«Я слушаю, Лина…»

, я умею выигрывать дела.

– А в этом я нисколечки не сомневаюсь.

Он со всей силы обнял меня. Нашел мои губы. И я, все крепче прижимаясь к его груди, все крепче любя и дорожа им. Думала. Что пока выход один. И я им воспользуюсь.

– Я скоро вернусь Малыш, – в который раз я произнесла эту фразу, – ты обязательно дождись.

– Жаль, что я не могу тебя проводить, – печально улыбнулся он. – Уже так поздно. Здорово было бы сейчас прогулятся с тобой. В зимнем лесу. Или по вечернему городу. Когда снег блестит на свету фонарей.… Нельзя девушек отпускать в такой вечер одних. Это опасно.

– Я не просто девушка, Малыш. Я смелая женщина, с револьвером в кармане. Пусть боятся меня…

Отправляясь на встречу с Хорьком, я все больше убеждалась в правильности своего решения. Конечно, я понимала, что этим подвергаю опасности нашу любовь с Олегом. Но гораздо опаснее было отправлять его на верную смерть. В любом случае, я могла еще выпутаться, доказав ему, что Хорька подозревают не по моей вине. Что его вычислил Даник или еще кто-нибудь. Что кто угодно, только не я приложила руку к его аресту. Я понимала, что с точки зрения человеческой морали я не права. Но моя любовь. Мое желание спасти любимого человека. Перевешивали любую человеческую мораль.

И я твердой рукой открыла дверь уже знакомого мне подвала. Как ни странно там уже горела тусклая лампочка. И было сравнительно прибрано. Но отвратительный запах не улетучивался.

Хорек сидел в привычной позе. На корточках. Прислонившись спиной к бетонной стене. При электрическом свете он выглядел еще отвратительнее. И даже напоминал маньяка. И я тут же вновь себя успокоила. Он действительно способен на убийство. И было бы гораздо справедливее, если бы это он, а не Малыш ударил дочь прокурора. Впрочем, сегодня я решила это исправить.

– Какие гости к нам пожаловали, – прогнусавил он. И резко повернулся к девушке. Которая жалась в углу. Что я поначалу ее и не приметила. – Так это ты, дура, ее навела! То-то я думаю, как ты готовилась к этой встрече. Лампочку даже вкрутила. Фу! Какая гадость, – и он зажмурился. – Терпеть не могу яркого света. Ну, ничего, Тонька, я еще с тобой посчитаюсь.

Тоня бросила на меня умоляющий взгляд.

– Девушка здесь не при чем, – встала я на защиту Тони, – и ты напрасно недооцениваешь нашу работу, парень. Напрасно еще хохоришься и смеешь запугивать! Я, думаю, твое прошлое не дает тебе право на это. На твоем месте, я бы сидела, как мышь. И разговаривала дрожащим голосом.

Видимо, он испугался. В его глазах промелькнул страх. Но он тут же вновь принял вызывающий вид. И оскалился.

– Что вам будет угодно, господин начальник, – с издевательской дрожью в голосе произнес он.

– Во-первых, встань, когда разговариваешь с женщиной! – приказала я ему. Он нехотя приподнялся. Но с тем же вызывающим видом ответил.

– Для меня мужики и… и женщины одно и тоже, когда они ищейки. Это может кто другой различает. Ради спасения собственной шкуры, – и он мне выдал издевательский галантный поклон.

Я