Хочу проснуться, когда все закончится(СИ)

- Я же говорила - не читай сообщение, - тихо сказала Эмили. - Ты никогда меня не слушаешь.

Я не стал ей возражать.

Несколько раз за ночь я просыпался и проверял не ушла ли она. Но Эмили всегда была на месте, будто охраняла меня.

Утром я набрал номер тети Кэрол. Они еще не знают, что произошло. Но абонент был не доступен. Телефон Люси тоже не отвечал. И я простился с идеей до них дозвониться. Наверное, это даже к лучшему. Такие новости, как у меня лучше бы никогда не знать.

Но, услышав звук сообщения, я бросился к телефону. Это снова была Сара. Только на этот раз я решил выполнить просьбу своего внутреннего голоса, и не стал прослушивать голосовое сообщение.

Я отложил телефон, выключив при этом звук, и решил поработать.

Но я то набирал, то стирал одно и то же предложение, с которого пытался начать. Так у монитора я просидел несколько часов, тупо пялясь на белый лист, пока из этого парализованного состояния меня не вывела Эмили, включив на полную громкость телевизор. Это привело меня в бешенство. Не много ли она себе позволяет, оставшись в моем доме.

Чем больше я старался делать вид, что не обращаю на нее внимания, тем больше она продолжала прибавлять звук. Я чувствовал, что моему терпению вот-вот придет конец. И когда уже ненавистную программу новостей слышали, наверное, и все соседи, я приказал ей немедленно это прекратить. Но она старательно делала вид, будто не слышит меня.

- А теперь рубрика "Происшествия", - сказал низким голосом ведущий. - Сегодня вечером спасатели извлекли из реки тело девушки. По предварительным данным, это было самоубийство. Проводится проверка.

Я почему-то тут же подумал о Саре и медленно взял телефон, долго не решаясь прослушать сообщение. Тяжелый камень снова лег на мою грудь, и я подумал, что мог бы одним нажатием кнопки навсегда от него избавиться, и сделать вид, что ничего не получал. Но от этого, уверен, тогда буду терзаться еще больше.

"Это мое последнее тебе сообщение, - Сара говорила очень тихо, что мне приходилось прислушиваться. - Мы больше никогда не увидимся. Это будет моей прощальной исповедью. Я не могу это унести с собой. Я должна сказать. Сказать еще раз, насколько сильно тебя люблю, сама не понимая за что. Я хотела тебе помочь, но ты не принял мою помощь, продолжая утопать в себе. Тебе не до кого нет дела, кроме себя и своей боли. Ты ничего не видишь вокруг себя, ничего не замечаешь. И это равнодушие еще больше меня притягивало. Я умираю от боли, которая рано или поздно убьет меня. А я не хочу дожидаться этого момента. Поэтому сегодня убью ее вместе с собой..."

Я медленно отложил телефон. Волна ненависти к себе накрыла меня с головой. Я стал захлебываться и идти ко дну. Я убийца.

Очередное звено. Сколько же их еще нужно, чтобы цепь, наконец, замкнулась.

Телевизор так и продолжал орать на всю квартиру, пока я, взбесившись, не схватил пульт и не запустил его в стену, наслаждаясь тем, как он разлетается на куски.

Голова разрывалась от боли так, что мне хотелось выть. Клянусь богом, что если бы сейчас кто-то сказал, что все будет хорошо, я бы убил его на месте, нисколько об этом потом не сожалея.

Набрав полную ванну ледяной воды я, не раздеваясь, залез в нее в надежде, что это поможет успокоить боль и снимет жар.

Закрыв глаза, я вспомнил маму и расплакался, как ребенок, которого бросили одного на вокзале. А ему так было страшно, и так хотелось домой.

Так, сидя в ванне, я и уснул в бреду детских воспоминаний.

XXII ГЛАВА

Проснулся я, трясущийся от холода.

- Это я спустила воду, - сказала Эмили, сидя на полу у противоположной стены. - Не смогла тебя разбудить.

- Спасибо, - недовольно ответил я, накинув на плечи полотенце, и направился в комнату.

Я был зол, и чувствовал, что неумолимо устал от всего. В первую очередь от себя самого. Моя память снова безнадежно копила все то, о чем мне уже сейчас хотелось забыть навсегда. Я слишком уязвим. Мне никуда от этого не деться.

Перед собой я видел лишь тупик, который зажал меня в четырех стенах, забаррикадировав все входы и выходы. Я стоял на месте, а время шло. Шло так быстро, что я не успевал уследить за ним. Постоянное ощущение, что я что-то теряю, вызывало панику и страх. Мне хотелось спросить у кого-то, что же сейчас делать и как быть, и, получив ответ, сразу начать действовать. Но не знал того, кто бы дал такой совет, который бы спас меня. Я не хотел умирать. Я хотел, чтобы меня спасли.

Я все еще слонялся по квартире в мокрой одежде в тот момент, когда раздался неуверенный, но настойчивый стук в дверь.

Я испуганно посмотрел на Эмили. Все это время она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и наблюдала за моим метанием по квартире.

- Эм, только не обижайся, но тебе сейчас нужно уйти.

Она отрицательно покачала головой, показывая, что никуда не уйдет.

- Да и черт с тобой! - сказал я, бросив на нее злостный взгляд, и пошел

к двери.

- Опять ты? - встал я на пороге, пытаясь закрыть Роджеру обозрение в квартиру. - Я сегодня не принимаю гостей. Тем более в твоем лице.

- Я пришел не ругаться, Дэн, - спокойно сказал он.

Всегда наигранно самоуверенный, сегодня Роджер выглядел уставшим и измученным, будто ни один день провел наедине с бессонной ночью.

- Завтра похороны Сары...Думаю, тебе будет интересно.

- Входи, - сказал я, приготовившись представить ему Эмили. Но ее уже не было.

- Это какая-то новая мода - принимать душ в одежде? - усмехнулся он.

- Говори уже, зачем пришел! Я не собираюсь вести с тобой дружеские беседы.

- Смотрю, у тебя ничего из прошлого не осталось...- проигнорировал он мои слова, разглядывая квартиру.

Я молча смотрел на него, всем видом показывая свое недовольство.

- Из-за тебя погибла Сара... Ты не любил ее, - подойдя к окну, тихо сказал Роджер. - Все могло быть иначе, если бы ты оставил ее в покое. Она бы вернулась ко мне, и сейчас была бы жива.

- Я не виноват, что она выбрала меня.

- Ты увел ее ради развлечения. А я любил её по-настоящему...

- Теперь мы квиты. Из-за тебя погибла Ками, и мой ребенок. Если бы ты вовремя остановился и смирился с тем, что она любит меня, не случилась бы трагедия. Ни с Ками в прошлом, ни с Сарой сейчас. Все было бы по-другому.

Я слушал себя и ужасался тому, с каким равнодушием сейчас говорил. Боль заставляет людей меняться. И порой не в лучшую сторону.

- А ты бы смог принять чужого ребенка? - скорчив насмешливую гримасу, спросил Роджер.

Я смотрел на него, сжимая до боли кулаки, и едва сдерживался, чтобы не врезать. Гнев и ненависть наполняли меня, перерождаясь в головную боль.

- Что молчишь? Не хочется верить, что тебя обманывали? - усмехнулся он.

- Что ты несешь? - сдержанно ответил я, понимая, что Роджер пришел надо мной поиздеваться, сгорая от боли, которую причиняет ему смерть Сары.

- Ками всегда любила только меня. А с тобой начала встречаться только из жалости, когда мне пришлось на время уехать из города. Потом просто заигралась и не смогла уйти. Мы встречались втайне от тебя, пока она не забеременела. Я уговаривал ее оставить тебя. Я был уверен, что это мой ребенок. Но она так и не смогла этого сделать. Пока однажды не сказала, что любит нас обоих, и не сможет выбрать одного, причинив боль другому. Только я до сих пор уверен, что она просто продолжала тебя жалеть.

От уже нестерпимой головной боли у меня стало темнеть в глазах. Огромных над собой усилий мне стоило держаться и не подавать вида, что со мной что-то не так. Я боялся вызвать ту самую жалость, в которой Роджер так настойчиво пытался меня убедить.

- Я никогда не поверю, что человек пожертвует своим счастьем из-за одной лишь жалости к тому, с кем не будет счастлив, - сквозь зубы сказал я.

- Ками была именно такой.