Белая пыль

}Я слегка поёжилась от неожиданно прохладного порыва, а деревья с неодобрительным шелестом проводили залётный ветерок в южную сторону. Проказник вечно мешает им спать.}

}̶ Тебе холодно? Накинь мой пиджак. – Антон уже снимал свою джинсовку. На меня пахнуло потом.}

}̶ Не надо, мне не холодно! – спасаясь, я отодвинулась ближе к Вадиму, - тем более ты как? В одной майке собрался быть? Нет!}

}Я и правда не замерзла, на мне была кофта, просто пробрало от неожиданности. Теперь должен был сказать Вадим:}

}̶ Если что, возьми мою. У меня вот что под низом, жарко, - он указал на реглан под расстегнутой ветровкой. Я не сомневалась, что бабушка проконтролировала его выход.}

}̶ Ладно, но пока не хочу.}

}̶ Вадя, ты не смотрел третью часть «Огненных»? – спросил Антон.}

}̶ Смотрел, минут пятнадцать. Ещё отстойнее, чем вторая.}

}Я добавила:}

}̶ По мне, так и первую смотреть невозможно.}

}̶ Девчонкам там нечего смотреть, это мужское кино, - деловито ответил Антон, ведь сам он был, конечно, мужчиной хоть куда. }

}Он продолжил:}

}̶ Да, дрянь вышла. Зато Гройн такой тёлочкой стала, ты заметил? Вся прям «Ух!». Я только из-за неё и досмотрел.}

}̶ Не знаю, по мне так бабища. Тебя б такая точно раздавила. Да и вообще… мне больше светленькие нравятся, - сказал Вадим, что-то чертя на земле прутиком и упершись локтями в колени.}

}Свои признания Вадим ограничивал только тонкими намёками. Антон принял это замечание:}

}̶ Нет, мне, конечно, светленькие тоже больше нравятся, - в отличие от Вадима он хитро заглянул мне в глаза, хотел что-то добавить и передумал, - но… Ладно. Эх!..}

}Он полез в карман и вытащил пачку сигарет. Мне вдруг опять захотелось пошалить:}

}̶ Подожди, не закуривай! – попросила я его, пока он не успел засунуть сигарету в рот, - дай я пару разиков затянусь.}

}̶ Ленка, ты что, обалдела? – вытаращился Антон. Сзади Вадим выпрямился и забил прутиком по ноге. Эффектом я была уже довольна.}

}̶ Ну, дай пару затяжек, тебе жалко что-ли?}

}Вадим предупреждающе вставил:}

}̶ Антоха, не гони беса! Не давай ей!}

}Это меня лишь подстегнуло. Но Антоха и сам был слишком игрив. Он дал мне сигарету и достал зажигалку из той же пачки. Он был похож на ребенка, который шкодит с большим удовольствием и не задумывается о наказании. }

}̶ Антон!}

}Вадим встал и попытался отнять у нас вредный скарб. После нескольких секунд потасовки я умудрилась выхватить у Антона зажигалку и отбежала в сторону. Вадим был в шоке с этого цирка, но всё же дал мне исполнить номер. Он понял, что только раззадорил нас. Огонёк вспыхнул и приблизился к сигарете у меня во рту. Оба, как завороженные, смотрели на меня так, будто я делаю что-то неприличное. Я неуклюже затянулась. Сигарета оказалась ужасной – дешёвой и горькой, я поперхнулась крепким дымом и закашляла.}

}Антон заржал, даже Вадим не сдержал улыбки.}

}̶ Накурилась? Ну и зачем было это делать? – недоумевал он.}

}̶ Кхе, кхе! Просто она отвратительная, - оправдывалась я, возвращаясь.}

}Антон протянул руку:}

}̶ Ладно, крутяка, давай сюда.}

}̶ Сейчас…- из вредности и чтобы сгладить чувство неловкости я затянулась ещё раз, но уже полегче, и отдала ему. Вадим иронично помотал головой.}

}Такие фокусы я выделывала от скуки. Одиночество снедало меня. У меня всегда была компания сверстников, но после общения с ними это чувство голода только обострялось. А я до ломоты нуждалась в единомышленниках, в близких по духу, в тех, кто разделял бы мои интересы, моё видение мира… И тех, кто смог бы поговорить со мной о том, что волнует не только сердце, но и мозг, и душу… Такие странные вкусы вызывали здесь лишь недоумение. А я не хотела быть странной и научилась всё держать в себе. Все разговоры между нами состояли из шуток, сплетен, игр влюбленных, каких-то обыденных моментов и никаких отвлеченных тем. И хоть Вадим был совсем неглуп, более того отличник, золотой медалист (за одно это меня радовали наши встречи), личность свою он захоронил так глубоко, что у меня не было никакого желания её откапывать. Он мог сколько угодно занудствовать, рассказывая о строении чего-то там, переводил мне песни с английского и мог, оказывается, с французского, но вопросы о личном, о мировоззрении, о понимании жизни ставили его в тупик. И художественную литературу он считал пустой тратой времени. А вот Антон читал иногда, даже неплохо писал стихи, но обладал какими-то странными предубеждениями против личностных особенностей, индивидуальности и оттого предпочитал сидеть в твёрдом панцире, притворяясь дурачком. }

}И всё же, эти двое были моими неизменными спутниками. Антон вообще был повсюду, и после Вадим получал от него отчет обо всех мало-мальски значительных событиях, связанных со мной. Я была их общей мечтой, и они на полном серьёзе стремились завоевать меня, предварительно договорившись между собой, что когда я, наконец, выберу одного из них, другой благородно отойдёт в сторону. Проблема была в том, что они никогда не говорили о своих чувствах прямо, не делали смелых жестов, особенно Вадим, а только бессильно таскались за мной, изливались в скромных намёках, немых подарках и ждали что я пойму их застенчивость и, поражённая чувствами, брошусь кому-нибудь из них на шею. Антон был немножко смелее, но с ним я бы не стала встречаться никогда и ни за что, поэтому он, чувствуя, что на прямой вопрос последует прямой отказ, предпочитал оставаться в иллюзии. Другие парни были более прямолинейны, и поэтому, быстро выяснив свои шансы, покидали нашу компашку. Так, в ней неизменными оставались три участника. }

}Мы медленно вышагивали вдоль полуразваленного амбара к спуску с горы, на которой, собственно, и была расположена наша деревня. Гора – это, пожалуй, слишком смелое название для данного участка суши, одного из многочисленных возвышенностей Донецкого кряжа. На его холмах, долго тянущихся вдоль реки Северский Донец и доходящих до Азовского моря, обжились и другие деревушки с городами, что теперь с непонятным чувством превосходства глядят вниз, на плоские поселения в долине за рекой. На самом деле эти возвышенности в наших местах представляют собой огромные меловые залежи – в древние времена, на заре жизни здесь был океан и, я не знаю почему, но все его водные обитатели в виде ракушек, моллюсков и прочей дребедени решили, что дохнуть нужно именно на этом отрезке. Так они и укладывались тысячелетиями друг на друга, утрамбовывались и восстали в наше время в виде меловых гор. Я часто находила их фрагменты в кусках мела. Наверное, наша возвышенность отличалась особой белизной, за что её и нарекли «Белой Горой».}

}Мы стоим у спуска. Слева от нас заброшенный сиреневый сад с потерянной в нем дачей, а справа долгий пологий склон, весь заросший колючим кустом. Нам видны огоньки за рекой и мы смотрим с высоты своего владычества на этот небольшой городок. Ночь скрыла всё, кроме его светил, но наш огромный двухсотлетний тополь, растущий у реки, как бы в отместку за всё, что утонуло во мраке, заслонил собою кусочек неба, так что несколько звёзд – детей ночи - не могли видеть нас. Высота здесь льстиво обманывает, подкидывая ложное мироощущение, будто мы – властелины мира, победители и нам всё по плечу. }

}Однако не всех нас посетили высокие мысли. Антон хмыкнул с каким-то облегчением, словно у него до этого был заклеен рот. Он решился пооткровенничать, правда, не о себе, и растянулся в коварной улыбке. }

}̶ Эх, Ленка, зачем же ты так Влада мучаешь? Бедняжка прям иссох, - в его тоне не было и капли сочувствия, одно ликование.}

}Я вернулась на землю.}

}̶ В смысле?}

}̶ Жалуется, что ты не ведёшься на его ухаживания.}

}Он весь вечер стоически продержал в себе добытые подробности, так как дал опрометчивое обещание держать язык за зубами, и даже сначала верил, что одолеет свою болтливость, но сорвался: очень уж хотелось подтвердить не безосновательность страданий Влада.}

}̶ Ах, действительно, бедняжка! И как у меня только совести хватает? А ты, я вижу, уже и посплетничать успел?}