История Одной Любви

А работа стоит – снова завалили меня совершенно новыми задачами – опять придется разбираться с нуля. Так что я закругляюсь. Ну и впредь буду четко следовать принципу – молчание – знак согласия. Т.е. если ты ни как не реагируешь на мои слова – значит они тебе все поголовно нравятся, и ты не против услышать их снова.

Пиши, как у тебя работа, какие планы на отдых, как колбасный зуд – прошел? Ну и как пообедалось?

Сергей.

Наташа, и все равно я тебя люблю, чтобы ты ни говорила, и не писала.

Сергей.

Да, Сережа, судя по твоему добавлению к письму, я тебя все-таки обидела… Но я не хотела, ты уж прости…

А вот почему ты не подарок, как ты выразился, мне, честно говоря, совсем непонятно. Наверное, ты тщательно скрываешь свои недостатки, а может, я их просто не замечаю? Хоть бы один выдал… интересно же! А то я тебе уже вон какую кучу подкинула (хотя ты, кажется, все записываешь в положительные).

Кстати, ты что, действительно где-то ведешь учет моих положительных качеств, если даже порядковый номер можешь назвать?…

Уже не хочется на эту тему, но все же скажу, чтобы ты мог за меня порадоваться – на обеде я сегодня съела все, что только могла взять, включая суп и даже хлеб! И наконец-то поняла, что есть я больше не хочу! Ура! Ну ладно, Сережа, не буду тебя пока больше отвлекать от работы, желаю как всегда скорейшего решения всех заморочек, и конечно, не сердись и не обижайся на меня за плохое мое поведение…

Пиши. Наташа.

Ну вот, теперь мы принялись друг друга успокаивать – я не хотел тебя обидеть… нет это я не хотел тебя обидеть.. это я виноват… нет это я виноват… Сплошная Санта-Барбара началась… не находишь? Так мы точно скоро все уплачемся… пытаясь сквозь слезы написать еще одно письмо… и наши соседи по работе будут тщетно нас успокаивать… Кстати, о слезах, точнее – о воде, что-то на меня жажда напала – пью и пью из под кулера – и холодную (стакан наверное уже 11) и горячую в виде кофе – ничего не помогает… Может, это опять что-то у тебя в организме мне постепенно переходит (а у тебя, соответственно, исчезает)?

И я очень рад, что ты наконец наелась досыта, и мысленно глажу твой несколько раздувшийся (а ведь он такой, если не веришь – опусти глазки и посмотри внимательнее) животик… Какой он кругленький и плотненький.. R`j бы гладил и гладил.. Да только ты столько есть не сможешь, да еще – каждый день:))

А на счет моих недостатков – хотя бы вот этот, который ты сегодня увидела – мнительность и обидчивость.. Просто ты наверное их тоже не замечаешь, или не обращаешь внимания (но не в мои же достоинства их относишь, в самом деле!?).

Список твоих достоинств действительно у меня есть – и я тебе об этом писал… Мне просто интересно заносить туда что-нибудь новое, а перечитывать его еще более приятно… Еще один мой недостаток, т.к. это больше напоминает лишнего гуся в голове, не находишь?

На этом я конечно еще не прощаюсь, но и письмо свое заканчиваю, а то уже теребят с работой… пора и делом заняться…

Пиши, причем на любую тему, пусть и гастрономическую.. главное – не молчи (что ты и делаешь, так что это я упомянул для противовеса темам, как ты поняла)..

Еще раз глажу твой животик.

Сергей.

Забыл сказать – а на счет добавления – я имел ввиду – не смотря на то, что ты думаешь обо мне… Согласись – я все-таки очень мало знаю об этом.

Сергей.

На сегодня это мое последнее письмо. Просто я собралась пораньше уйти, и больше уже точно ничего не успею тебе написать, хотя ответ еще надеюсь получить…

И правда – Санта-Барбара у нас иногда просвечивает, ну и ладно, это так, для разнообразия – тоже иногда полезно. И кстати, ты меня совсем не обидел – я вообще человек не обидчивый, если честно. Знаешь, есть такое высказывание: "Человека нельзя обидеть, он сам обижается". И я всегда об этом помню, и просто думаю – чё к чему?, зачем я буду обижаться, мне от этого легче не станет, а только хуже – ну и не обращаю внимания (хотя, конечно, бывают исключения, но это уже серьезное что-то должно быть).

И вообще, не надо меня разоблачать (это я про свой живот…). Пусть я буду толстой, но зато довольной жизнью! Кстати, как тебе толстушки?

Ну ладно, пора отправлять это письмо, а то ответное дойти не успеет.

Всего хорошего. До завтра. Пока-пока.

Наташа.

Ага! сбегаешь с работы! А как же трудовая дисциплина и рабочая совесть? Не боишься плохо спать по ночам и прислушиваться к каждому стуку за дверью – а вдруг это за тобой пришли? В смысле – принесли уведомление об увольнении?

На этот раз я напишу совсем немного, а то не успею тебе его отправить.

Ну что ж, счастливо тебе сбежать с работы и сделать все свои дела, ради которых ты совершаешь этот мужественный поступок. Ну и разобраться раз и навсегда со своим животиком – в смысле – не становиться его рабом (точнее рабыней, хоть и такой симпатичной).

До завтра.

Целую на прощанье в верхнюю губку (чтобы было совсем скромно).

Сергей.

P.S. А толстушек, в твоем виде, я тоже люблю…

Четверг, 3 августа 2000 г.

Сережа, доброе утро!

Как настроение? Как спалось?

У меня все замечательно – и выспалась (и даже кошмары не снились, хоть ты меня и старательно запугивал), и есть не хочу… Так что сегодня я вполне нормальный человек.

Поэтому можешь смело писать мне тоже.

Жду…

Наташа.

Наташенька, солнышко, доброе утро!

Очень и очень за тебя рад! И животик значит твой тебя больше не беспокоит? Или это просто временное затишье? Перед бурей? Ну, через часик будет видно, я думаю… Я бы на твоем месте на всякий случай все-таки запасся колбасой – мало ли что…

Вчера я не стал тебе писать вечернее письмо, потому что находился под впечатлением нашего с тобой телефонного разговора, и все письмо свелось бы к пересказу этого события и моего отношения к нему, и тебе читать все это было бы неинтересно.

И между прочим после нашего разговора я записал еще целых четыре твоих достоинств. Итого их уже 18. И тут же вспомнил еще одно – неисчерпаемость черт характера. Значит – уже 19. Вот так-то!

Хотелось бы с тобой еще поговорить по поводу твоего категорического нежелания приехать ко мне в гости. Причину ты мне так и не объяснила, поэтому ответь, если не трудно, чего ты боишься? моего поведения? или своего? Ты же знаешь мое к тебе отношение – ничего не будет такого, чего бы ты сама не захотела. А на диванчике сидеть все-таки лучше, чем на лавочке, никто не крутится под носом, да и старушки опять же не пристают…

Я тоже спал замечательно. А на счет моего сна, который я уже видел несколько раз – наверное, когда он мне первый раз приснился, он настолько поразил меня и запал в душу, что там прочно и обосновался. У меня такое бывает. Например, сон, в котором я возвращаюсь в свою воинскую часть, я видел уже раз семь. Так что, надеюсь, ты мне будешь снится и впредь.