед самым носом. Никаких тебе светофоров, никаких пешеходных «зебр», знай топи! Уверен, что господа немцы из баварских земель и по скорости всем носы поутирают. Решено, покупаю! А пока – время до вечера еще есть, много времени, вырулю на окружность, разомну колеса в последний раз! Музыку в салон! Педаль вниз! Поехали!

Пару кругов сделаю – и до дому.

И вот мчусь я по автостраде, с умеренным воем ветра за бортом, улыбаюсь вполсилы, подпеваю… Лет пятнадцать тому назад Роллинги записали симпатичнейший альбом, из моих любимых, я его и поставил… «Отложу на потом», «Черный лимузин», «Небеса»… И, наконец, та вещь, которая… которую… Нравится она мне, да, нравится, пожалуй, больше всех остальных, раньше и позже ими написанных: «В ожидании друга»… Какая роскошная музыка! Впрочем, и слова неплохи. «Ничего не хочу сейчас, ни бухать, ни трахаться, ни каяться. Я просто жду друга. Да, друга, которому можно выкричаться в жилетку, который не подведет…»