Беспамятство

Ляля вздохнула, не находя в себе согласия, и повторила:

- Очень нужен.

Рома остался, и скоро она пожалела о своей слабости - из коттеджа на городское житье вернулись «молодожены», С какой стати? С бьющимся сердцем она наблюдала, как шофёр, понукаемый Баче лисом, таскает чемоданы, бесконечные коробки с туфлями и пластиковые мешки с одеждой. Юрисконеульт довольно долго находился в комнатах начальственной четы, потом прошел мимо дочери шефа и откланялся, не вступая в разговор. «Он всё ближе к отцу, — подумала Ляля, чувствуя в этом факте ускользавший от формулировки негатив, - и к его хитрой мерзавке с непроницаемым лицом, что тоже не выглядит случайностью — они вместе работают, и, помнится, папа говорил, что именно Бачслис ее рекомендовал.»

Обитатели квартиры на Кутузовском старались избегать прямых контактов, что получалось не всегда. Виктор Сергеевич с женой заняли верхний этаж, но кухня-то, хоть и просторная, была одна. В семье, где все кормятся кое-как готовыми продуктами, а не сидят чинно за обеденным столом в ожидании, если не лакея, то кухарки или домработницы, кухонное пространство оставалось неизбежным местом пересечения, К тому же надо учесть, что угловой диван под торшером напротив телевизора и по соседству с холодильником давно облюбовал Роман. Несмотря на большой физический объём, он никому мешать не мог, но, как оказалось, раздражал. Скорее всего, не отца, а его жену, и выяснилось это очень скоро.

В тот вечер старшие жильцы застали младших за ужином на общей кухне. Роман трудился над птичьей ногой, смахивавшей внушительностью на мускул страуса, Ляля пила зелёный чай с сухим печеньем. Пары обменялись невнятным приветствием, после чего Виталий Сергеевич занял свое место у торца стола, а Вероника стала доставать из холодильного шкафа разную снедь. Она долго шуршала упаковками, пока не захлопнула дверцу с громким возгласом:

- Так и знала, что обезжиренного французского сыра опять нет! В конце концов, мне это надоело! Придётся завести второй холодильник и вешать на него замок.

Ольга нобледнела.

- Я не употребляю такой дряни.

- Зато ваш приятель, кажется, отсутствием аппетита не страдает. Не сомневаюсь, что он метет мой сыр заодно со всем остальным. Кстати, вчера исчезла целая упаковка ананасного йогурта, который я употребляю на ночь для сжигания калорий.

Отец опустил глаза, Рома молчал, поскольку сыра не любил с детства, а йогурт к разряду еды не относил. Стул с грохотом вылетел из-под Ляли - сравнявшись рослом с Вероникой, она почувствовала больше уверенности.

- Вы вошли в приличную семью, так извольте соблюдать элементарный этикет!

- Милая, очнитесь! — воскликнула референтша с явным удовольствием в голосе, при этом ни один мускул не дрогнул на её лице. — Какая вы семья? У вас нет ни матери, ни мужа, ни детей. Теперь мы с Виталием Сергеевичем семья, а вы жалкая иждивенка, которая ест наши продукты.

В тот же вечер Роман засобирался домой.

- Не обращай внимания, она обычная сволочь, - сказала Ляля.

- Что это меняет?

- Ничего. А мне куда бежать? В Филькино?

- Почему бы и нет?

Он уехал, и Ольга осталась одна, но Вероника войны не прекратила. Она давно строила обходные, долговременные проекты отторжения дочери Большакова от семейных владений. Развод падчерицы с Есауловым очень облегчил ей манёвры, которые были только частью грандиозного плана, созревшего в её не слишком красивой для большого ума головке - дирижёрской палочкой размахивал всё тот же Бачелис.

Во избежание мимических морщин, выразителем своих претензий к Ольге Вероника сделала супруга,

Виталий Сергеевич перед сном явился в спальню дочери, чему та вначале обрадовалась, но, как выяснилось, напрасно.

- Я тут подумал и решил, - начал отец, - что пора тебе обрести самостоятельность. Квартиру я буду оплачивать, по праздникам подбрасывать тебе па булавки. Думаю, этого более чем достаточно, чтобы ты могла найти достойного мужа. На хлеб заработаешь сама.

- Хлеба я не ем. Но как в твоей голове могла родиться подобная идея? Ты же богат.

- Ну, в «Форбсе» моя фамилия пока не фигурирует, а вопрос с двадцатью процентами акций так и остался открытым. Если они всплывут, мне придётся несладко, И потом, средства лежат не в кармане, а в деле, и расходы соответствуют положению. Недавно Вероника захотела виллу на Кипре и небольшую яхту — игрушки дорогие, а содержание и того дороже. Ещё я прикупил очень нужный завод железобетонных изделий, недорого, но там нужна реконструкция и обнаружились долги,

- Куда же смотрел юрисконеульт? — язвительно спросила Ляля.

Но Большаков не удостоил замечание вниманием.

- Предстоит большая работа по переоборудованию и подготовке персонала. Пока предприятие начнёт давать ощутимую прибыль, не один год пройдёт. Да и конкуренты серьёзные подрастают.

- И на чьё имя оформлены новые покупки, в том числе заводик? На Веронику? Я так и подумала. Молчишь. Да что с тобой случилось, папа? Такой опытный психолог - ты ослеп?

Большаков нервно сглотнул.

- Я её люблю.

Дочь обняла отца и грустно сказала:

- Ах, как это знакомо! Бедный папка. Мы с тобой — два сапога пара.

Но Виталий Сергеевич сочувствию не поддался и от объятий отстранился - его миссия ещё не завершилась.

- Занятия серьезным делом отучили меня демонстрировать чувства* Я рационалист* Соблюдая этикет и правила общежития, мы можем по-прежнему мирно обитать в этой квартире, места хватит, но если твой никчёмный любовник не вернётся, будет лучше*

- Он не любовник, а друг.

- Верится с трудом. Кстати, машину я тебе оставляю, впрочем, она и так оформлена на твоё имя, как и солидный банковский вклад, который мы с мамой сделали, когда ты пошла в школу. Правда, его съел дефолт, но государство что-то там обещало возместить.

- Ну, если это государство - наше, то вряд ли даже твои правнуки получат на молочишко. А как коттедж?

- Коттедж подарен Веронике на свадьбу. Разве я тебе не говорил? Пока она там жить не хочет, и мы его сдали в доверительное управление своему же холдингу. Никаких расходов, только чистая прибыль* Вот, кажется, и всё.

- Нет не всё, - сказала Ляля горько* - А наша любовь? Её ты кому сдал в аренду и под какие проценты?

Большаков взглянул растеряно.

- Разве я не люблю? Просто уже не тебя одну. Произошла короткая рокировка.

Память Ольги зацепилась за то, что когда-то их объединяло:

- Мы давно не играли в шахматы.**

Но Виталий Сергеевич и на этот раз не сбился:

- Да что ты? Играем каждый день и всегда новую партию. Вся жизнь, - он новел рукой, - большая шахматная доска* Раньше ты это понимала.

- Раньше и ты меня понимал.

Он пожал плечами. Их духовная близость истаивала.

- Выходи за Бачелиса, - вдруг сказал отец. - По-настоящему свой человек. Его воспитывала мать и хорошо преуспела. Помнишь, на десятилетии холдинга я вас знакомил? Такая крепкая старушенция.

- Смутно. Но вряд ли меня увлечёт франт с ушами Чебурашки.

- Напрасно, напрасно. Внешность имеет значение для любовника, и то не всегда, а никак не для мужа. Семья - это островок, на котором можно защититься от бурь и встретить старость.

- Мне рано думать о старости. И что мне острова? Мне нужен целый мир, который больше не существует!

- Вот как раз Б а челне может положить к твоим ногам все прелести Вселенной, Несмотря на должность, он почти такой же акционер, как я. Объединить капиталы — мудрый шаг,

- И сколько у него процентов?

- Секрет, Много, Он пришел ко мне в трудную минуту с большими деньгами. Где-то нарыл. Пришлось уступить, не жадничая.

- Какой ты щедрый. Ещё Тацит сказал: у кого нет врагов, того погубят друзья. Не опасаешься?

- Его? Нет. Бачелис свою пользу знает - пока я жив, он на коне.

- Боюсь, он и жену подбирает по принципу выгоды, потому до сих пор холост.

Жены у Юрия Львовича, действительно, никогда не было, даже о любовницах сплетни не доходили, словно он дал обет целомудрия или, как холодная женщина, терпеливо ожидал выигрышной партии. При его-то капитале? Это невольно вызывало недоверие: не мог такой тщательно отлаженный механизм служить простым целям. Но если не простым, то каким?