Кот и хозяин. История любви. Продолжение

Однако самое незабываемое письмо я получил от одиннадцатилетней читательницы из Колорадо. Вот как начиналось сообщение: «Дорогой мистер Гитерс, я хочу сказать, что Ваша книга — самая лучшая из книг, которые я прочитала (поверьте, я прочитала практически все книги). Я влюбилась в Нортона!» Мило, правда? Особенно мне понравилась вот эта часть: «Честно признаюсь, когда мне подарили Вашу книгу на Рождество, я подумала, что это снова будет нуднятина, которую обычно дарят детям. Но книга превзошла все мои ожидания!» Больше всего в письме мне запомнилось правописание. Вот некоторые неправильно написанные слова: кажется — кажеца, верю — верью, обычно — абычна, определенно — оприлилено, прекрасный — прикрастный, письмо — песьмо, пожалуйста — пажалуста. В конце письма постскриптум гласил: «Мне очень нравится Ваша работа, я тоже хочу быть писателем и надеюсь стать таким же хорошим автором, как и Вы. Простите за ошибки».

Меня особенно радует отношение людей к Нортону. Читатели считают кота членом собственной семьи, это очень трогательно. Также забавно видеть интерес, который проявляют люди к моей личной жизни. Вообще не могу выразить словами, что испытываешь, когда обнажаешь душу перед сотнями тысяч читателей, рассказывая, как разговариваешь с котом, или описывая чувства и переживания в момент смерти отца. В определенный момент я понял: теперь у нас с Нортоном есть странная (порой очень странная) семья по всей стране, точнее, по всему миру. В момент встречи, в письмах, телефонных звонках люди задают практически одни и те же вопросы. Думаю, стоит ответить на них здесь и сейчас. Так вы не только сэкономите двадцать восемь центов на почтовую марку, но и поможете моим голосовым связкам в следующей поездке по стране.

Женщины с тридцатилетними незамужними дочерями обычно задают один-единственный вопрос: «Вы с Дженис уже поженились?» Отвечаю, нет. Мы жили вместе во Франции целый год. Все было отлично, если не считать желания убить друг друга, возникавшего несколько раз в неделю (особенно когда она отказывалась ставить в холодильник открытый пакет молока). Не думаю, что принадлежу к типу мужчин, которые женятся (или живут вместе). Дженис тоже не из категории дам, стремящихся выйти замуж.

Мы — дети шестидесятых и одинаково относимся к супружеству: брак — формальность, и официальная регистрация не является залогом хороших отношений. Хорошо, раз вы такие любопытные, признаюсь: я действительно считаю это своим недостатком. Но если я когда-нибудь встречу Сару Джессику Паркер, Мишель Пфайффер, Кейти Коурик, Уму Турман или Сандру Дей О'Коннор [28] (ладно, я не нахожу ее такой сексуальной, как предыдущих, но не хочу показаться вам поверхностным)… Впрочем, даже если встречу, не думаю, что смогу произнести «Привет! Познакомьтесь, моя жена».

Второй по популярности вопрос: «Сколько лет Нортону?» Привожу статистические данные из жизни кота. На момент написания книги Нортону было девять. Я надеюсь, что он проживет еще как минимум десять лет. Каждый раз, когда я вижу в газете заметку о двадцатидвухлетней кошке, я читаю статью Нортону вслух. Он весит около четырех с половиной килограммов, подтянут, здоровье отменное (кажется, кот болел всего два раза и только простудой). Подтверждаю, ему действительно нравится со мной путешествовать. Я подумываю, не завести ли второго кота. Думаю, это пойдет на пользу Нортону, будет держать его в тонусе. Но все-таки я слишком эгоистичен. Трудно путешествовать с двумя животными одновременно. Возможно, я осуществлю свое намерение через пару лет, когда Нортон постареет и с меньшим интересом будет относиться к путешествиям.

В порядке убывания привожу еще вопросы, которыми меня просто заваливают:

3. «Нужен ли котам паспорт?» Нет, путешествуя за границей, вы должны иметь свидетельство о состоянии здоровья животного. Через неделю проживания в Европе животным необходимо делать прививки. Сохраняйте все справки, поскольку по возвращении в Америку вам придется доказывать, что прививки были сделаны в течение года с момента возвращения. Любой ветеринар знает, какие вакцины необходимо ввести и какие документы предъявить.

4. «Как мама?» Мама чувствует себя превосходно. На семидесятилетие я устроил ей сюрприз — вечеринку в честь дня рождения в «Спаго» (Нортон не ездил, но отправил телеграмму). Она работает над двумя новыми поваренными книгами, постоянно путешествует и настолько занята, что с трудом может посидеть спокойно пару минут. В общем, мама вполне счастливый человек.

5. «Вы можете опубликовать мою книгу о коте?» Нет.

6. «Вы прочитаете мою книгу о коте?» Нет, если не буду вынужден.

7. «Коты страдают синдромом смены часовых поясов?» Подумайте сами, коты практически всегда спят. Они не так долго бодрствуют, чтобы страдать от смены часовых поясов.

8. «Почему мой кот не ведет себя как Нортон?» Не знаю. Вы постоянно разговариваете с ним, чешете, даете все, что он хочет, и всегда размещаете животное в первоклассных гостиницах, когда путешествуете по миру? Может, проблема в этом.

9. «Выйдет ли фильм по мотивам вашей книги о Нортоне? Нортон будет играть самого себя?» Хотите — верьте, хотите — нет, но, пройдя все круги ада в попытке продать книгу для экранизации, мы узнали — удача, кажется, улыбнулась нам. Студия «Парамаунт» купила произведение, в настоящее время идет работа над сценарием. Безусловно, Нортон не будет играть самого себя. Я был непреклонен и настоял на участии в фильме кошки-каскадера. Однако недавно нам все-таки пришлось прилететь в Лос-Анджелес на конференцию в связи с предстоящими съемками. Встреча проходила в открытом павильоне. Мне очень нравятся названия съемочных площадок на студии «Парамаунт», связанные с именами известных актеров и кинематографистов. Например, можно проводить переговоры в здании Боба Хоупа, погулять по гардеробной художника по костюмам Эдит Хэд, посмотреть флигель Эрнста Любича, угол Рудольфа Валентино, оказаться в крыле Мэри Пикфорд или забрести в здание певца Джерри Льюиса, где я особенно люблю проводить встречи. Мы познакомились с ответственным за наш проект и продюсерами фильма. Думаю, в начале встречи все боялись, что Нортон не оправдает ожиданий. Однако, впрочем, как всегда, кот был на высоте. Сначала он сидел со мной на диване, затем, устав слушать о своей жизни в тысячный раз, ушел исследовать местность. Нортон осмотрел гигантский офис продюсера, обнюхал все шкафы, полки, затем запрыгнул на письменный стол и внимательно все исследовал, возможно, кот искал контракт. Пока мы разговаривали о фильме, мой друг вышел в коридор познакомиться с многочисленными секретарями и редакторами. Когда кот присоединился к нашей компании, мы уже определились со сценарием, а режиссер размышлял, не снять ли Нортона в главной роли ремейка «Унесенные ветром». Продюсер вообще считал, что если снимать фильм, то только в Белом доме. Думаю, он хотел получить заманчивое предложение от Сокса, кота Билла Клинтона. Я надеюсь, что Нортон станет первым котом, приглашенным на официальный ужин, или получит пост, хотя бы должность государственного царапателя.

10. «Вы напишете еще книгу о Нортоне?» Нет, пора остановиться. Настало время заявить о себе как о человеке, который твердо (или практически твердо) стоит на своих двоих, а коту предоставить возможность вернуться к своей анонимной, но такой удивительной жизни.

Первая книга о Нортоне закончилась смертью моего отца. К счастью, финал данного повествования не так драматичен. Хотя это вовсе не значит, что жизнь будет продолжаться спокойно и гладко.

«Необыкновенный кот и его обычный хозяин: история любви» — книга со счастливым концом. Но в жизни бывает всякое: и плохое, и хорошее. Все меняется.

Именно такая особенность существования делает жизнь интересной, пусть даже не всегда нормальной. Как говорится в «Полых людях» Томаса Элиота, многое меняется «хныканьем, а не взрывом».

Папы нет уже три с половиной года, моя боль немного утихла, на ее место пришло странное чувство: смерть отца подарила мне постоянную грусть. Есть замечательное стихотворение Джерарда Мэнли Хопкинса «Маргарет, ты грустишь?». Сначала кажется, что стихотворение о горе и печали, испытываемых после смерти любимого человека, но на самом деле оно показывает, что человек испытывает жалость и печаль к самому себе. Мы оплакиваем собственную смертность. Мне очень не хватает отца, я постоянно задумываюсь, насколько бы ему понравилась определенная книга или фильм, что бы он подумал, как бы обрадовался, когда Клинтон выиграл выборы. При этом я понимаю, что тоскую не только по ушедшему родному человеку, но и по самому себе. Помню, как сильно я горевал после смерти дедушки. Конечно, душевная рана после смерти отца еще не затянулась, возможно, чувства не так обострены, но все еще больно. Кроме того, я периодически задумываюсь, кто будет следующим.