Беспамятство

- Я теперь тоже одна, и сил совсем никаких нет. Дашь мне за него подержаться?

Семицветик уже не улыбалась,

- Если он захочет.

- Захочет.

Ляля взяла Рому за полную вялую руку и ничего не почувствовала. У Макса рука сухая, горячая, с чуткими, длинными, как у пианиста, пальцами. Почему он даже не позвонил?

Медики и знахари кое-что умели, тем более за большие деньги. Транквилизаторы и медитации привели организм Ольги в некоторый порядок. Безумие последнего времени стало представляться ей неестественным, недостойным. Успешная интересная женщина вечно модного бальзаковского возраста, кандидат наук, доцент, владелица многокомнатной квартиры и автомашины за сорок тысяч долларов, окружённая студентами и поклонниками не имеет права пасть жертвой такого тривиального чувства, как любовь. Исключительность Медеи или Джульетты лишь подчёркивает необходимость нормы. Мир и человеческий род существуют благодаря тому, что любовь повторима. EI не обязательно снова выходить замуж. Свобода действий привлекательнее не только прежних терзаний, но и новых обязательств, Любовь умерла — да здравствует независимость!

Развод состоялся, но оказался не таким лёгким делом, как представлялось до тех пор, пока она не увидела мужа. Встреча с ним, которую Виталий Сергеевич умело отодвигал целых нолгода, закончилась сразу после суда взрывом страсти и постелью. Болезнь ли подточила силы к сопротивлению, любовь ли только делала вид, что уступила, но Ляля неожиданно сдалась, испытывая облегчение и радость. Иная женщина многое бы отдала, чтобы изведать нечто подобное, а ей всего-то и нужно было позволить себя любить. Оказывается их чувство не угасло, даже обострилось. Теперь Макс никогда се не покинет.

- Мы больше никогда не расстанемся? Новой разлуки я не вынесу, - жалобно сказала Ляля.

- Никогда, - отозвался вновь обретенный супруг.

Парадокс, но иногда развод соединяет. Сутки они провели, не

размыкая объятий. Она уснула умиротворённая, полная радужных надежд, однако на утро, протянув руки, чтобы обнять мужа, встретила пустоту. Подушка на которой он лежал, уже остыла. Может, это был только сон? Нет - она все еще явственно чувствовала присутствие Макса внизу живота. Значит, он снова исчез. Растворился в пространстве. Она даже знала в каком: в её бывшей квартире, провонявшей пелёнками и грудным молоком. Там обитала ещё одна идиотка, слабая на передок, живородящий механизм по имени Валентина с пятилетним сыном, двухлетней девочкой и ненавистным животом, в котором дожидался появления на свет третий отпрыск рода Есауловых.

Во рту пересохло, голову сдавило, как обручем. Всё! Больше она на эту удочку не поймается, номер телефона, имя и лицо Макса забыты навсегда. Ляля подавила приступ нервной тошноты и сжала зубы, физически ощущая возврат в пройденную точку.

Тем удивительнее показался через неделю звонок Валентины, которая с извинениями, заикаясь, просила подозвать к телефону Максима.

- С какой стати он должен быть у меня? - холодно спросила Ольга.

- Так сказал, что едет с вами в суд и с тех пор не появлялся. Сегодня пятница, нужно везти Славика к врачу, гипс снимать — во дворе с гаража прыгнул и ногу сломал. Он не мог забыть. А вчера, пока я с детьми гуляла, кто-то приходил со своим ключом и рылся в шкафах. Я подумала, может Максим взял какие вещи и остался у вас? Но всё на месте , а деньги у меня и так закончились.

- Здесь вашего Максима нет и никогда больше не будет. Мы развелись. А денежные вопросы меня уж точно не касаются. Позвоните ему на работу.

Валя замялась.

- Неудобно как-то. Да я и телефона не знаю.

- Могу дать — прямой и секретаря,

- Нет, я лучше подожду.

- Ну, ждите, ждите.

Ляля повесила трубку и задумалась: неужели Макс их обеих обманывает? Абсурд. Однако с какой стати беспокоиться? Кто он ей? Бывший муж. Бывший. Этим все сказано. Забыть, забыть... Забыть только потому, что нет другого выхода? Слишком просто. Но нужно хоть немного себя уважать.

Она поехала в институт, потом в парикмахерскую, по укоренённой годами привычке старательно заботясь о своей внешности. Выглядеть ухоженной требовалось при любых обстоятельствах. Вернувшись домой, обнаружила что в ее отсутствие в квартире побывали посторонние. Она вспомнила слова Вали о странном посещении, Сердце застучало в горле: Макс! Нет, и тут не похоже: ящики письменного стола не открывали, а взламывали, хотя и осторожно, почти незаметно, а вот бумаги внутри беспорядочно перемешаны - она-то знала, какой аккуратностью отличался муж. На кухне в шкафчиках переставлены на новые места баночки с кофе и чаями, ковры тоже явно поднимали - на них остались старые вмятины от ножек мебели, одна картина висела криво — под неё заглядывали, видимо, в поисках сейфа, Ляля знала секретное место, где Макс держал акции, банковскую книжку с крупной суммой денег и доверенностью на её имя. Она ещё над ним смеялась - вот деревня! Зачем и от кого прятать? Все свои.

Ольга полезла в антресоль, где валялась вышедшая из моды почти новая обувь, отвинтила потайной шурупчик, сдвинула на сторону двойное дно полки - банковская книжка лежала на месте, рядом загранпаспорт, акции холдинга и пластиковая папка. Заглянула внутрь - копии актов приёмки-сдачи, накладных, финанеовых планов, бухгалтерских отчётов. Значит, что-то очень важное, если хранится здесь. Одно ясно - в дом приходил не Макс. Ключи есть у отца, теперь ещё у Вероники, только вряд ли они тут рыскали. Но кто? Ляле стало страшно в огромной пустой квартире, где столько гардеробных, раздвижных шкафов, тяжёлых штор, за которыми мог прятаться преступник. Как она себя ни успокаивала, странное исчезновение Макса и ещё более странный обыск вызывали нарастающую тревогу. Разумнее всего позвонить отцу, но он наверняка сердится — соглядатаи не преминули донести, что из суда бывшие супруги приехали на Кутузовский и ночевали вместе. Лучше спросить у Лены. Правда, там тоже везде уши — это Бачелис завёл такой порядок, организовал службу безопасности, которая ему же и подчиняется. Однако томиться в неведении становилось невмоготу.

Из разговора с секретаршей выяснилось, что ранним субботним утром Есаулова срочно вызвали в Ярославль, где в прошлом году корпорация выиграла тендер на строительство дорогой гостиницы в комплексе Золотого кольца. Нулевой цикл пройден еще осенью, а сейчас там обвалилась стена и насмерть задавила двух рабочих. Вот несчастье! Теперь у него будут неприятности. Дура, дура набитая, корила себя Ляля, возвела на человека напраслину. Макс, действительно, мотался в Ярославль не реже раза в неделю, и они постоянно перезванивались. Он любит меня. Но почему не сообщил про отъезд хотя бы Вале? Она спохватилась, сообразив, что подумала о сопернице сочувственно. Хотя, в конце концов, тоже женщина и тоже страдает не по своей вине.

Номер ярославского офиса значился в домашней телефонной книжке. Ответил прораб, Ольга даже голос его помнила, хотя никогда не видела. Он очень удивился: все стены на месте, Есаулова тут ждали вчера, но он не приехал, и в Москве о нём тоже не имеют никакой информации — в понедельник на работу не вышел. Ляля дрожащей рукой положила трубку на рычаг. Какая-то чертовщина! Наверное, случилось что-то серьёзное. Она вторично соединилась с Леной, и та подтвердила, что шефа действительно нет всю рабочую неделю, а информацию о Ярославле ей сообщил Бачелис.

Было слышно, как секретарша прерывисто дышит.

- Лена, ты одна?

- Да.

- Можешь мне быстро сказать, что там произошло?

- Сейф Максима Степановича вскрыли, бумаги забрали. Ис- кали акции, но их там не оказалось.

- Лена, кто?

Трубка молчала.

- Лена!

- Да?

- По старой дружбе. Умоляю. Кто?

- Баче лис, — еле слышно ответила секретарша.

Опять Бачелис! Что-то слишком часто по разным поводам стала возникать его фамилия. Дело нечисто. Выхода нет, как спросить отца.

Тот был явно занят, не в настроении и говорил отрывисто:

- Какое тебе дело до чужого мужика? Ои больше не твой муж.