Слепая Совесть (СИ)

Ивен тоже с нами, думаю, не попытаться ли заговорить. Мне ведь императрицу охранять, когда появится, по крайней мере здесь и в дороге. Часто придётся пересекаться. А потом, если добьюсь чести стать её личным Стражем - то и подавно.

Но Ивен отходит в другой конец, с кем-то беседует. Ладно, успеется ещё. Сосредотачиваюсь на объяснениях командира.

- Можете отдыхать, - отпускает, наконец, Лийт. - Вечером мы на приёме. Зрячие в город пойдут, на гуляния. Традиция.

Ноэлия

Тересия открыла окно, нервно теребит в руках трубку, но держится - помнит, что мадам Джанс не любит табачного дыма.

- Не ходила на площадь? - спрашивает, с чистой совестью качаю головой:

- Нет.

Дышит тяжело, начинает что-то шкрябать на раме.

- Стены им тоже не помеха, конечно, но всё-таки. Прямой контакт это прямой контакт, - бормочет.

- Да кому я там нужна! - отмахиваюсь в очередной раз. Понимаю, волнуется, но как-то слишком уж сильно. - Мадам Джанс наоборот, говорит, гуляйте, только обещаний не давайте...

- Да у неё самой ветер в голове, - ворчит Тересия. Приближаюсь, обнимаю, трусь щекой. Решаю сменить тему:

- Я вот всё думаю, - вздыхаю, - это ведь такая редкость, когда дети остаются сиротами без всякой родни, и надо же было именно мне в пансион попасть!

Давняя обида шевелится в глубине души, почему так несправедливо? Я ведь даже не знаю, как здесь оказалась - ни родителей, ничего. Мадам Джанс рассказывала, будто где-то нашли и привели к ней, родственников долго разыскивали - но абсолютно ничего не помню. Хотя мне было лет восемь, должна бы.

- Всякое бывает, девочка моя, - Тересия гладит морщинистой рукой волосы. - У твоих подружек ведь тоже по-разному сложилось. Ничего, милая, нам бы пережить этот имперский визит, всё будет хорошо.

- Переживём! - отмахиваюсь, ну что она заладила?! - А может... на гуляния? Вместе? - рискую.

- Что ты! - машет рукой. - Не вздумай никуда ходить!

- Ну хоть на озеро можно? Оно же совсем в другой стороне!

- Ну что ж тебе не сидится-то, пташка моя! - вздыхает.

- Так они месяц тут будут, если не больше! Что ж мне, вообще из дома не выходить?

- Выходить, конечно, - соглашается Тересия неохотно. Смотрит, словно хочет что-то добавить, но лишь снова вздыхает. - Скорей бы уж императрицу объявили.

- И что? - не могу понять.

- Ничего, девочка, ничего, - задумчиво поглаживает. Стараюсь не сердиться, она ведь любя!

Дарсаль

- Ну что? - улучив момент, шепчет повелитель. Ещё раз обвожу взглядом нарядный зал - отсветы ламп мельтешат, сбивая восприятие. Стражи постоянно вокруг императора так, чтобы метки образовывали защитные узоры. Слишком много людей - кроме девяти Высших Леди с мужьями, по-моему, все правительственные семьи собрались, включая дальних родственников. И каждая отрядила парочку девиц на выданье, в надежде, что приглянутся Иллариандру.

- Ничего, - отвечаю. Даже близко нет, мутные ауры в грязных разводах, алчность, корысть, вожделение. Страх, надежда, раздражение.

- А я-то мечтал, всё окажется просто, - посмеивается император. Как обычно, не вижу его, лишь смазанные отпечатки движений - лёгкий кивок, призывающий искать дальше. Сомневаюсь, что мы здесь сможем найти императрицу. Завтра Стражи разойдутся по городу в поисках кандидаток, потом специальная охрана из зрячих организует встречи. А уж после моя работа - окончательный выбор.

Жду, когда бесполезный приём, наконец, окончился. Но это для меня бесполезный, а император и советники заняты решением сопутствующих вопросов - торговля, пограничные дрязги и прочие проблемы, обычно решаемые парламентариями на нейтральных территориях. Всё это облекается в светские полутона и условности, а Иллариандр, между делом, успевает ещё и пару десятков танцев станцевать. Каждый раз с другой девушкой. Политика.

Нам расслабляться нельзя, постоянно отслеживаем опасность. Зато к концу вечера уже различаю почти каждого из приглашённых и обслуживающих по ауре, соотношу с голосом. Ребята поставили метки на мужчинах - здесь их едва ли не больше, чем днём в толпе. Почти у каждой леди есть муж - мужа иметь престижно, невзирая на то, что несколько раз в году мужчины должны отрабатывать, оплодотворять женщин по какому-то очень сложному списку с кучей разрешений. В Йоване тоже плохо с рождаемостью.

Запоминаю претенденток, чтобы повторно не рассматривать, впрочем, император и сам уже понял - здесь нам делать нечего.

Далеко за полночь, под свет Раума провожаем Иллариандра в особняк.

- А последняя ничего, хорошенькая, - шепчет с надеждой. - Совсем не подходит?

- Нет, мой повелитель, - отвечаю с сожалением.

- Ну что за женщины у них тут, - ворчит. У нас разве лучше? Молчу. Ты бы на свою Шарассу взглянул моими глазами.

Доводим до покоев, у двери стоят другие Стражи. Нас отпускают отдыхать, только Ивен остаётся. А мне завтра целый день работать.

Иду в выделенную комнату, наши предшественники в своё время неплохо поработали, всё обустроено именно так, как нужно. При том, что за тайны Стражей мы спокойны: никто в мире их не знает. Даже император.

Не успеваю слегка расслабиться, как раздаётся лёгкий стук в дверь. Приходится подняться, отворить. Женскую ауру ни с чем не спутать.

- Эр Дарсаль? - произносит гортанно, сторонюсь слегка, чтобы зашла. Странно, ни обычного отвращения, ни страха, что часто испытывают женщины при виде нас. Особенно непривычные женщины Йована. Закрываю за ней, жду.

- Я Хельта, - представляется, припоминаю, видел на приёме. Какая-то дальняя ветвь младших правительственных семей. Ничего особенного. - Подумала, возможно, вам захочется скоротать вечер?

Учитывая, что знает моё имя и комнату, видимо, за неё "подумали". Проводит пальцами по руке, поднимается к плечу. Синее любопытство, лёгкое красноватое возбуждение. А, раум с ним, почему бы не расслабиться!

- Захочется, - соглашаюсь, придерживаю омаа. Кажется, смотрит в глаза. Поднимаю руку, провести по лицу, прочитать изгибы, составить портрет. Иначе ведь никак не увижу её черт.

Прикосновение обжигает - не сильно, так, чтобы омаа дотронулся, обтёк, лучше помог в восприятии. Но девушка вздрагивает, вскрикивает, взрыв чёрного страха. Демон, похоже, её чем-то опоили. Или сама для храбрости.

Убираю руку, отворачиваюсь.

- Уходи, - говорю глухо, усмиряя взъярившийся омаа.

- Эр Дарсаль...

- Уходи!

Ноэлия

Три дня просидела дома, с тоской глядя то в окно, то на экран. Императора не показывают, только совсем издалека: вроде какие-то запреты у них, из соображений безопасности, да и вообще заснять нельзя, когда он в окружении Стражей. Кадры засвечиваются, лишь пятна неясные.

Девочки, поначалу воодушевлённые, приходят домой сердитые и обиженные, слишком мало мужчин приехало, слишком много желающих.

На четвёртый день разразился скандал, подняв с кровати ни свет, ни заря.

- Я вам что говорила! - громыхает снизу мадам Джанс. - Нельзя никому ничего обещать, у них печати специальные, как только договор скреплён - не нарушить! До хворей и страшных несчастий доходит!

- Я не скрепляла, - плачет кто-то из девочек, Сирма кажется. - Он прикоснулся и обжёг!

Выглядываю в коридор, натыкаюсь на Алму.

- Что там? - спрашиваю.

- Да тут по району вчера кто-то из Слепых крутился, Сирма где-то услышала, мол, они императрицу помогают выбрать, вот и решила ему понравиться... да мадам Джанс вовремя пресекла.

- Слепые выберут, ага, - хихикаю. - А ты как?

- Идём на пляж, - вздыхает тоскливо. Раздумываю несколько мгновений, соглашаюсь:

- Пошли.

Сколько ж можно дома сидеть? А Алме, кажется, поговорить хочется.

Собираемся наскоро, сейчас каникулы по случаю императорского приезда, потом снова учёбой загрузят.

Внизу уже полное примирение, Сирма рыдает на обширной груди мадам Джанс, та её поглаживает и успокаивает, бросает на нас быстрый взгляд.