Вся правда о слове "Навсегда" (ЛП)

- На твоей. Именно поэтому я тебе и помогаю, ты еще не поняла? – мрачно отозвалась сестра. – И да, не нужно приводить это в качестве аргумента. Дозвониться можно всегда.

Кэролайн прислонилась к двери в ванную, бросив свою папку куда-то в сторону. Я лишь покосилась на нее с полным ртом пасты.

- Слезы могут помочь, - продолжала она, - но только если они настоящие. Притворный плач злит ее еще сильнее. В общем, - она хлопнула в ладоши, - если ты чувствуешь, что заплачешь – то плачь. Мама в начале всегда строгая, потом смягчается, после того, как выговорится.

- Не собираюсь я плакать, - я сплюнула.

- Дело твое. Главное, не перебивай ее. Это, знаешь ли, вообще фатально.

- Мейси? – раздался снизу мамин голос, и я вздрогнула. – Не могла бы ты спуститься на минутку, пожалуйста?

Кэролайн закусила губу, явно вспоминая свои «жаркие денечки», как она любила говорить.

- Глубокий вдох, - напутствовала она и похлопала меня по плечу. – А теперь иди.

Я спустилась вниз. Мама сидела за столом, уже одетая в деловой костюм, но не взглянула на меня, когда я села напротив нее. О, нет, подумала я. Плохой знак. Я положила руки перед собой на стол, надеюсь, это приемлемая поза…

- Я невероятно в тебе разочарована, - проговорила мама, в ее голосе звенел металл. – Невероятно.

Это можно было почувствовать, даже взглянув в ее сторону, но слышать это было в сто раз хуже.

- Мейси, - я заморгала. – То, что произошло вчера вечером, было неприемлемо.

- Мне очень жаль, - начала я, но тут же одернула себя. Рано! Мой голос дрожал, это было ужасно. Вот-вот я и сама начну трястись. Мейси, держи себя в руках! Вчера я была такой смелой, могла сказать все, что угодно, объяснить все произошедшее – где же моя уверенность сейчас?

- Мы кое-что изменим, - мама повысила голос. – Теперь я не могу рассчитывать на твое благоразумие, так что просто скажу тебе, что будет по-другому.

Кэролайн, должно быть, сидит где-нибудь на лестнице и прислушивается к нашему разговору, как раньше делала я.

- Ты больше не будешь работать в ресторане.

Я хотела возразить, но прикусила язык. Кэролайн сказала, что нужно дать ей закончить. Так и поступлю. Все равно Делия не будет работать некоторое время, верно?

- Хорошо, - согласилась я.

- Вместо этого, - мама положила ногу на ногу, - ты будешь работать со мной в офисе. Мне очень пригодится твоя помощь в заполнении документов и приглашений и мероприятия. С понедельника по субботу, с девяти до пяти.

В субботу? Ну да, точно, самый загруженный день, когда клиенты приезжают в офис к маме в свой выходной. Все правильно.

- Кроме твоей новой работы, - продолжала мама, - я не хочу, чтобы ты виделась со своими знакомыми из ресторана. Твое поведение очень сильно изменилось в последнее время, я считаю, что именно они тому причина.

Я лишь молча смотрела на нее, вспоминая, какой представляла ее вчера вечером. Сейчас передо мной сидел совершенно другой человек. О боже…

- Пока не начнутся занятия в школе, ты должна быть дома к восьми часам. Таким образом мы обе будем уверены, что у тебя достаточно времени для занятий и подготовки к экзаменам.

- К восьми? – вырвалось у меня. Мама приподняла бровь.

- Если хочешь, можно к семи.

Я опустила взгляд на свои руки, покачала головой.

- У тебя осталась ровно половина летних каникул, - сказала мама. – Как она пройдет – зависит от тебя. Ты это поняла?

- Да. Поняла.

- Хорошо, - мама поднялась, задвинула свой стул. – Увидимся в офисе через час.

С этими словами она вышла из кухни, а я осталась за столом, слушая, как она собирается на работу, прощается с Кэролайн и выходит из дома. Через пару секунд на кухню влетела сестра.

- Это было очень плохо, - заявила она, сочувственно поглядывая на меня. – Очень.

- Я не могу видеться с друзьями, - убито прошептала я. – Я вообще ничего теперь не могу делать.

- Она успокоиться, - потрепала меня по плечу Кэролай.

- Надеюсь.

Но я знала, что сестра была неправа. Мама была недовольна уже долгое время, и наш разговор был лишь вершиной айсберга. Мама хотела держать все под контролем, теперь в зоне ее пристального внимания оказалась я, и вряд ли мне удастся избавиться от него.

После рабочего дня с мамой в офисе, я вернулась домой, открыла книгу и уставилась в нее невидящим взглядом. С улицы доносились веселые голоса детей на велосипедах, шелест листвы, звук газонокосилки. Аккомпанемент моих вечеров, от которых я так отвыкла. В девять я услышала чьи-то шаги на нашем крыльце и, спрятавшись за шторой, выглянула в окно. У дверей стоял Уэс. Он позвонил в дверь, но мама была еще на работе, а Кэролайн снова уехала. Мне же открывать дверь было нельзя.

Постояв на крыльце еще некоторое время, Уэс окинул взглядом дом и медленно пошел обратно. Он пару раз оглянулся, прежде чем выйти за калитку и пойти вниз по улице. Я смотрела ему вслед, не поднимая шторы.

Глава 17

Вечер вторника, шесть пятнадцать. Мы с мамой ужинали и беседовали. Теперь, когда мы работали вместе, это было куда легче, чем раньше, к тому же, у нас были общие темы для разговоров.

- Думаю, на этой неделе в строительстве произойдет настоящий скачок вперед, - сказала мама, доставая еще кусочек хлеба. Затем протянула тарелку мне, но я покачала головой. – Интерес клиентов тоже возрос, тебе не кажется?

Когда мое наказание только вступило в силу, я едва открывала рот и еле-еле отвечала на ее вопросы, всем своим видом показывая, насколько не согласна с тем, что она сделала. Впрочем, вскоре я поняла, что это ничуть не помогает мне в моей ситуации, поэтому я заняла позицию вежливости, что означало, что я отвечаю на все вопросы, но в дискуссии не ввязываюсь.

- Многие заходили, - согласилась я, - это правда.

Мама подняла вилку.

- Посмотрим, - она принялась за еду.

Когда мы закончили ужин, до моего комендантского часа оставалось еще полтора часа. Если я не шла на йогу или не ехала в книжный магазин, то смотрела телевизор или гладила белье, а потом сидела за книгами к экзаменам. Сейчас было несколько странно видеть сделанные мною ранее заметки на полях пособий, ударения, поставленные в трудных словах, или аккуратно выделенные суффиксы. Я не могла вспомнить, как я вообще делала их – они были словно знаки из другой жизни. Раньше эта самая жизнь мне нравилась, но сейчас я не понимала, как могла думать, что это именно то, чего мне хочется. Я желала движений, действий, а не монотонности и молчания, но, кажется, теперь это было невозможно.

- Кэролайн приезжает на следующей неделе, - мама отложила вилку и вытерла губы салфеткой.

- Да, в четверг.

- Нам стоило бы запланировать ужин всем вместе, чтобы пообщаться в спокойной обстановке.

Я глотнула воды.

- Конечно.

Мама должна знать, что я несчастна, но это ее не волнует. Все, что ей хотелось видеть, она видела – я снова стала ее Мейси, той девочкой, которая была дома по вечерам и до которой всегда можно было дотянуться. Утром я приходила на работу и сидела за столом, отвечая на телефонные звонки и приветствуя потенциальных клиентов, заполняла их анкеты и улыбалась. После ужина я проводила полтора часа своего свободного времени, занимаясь приемлемыми вещами – книжный магазин, йога или кофейня неподалеку. Когда я возвращалась, мама ждала меня, и приветственно поднимала голову, чтобы удостовериться, что да, ее дочь находится именно там, где и должна быть. В нужное время. В нужном месте.

- Этот салат, - говорила она сейчас, делая глоток вина из своего бокала, - просто великолепен.

- Спасибо. Курица тоже очень вкусная.

- Правда?

Дом был темный и тихий. Пустой. Единственное пятно света – кухня и мы с мамой за столом, слишком большим для нас двоих.

-Да. Правда, - кивнула я.

Я скучала про Кристи, Делии, но больше всего – по Уэсу. Он звонил мне в первый вечер, когда «не застал» никого дома. Телефон вибрировал, лежа на тумбочке у кровати, а я смотрела на него и вслушивалась в этот сигнал начала моей второй половины лета – гладкой и распланированной, как школьное расписание уроков. Весь день мне было очень плохо, и в тот момент стало еще хуже, поэтому я нажала на кнопку «Принять вызов».