Последний бой майора Петтигрю

Роджер сиял, словно ему предложили оформить покупку небольшой страны. Майора они оба ужасно раздражали.

— Думаю, мистер Фергюсон надеется, что ты убедишь меня продать ему мои ружья, — сказал майор. — Могу уверить вас, мистер Фергюсон, что в этом деле Роджер будет полностью на вашей стороне.

— Что… вот как, — Роджер покраснел. — Вы и есть тот самый американский покупатель?

— Надеюсь им стать, — сказал Фергюсон. — Проверни мне эту сделку, сынок, и я уж добьюсь, чтобы Норм поставил тебя во главе своей команды.

До них вновь донесся грохот ударов биты по баку, утки с шумом снялись с места, и все вокруг умолкли.

— Я буду счастлив помочь вам, — уверил Роджер Фергюсона.

— Роджер, иди на свое место, — прошипел майор. — Потом поговорите.

— Точно, надо бы подстрелить еще пару уток, — сказал Роджер.

По его тону майор понял, что он еще не подстрелил ни одной.

— Не забудь, что надо вести ружье за птицей, — сказал ему майор, и Роджер благодарно кивнул ему.

— Ох уж эта энергичная молодежь, — сказал Фергюсон. — Он хороший стрелок?

— С первой же охоты принес домой отличную добычу, — сказал майор, мысленно извиняясь перед покойным дятлом.

— А я на своей первой охоте попал егерю в задницу, — сообщил Фергюсон. — Отец уйму денег выложил, чтобы его заткнуть, а потом три шкуры с меня спустил. Я сразу стал куда более метким стрелком.

— А вот и они, — сказал майор, втайне гадая, не отучила бы американца еще одна порка от привычки сбивать чужих птиц.

Из-за деревьев уже показалась галдящая стая уток, когда майор заметил у леса какое-то движение. Приглядевшись, он с ужасом увидел, как из леса высыпали маленькие фигурки и врассыпную бросились по полю.

— Не стрелять! — закричал майор. — Не стрелять! На поле дети!

Фергюсон нажал на курок и сбил утку. Раздалось еще два выстрела, и с поля понеслись крики. Одетые в форму дети носились и прятались в траве. Со стороны рощи двинулась группа людей, некоторые из которых несли какие-то плакаты — правда, прочесть их на таком расстоянии было невозможно. От группы отделилась Алиса Пирс во всем своем оранжево-зеленом великолепии и бросилась к детям, крича и размахивая руками.

— Не стрелять! — прорычал майор, бросил свое ружье и толкнул Фергюсона.

— Какого черта! — воскликнул тот, вынимая из уха гигантскую оранжевую затычку.

— На поле дети! — закричал майор.

— Не стрелять! — объявил Моррис.

Он спустил своих собак, и те побежали вдоль изгороди, чем привлекли куда больше внимания, чем плачущие дети на поле.

— Да что такое происходит? — крикнул Дагенхэм со своего места. — Моррис, что они делают?

Моррис свистнул, помощники высыпали на поле и принялись сгонять детей в кучу, словно непослушных овец. Майор увидел, как мускулистый парень отнюдь не нежно уронил на землю щуплого мальчишку. Алиса Пирс издала яростный вопль и бросилась на парня. С громкими криками вышедшая из рощи группа накинулась на помощников, орудуя плакатами, словно вилами. Собаки лаяли и хватали всех за лодыжки, пока Моррис не отозвал их свистком. Майор узнал хозяина паба, который бежал вдоль изгороди. В руках у него был плакат: «Не уничтожайте нас». Женщина в аккуратном пальто и кожаных перчатках, в которой майор вдруг с ужасом узнал Грейс, колотила какого-то юношу плакатом «Мир против прогресса». Ближе к пруду стояли еще два члена группы, в которых майор почти с полной уверенностью узнал викария и Дейзи. У них не было плакатов, и они явно о чем-то спорили.

— Господи, эти демонстранты совсем с цепи сорвались, — сказал Фергюсон. — Я позову охрану.

Он порылся в кармане и вставил в ухо наушник.

— Моррис, скажи этим людям, что они находятся на чужой земле! — крикнул Дагенхэм. — Пусть их всех арестуют!

— Может, просто пристрелить их? — предложил какой-то банкир. Раздались одобрительные возгласы, и пара человек навели ружья на поле.

— Спокойно, господа, — сказал Моррис.

— Слишком много идиотов хотят разрушить нашу жизнь! — раздался чей-то голос.

Кто-то выстрелил в воздух. На поле раздались крики, помощники и демонстранты прекратили драться и попадали на землю. Майор услышал радостные возгласы и язвительные комментарии охотников. Дети продолжали бегать по полю. Большинство плакало. Томас стоял посреди поля — его беспрерывный визг посеял панику в рядах уток, и они суматошно носились над полем.

— Вы с ума сошли? — воскликнул майор.

Он перелезал через ограждающие веревки и хватал за руки тех, кто еще не положил свои ружья.

— Опустите ружья! Опустите ружья!

Краем глаза он видел, что Моррис занимается тем же самым на другом конце поля.

— Смотрите, кого толкаете, — сказал Суизерс. Майор понял, что это он выстрелил в воздух.

Он наградил Суизерса уничижительным взглядом, и тому хватило совести принять смущенный вид и опустить ружье.

— Ради бога, там же женщины и дети, — сказал майор.

— Никто ни в кого не стреляет, — сказал Роджер слегка насмешливо, что должно было намекнуть окружающим, что он никак не отвечает за поведение отца. — Просто хотим их припугнуть. Незачем так переживать.

— Моррис, я хочу, чтобы их немедленно арестовали, — заявил Дагенхэм, покрасневший от ярости и стыда. — Не стой там, сделай что-нибудь.

— Пока все не уберут ружья, я не могу вызвать полицейского, — сказал Моррис. Он повернулся к полю и громко свистнул. Все помощники обернулись. — Давайте, ребята, оставьте детей в покое.

— Возможно, нам следует вернуться в дом? — предложил подошедший Фергюсон. — Остыть и все такое.

— Будь я проклят, если спасую на своей земле, — сказал Дагенхэм. — Да что там делает Моррис?

Егерь направился на поле. Демонстранты с радостными воплями поднялись. Банкиры сгрудились вместе, разряжая ружья и что-то горячо обсуждая.

— Я согласен с мистером Фергюсоном: вернуться домой сейчас — не значит спасовать, — сказал майор. — Это было бы только верно — сохранить спокойствие и обеспечить безопасность женщин и детей.

— Они убили наших уточек! — взвыл какой-то ребенок, держа в руках окровавленную тушку.

Демонстранты побросали плакаты и принялись собирать детей в кучу. Из леса выбежала их воспитательница, следом за ней мчался какой-то мужчина, видимо, водитель автобуса.

— Думаю, гостям будет лучше дома, — сказал майор.

— Он прав, — согласился Фергюсон.

— Ну хорошо. Все в дом, пожалуйста! — крикнул лорд Дагенхэм. — Завтрак готов.

Банкиры с готовностью зашагали прочь. Майор заметил, что возглавляет толпу Роджер.

— Майор Петтигрю, вы здесь? — послышался голос Алисы Пирс.

Она решительно приближалась к изгороди, размахивая довольно грязным белым платком. Когда она подошла ближе, майор увидел, что женщина вся дрожит.

— Майор, бедные малютки, — сказала она. — Воспитательница говорит, что они сбежали из автобуса, и она понятия не имела, куда они направились.

— Ради бога, — сказал лорд Дагенхэм. — Я вас всех привлеку к ответственности за халатность — за то, что вы позволили невинным детям угодить в это безумие.

— Халатность? — переспросила Алиса. — Да вы в них стреляли.

— Мы в них не стреляли! — воскликнул Дагенхэм. — Ради бога, женщина, они бежали под пули. Кроме того, вы все вторглись в частные владения.

— Они никуда не вторглись, они здесь живут, — ответила Алиса.

К ним подбежала воспитательница и сказала, что детей надо отвезти в дом и, возможно, вызвать к ним врача.

— Мы только на минутку остановились, — сказала она. — Томасу стало плохо, его стошнило на водителя, и нам пришлось выйти. И тут они высыпали из автобуса и куда-то убежали, и мы понятия не имели, где их искать.

Она остановилась, чтобы перевести дух, и приложила костлявую руку к своей узкой груди.

— Они всегда так привязываются к уткам — кормят их целый день и выращивают утят в классах под лампами, но таких проблем никогда не было.

Алиса сделала вид, что ее это никак не касается. Майор не сомневался, что она использовала несколько своих уроков, чтобы научить детей правде жизни.