Женщины лучше мужчин

Зачем я всё так живописую? А как же! Любовь мужчины и женщины – это всегда секс. Но ещё лучше, когда и секс – это любовь. Непонятно? В сто крат секс приятен и успешен, если партнёры испытывают друг к другу чувства, хотя бы на одну ночь.

«В дверь номера неуверенно постучали, но он сразу понял, что это она. Девушка как всегда была ярко одета, и немного вызывающим был её макияж. Он запер дверь и обнял её. Запах желанной женщины, что может быть приятней. Она предпочитала духи резких тонов, от них кружило голову. «Сегодня очень жарко, надеюсь, тут есть душ», - девушка неохотно отстранилась от него, уже дрожащего от желания. Она начала расстегивать блузку своими грациозными пальчиками, он рвал пуговицы на рубашке. Потом, лёгким движением расстегнула бюстгальтер, и он увидел её восхитительные груди, приподнятые, не смотря на внушительный размер. Он принялся целовать соски. «Подожди», - девушка расстегнула молнию на юбке и та упала на пол. Её трусики он снял дрожащими руками уже сам. «Пошли», - и девушка залезла в ванную и включила душ. Он, быстро разулся, поспешно стащил брюки вместе с трусами и оказался рядом с ней. Девушка подставила его под струи душа, а сама, присев на корточки, взяла в руки напряжённый член и обвела языком по готовой лопнуть головке. «Ну, вот и попался мне дружок, - засмеялась девушка и обхватила хуй влажными мягкими губами. Он стоял под струями душа, а она нежно, но уверенно доводила его до умопомрачительного состояния. И вот мощный заряд выплеснулся ей в рот. Он со стоном спустился в ванну, а девушка, облизав губы, тоже села. Она, опершись спиной на стенку ванны, закинула ноги ему на плечи. Её, чуть покрытая, белыми волосками, пизда раскрылась, и было видно, как из неё исходит сок. Вода стала скапливаться, и ванна стала постепенно наполняться. Он встал на корточки и начал рукой гладить её возбуждённый клитор. «Ты меня любишь?» - прошептала девушка. Он припал губами к её щелки. «Что – то вода плохо уходит, не засорилось бы…»,- и его язык принялся за знакомую и любимую работу…»

Немного портило удовольствие то обстоятельство, что скоро её муж должен был откинуться с зоны. Ах да, я ведь не сказал. Муж у Лены был вор, и на момент нашего знакомства тянул очередной срок. Но всё когда – то заканчивается. Лена очень переживала, самое смешное, что она продолжала любить мужа. Она рассказывала мне, что и поженились они не по залёту, а по любви, и что ухаживал он красиво, дарил цветы и чуть ли не на руках носил. Может быть, и привирала, я не знаю. Он рос нормальным парнем, да уж больно район, где они жили, был криминальным. За этим районом ещё в советские времена укрепилась дурная слава. Было много шпаны, гопников и карманников. Ленкин муж как раз и обладал аристократической воровской профессией – чистил карманы доверчивых граждан. Они с подельниками ездили в Москву, там бумажники и кошельки были гораздо жирнее, чем у местных ротозеев. К тому же почти всё молодые парни, да и девчонки этого района были наркоманами. Сидел на игле и Ленкин муж. Не мудрено, что однажды его взяли «на кармане». Лена почти весь срок его отсидки хранила верность, но тут мы встретились, и она ничего не смогла с собой поделать. «Это ты во всём виноват», - иной раз, всхлипывая, говорила девушка, ей было страшно. Но не надолго. А однажды она с деланным ужасом мне призналась, что точно знает, где у её благоверного спрятан пистолет. Было ли страшно мне? Я старался об этом не думать. Мне было очень хорошо с ней и остальное меня мало волновало.

Порой понять женщин очень трудно. Перед самым приходом её мужа, Лена позвала меня к себе домой. Она сказала, что я смогу остаться у неё на ночь, до этого мы никогда с ней не спали, встречались урывками, где придётся. Что бы особо не светиться («у нас не район, а просто деревня, какая то, все друг друга знают», - смеялась смелая девушка), я должен был дождаться, когда уже стемнеет. И вот выпив предварительно почти бутылку водки (меня, честно признаюсь, немного колбасило) я крадучись пробирался среди однотипных «хрущёвок» к её дому. Я вообще то такой экстрим не люблю, на фига нужны такие приключения, но ради этой женщины я готов был пойти на всё.

Лена открыла мне дверь, я забыл про все свои страхи. На ней был коротенький халатик, и вид у неё такой домашний, что я сразу же обнял её и стал развязывать пояс на халатике. Под ним ничего не было. Это была удивительная ночь. Мы оба знали, что наш роман подходит к концу, и хотели, как можно больше урвать друг друга. И мой член меня не подвёл, он тоже прощался с её прелестной покрытой пушком русых волос (за что я и люблю светленьких – у них не такая пышная растительность, как у брюнеток, или шатенок) дыркой. В промежутках, когда мой хуй набирался сил для очередного раунда, я лизал ей пизду. Я всасывался в неё, а мой язык ласкал её клитор. Пизда у Ленки хорошо пахла и была приятна на вкус. Впрочем, если ты женщину любишь, то тебе в ней всё нравится.

- Как я завидую твоей жене, - шептала женщина. Надо понимать, что её муж ей такое удовольствие не доставлял. Конечно, доставлять женщине удовольствие таким декадентским способом, не «по понятиям». Бедная Лена.

Мы не спали всю ночь. Я ушёл от неё, как только начало светать Выжитый как лимон, на подгибающихся ногах я брёл по пустынной улице и улыбался.

А потом вернулся её муж, и я даже с ним познакомился. Он явно что – то подозревал, но мы вели себя осторожно, а доброжелателей настучать не нашлось (наш с Леной роман незамеченным для окружающих не остался сами понимаете). И всё же через некоторое время муж запретил Ленке работать у нас, видно от греха подальше. Потом я видел её пару раз, и мне сразу бросилось в глаза, что–то не так. Ленка похудела, стала какой – то дёрганой, а через общих знакомых я узнал, что девушка стала ширяться. Знаете, как жена алкоголика начинает пить вместе с мужем, что бы ему меньше доставалось, так вот как оказалось также поступают и жёны наркоманов. Она всё - таки любила его.

Не многим более в фирме задержался и я. У меня начались крупные неприятности, и прямо скажем, мне было не до женщин. Заливались проблемы по – русской традиции вином, а посему секс стал не только не нужен, но и проблематичен. Про Лену я знал, что она торгует барахлом на рынке, который открылся в её районе. И вот однажды, не найдя на выпивку денег, я решился поехать к ней. Увидев меня, трясущегося и опухшего алкоголика, Лена очень расстроилась. Это было видно по её лицу, ей было неприятно видеть меня в таком затрапезном виде. Она, конечно же, дала мне денег, и сама отвела в ближайшее кафе, что бы я смог выпить. Меня очень колбасило с похмелья, и до рынка я еле доехал. Сама она пить не стала. Пока я, выпив стакан водки, отходил, покуривая сигарету, Лена рассказывала, что муж опять в сизо, а совсем недавно попался и брат, и скоро суд (на нём то я её и встретил в последний раз). По тому, что на неё были одеты далеко не новые вещи (а она всегда эффектно одевалась), по неряшливому маникюру (у неё раньше руки были ухожены на загляденье), по незатейливому макияжу (с прежним не сравнить), я понял, что Лена, как и я, переживает не лучшие времена. Но помочь я ничем не мог, да и не хотел. Я сочувственно покивал головой на её жалобы, выпросил ещё денег на бутылку и свалил. Больше мы не встречались.

Сон у человека после многомесячного запоя беспокоен и странен. Это скорее бред. Мозг совершено не отдыхает, сосуды, привыкшие к алкоголю, сужаются, нервная система без допинга начинает давать сбои. Андрею хорошо были знакомы все симптомы, но каждый раз он удивлялся, в какие причудливые формы выливалось похмелье. Сны, в которых ты и главный герой, и одновременно и единственный зритель происходящего – это не самое худшее извращение измученного мозга. С трудом, вырвавшись из очередного кошмара, Андрей проснулся.

- Сколько времени? – спросил он у Семёна по-прежнему лежащего на кровати.

- Скоро ужин. Ты пойдёшь?

- Нет. Не могу, есть, теперь дня три не смогу.

Андрей заметил, что Семён читал какой то глянцевый журнал. «Наверное, моя писанина совсем достала мужика».