Вся правда о слове "Навсегда" (ЛП)

- Привет! Как дела? – зазвучал у меня в ушах его голос.

- Даже не спрашивай.

Уэс все же спросил, и я рассказала ему о том, что произошло. Мне не было страшно или боязно рассказывать ему обо всем этом, ведь я вообще могла больше никогда с ним не встретиться. Впрочем, я не смогла зайти так далеко, чтобы Уэс знал о том, что он и все остальные из «Wish» теперь для меня под запретом, но, думаю, он догадался.

- Все будет в порядке, - сказал он, наконец. – Могла быть и хуже.

- Как?

На том конце провода повисла тишина, изредка прерываемая треском телефонной линии.

- Все могло продолжаться вечность.

- До конца лета, - вздохнула я. – Это практически вечность.

- Нет. Тебе только сейчас так кажется, это ведь первый день. Вот увидишь, все пройдет куда быстрее, чем ты думаешь.

Легко ему говорить. Моя жизнь сбросила темпы так, что практически остановилась, а вот Уэс был занят, как никогда раньше. Когда он не работал над своими статуями, он ездил по городу, принимая заказы от садово-парковые декораторов, которые заинтересовались им и его работами. В тот вечер, когда он мне позвонил, я узнала, что теперь он работает над заказом от магазина «La Carte», специализирующегося на украшениях интерьера. Пока я сидела в комнате и мрачно смотрела в окно, Уэс сновал по гаражу, держа трубку в руке, а другой рукой что-то перекладывал и чем-то шуршал. Его жизнь кипела.

Я всегда была счастлива слышать его голос, но это было уже не то же самое, что раньше. Мы не говорили о нашей игре и не задавали друг другу вопросов. Наверное, это было правильнее, ведь игра и рассчитана на то, что люди смотрят друг другу в глаза, спрашивая и отвечая. Иногда, сидя вечером в одиночестве в своей комнате, я вспоминала вопросы и ответы, которыми мы обменивались все это время. Почему-то я боялась, что забуду хотя бы один из них, а потому повторяла и старалась заучить все наши истории, словно они были параграфами книг для подготовки к экзаменам.

Кристи тоже была на связи, она звонила мне и приглашала загорать или прийти на вечеринку. Подруга была в курсе моего наказания, но говорила, что мои свободные полтора часа – как раз-таки идеальное время для того, что она предлагает. Иногда она рассказывала о своем новом парне. Его звали Бакстером, и они встретились очень мило: она сидела в саду Стеллы, а он проезжал мимо. Он остановился, вышел, и они разговаривали почти два часа напролет, а на следующий день он пришел к ней с букетом огурцов. Это, действительно, было оригинально.

В последние дни Кристи тоже была занята. Вот, в чем весь ужас того, чтобы быть взаперти – для тебя жизнь останавливается, а для других продолжает кипеть. Наверное, в покое нет ничего дурного, но, когда его становится слишком много, это уже начинает давить на тебя.

Я скучала. Мне было грустно и одиноко. Когда я сломаюсь – лишь вопрос времени. Половину дня я проводила в офисе, чтобы затем поехать домой, где буду готовить один и тот же ужин (курицу и салат), потом разделю его с одним и тем же человеком (мамой), после чего займусь чем-то, что мне позволено (не так уж и много), ну а потом сяду за книги (их разнообразие тоже оставляла желать лучшего). Эта монотонность становилась почти физически ощутимой и прижимала меня к земле все сильнее и сильнее. Чувство безнадежности уже давно стало моим верным спутником, но все это было даже до того, как, вернувшись домой с работы однажды, я обнаружила письмо от Джейсона.

«Мейси, я хотел связаться с тобой, но не был уверен, что знаю, что сказать. Возможно, мама говорила тебе, что я приезжал на День независимости, потому что моя бабушка перенесла инсульт и ей становится хуже. Мы с ней очень близки, как ты знаешь, и возможность того, что она может не оправиться, только усложняет все еще больше.

Я был разочарован, когда узнал, что ты бросила работу в библиотеке. У меня есть некоторые мысли, но все же мне хотелось бы услышать от тебя, почему ты приняла такое решение.

Как бы то ни было, я пишу тебе не из-за этого. То, что происходит в моей семье, заставляет меня пересмотреть свое отношение к тому, что происходило с тобой в последнее время. Я был слишком требователен к тебе, и хочу извиниться на это. Я знаю, что идея с перерывом была именно моей, но, надеюсь, что до моего возвращения мы можем остаться друзьями и поддерживать общение.

Надеюсь, ты мне ответишь. Буду ждать письма от тебя.

Джейсон»

Я перечитала написанное дважды, но так и не поняла, что Джейсон хотел этим сказать. Мне-то думалось, что новости о моем побеге из библиотеки поставят точку в наших и без того натянутых отношениях, но вместо этого Джейсон вдруг пошел на попятную. Я считала, что он вот-вот поймет, что я – не самая подходящая для него девушка, но он, видимо, придерживался другой точки зрения. Представляю, как он сидит, выстраивая в голове логические цепочки и пытаясь подогнать наши с ним отношения под какие-то свои убеждения и принципы. Это то, что нам обоим нужно? Это то, что нужно мне?

- Нет, - вслух ответила я, все еще не сводя глаз с экрана компьютера. Мысли закрутились в голове. Полторы недели назад мне казалось, что моя жизнь изменилась в лучшую сторону, что это целиком и полностью моя заслуга. А теперь все изменения выскользнули у меня из рук, и я вернулась к тому, чтобы быть маминой дочкой и, кажется, снова стать девушкой Джейсона. Если я не сделаю хотя бы чего-то прямо сейчас, все, что произошло этим летом – работа в ресторане, Уэс, игра в «Правду» - будет забыто и уйдет в прошлое, как странный сон.

Тем же вечером, надев тренировочный штаны и взяв коврик для йоги, я спустилась вниз и сказала маме, что приду домой к восьми, а затем вышла из дома и нарушила ее правила, поехав прямиком по Свитвуд Драйв. Машинально я повернула в нужную сторону, автоматически миновала яму, безотрывно смотрела на сердце в руке, проезжая мимо него.

Сперва я остановилась на подъездной дорожке у дома братьев, но пикапа Уэса рядом не было, а свет внутри был выключен. Я все равно вышла из машины и прошла на задний двор, где Уэс обычно работал. Ангелы молчаливо приветствовали меня легким перезвоном подвижных деталей, и я невольно улыбнулась. Все хорошо.

По дороге к Кристи и Монике я притормозила у дома Делии, заглянув в окно. Даже издалека я разглядела Пита, держащего на руках малышку Эйвери, а рядом с ним сидела Делия, на ее коленях возилась Люси. Они будут рады меня увидеть, если я зайду, но я осталась на месте, чувствуя легкую грусть. С этим моим наказанием я просто исчезла из их жизней, словно меня вообще никогда там не было.

Когда я приехала к дому сестер, в окне виднелся свет от телевизора. Я вышла из машины, и тут же дверь распахнулась, мне навстречу вылетел Берт. На нем были брюки цвета хаки и рубашка поло. Я немедленно задохнулась от запаха одеколона. Вот уж верно – почуяла его прежде, чем увидела!

- Привет! – сказала я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. – Ты отлично выглядишь.

- Спасибо, - он улыбнулся, довольный собой. – У меня свидание, - он покачался вперед-назад на носках. – Ужинаем вместе.

- Это здорово. А кто эта девочка?

- Ее зовут Лиза Джо. Мы встретились в нашем клубе, она настоящий эксперт всех теорий! Прошлым летом они с отцом ездили куда-то на конференцию, посвященную Большому шуму.

- Правда?

Берт в женском обличии – представить сложно!

- Ага, - Берт кивнул. – Ну ладно, увидимся позже, - он побежал в сторону своего дома, помахав мне через плечо.

- Пока. Хорошего вечера!

Берт скрылся за калиткой, а я подошла к трейлеру.

- Здравствуйте? – неуверенно позвала я, открывая дверь. Никто мне не ответил, и я пошла в комнату Кристи – дверь там была открыта, горел свет. Но вместо подруги я нашла там лишь Монику, сидящую перед телевизором.

- Привет, - снова поздоровалась я, и она перевела взгляд на меня. – А где Кристи?

- Ушла.

- С Бакстером?

Моника кивнула.

- О.

Я села на кресло Стеллы.

- Я надеялась, она будет здесь.