Идеальный финал (СИ)

Глава 2. «Однажды, воздух будет перекрыт».

Пронзительный, противный сигнал телефона врывался в уши, спуская механизмы тяжелых свинцовых пуль, которые стреляли прямо в разум. Джимми медленно открыл усталые веки, взял аппарат и нажал на кнопку:

— Алло — произнес парень болезненным и сонным голосом

— Привет. Это Мэри. Ты еще спишь? — красивый женский голос обласкал слух Джимми — Я тебя разбудила?

— Нет. Я давно уже не сплю — соврал парень, еле поднимаясь с подушки — Что-то случилось?

— Да. Ты можешь приехать сегодня для стажировки?

— Конечно. Адрес тот же?

— Да. Через сколько ты будешь? — девушка продолжала сыпать вопросы, как соль, падающая в блюда через металлическое сито

— Час — коротко бросил Джимми, чувствуя ступнями холодный пол комнаты

— Жду. До скорой встречи — произнесла девушка, и ее голос сменился частыми сигналами на линии связи.

Голова сильно болела после вчерашнего алкоголя. Неприятный аромат во рту пробуждал приступы рвоты. Хотелось воды. Около кровати валялись бутылки, потушенные сигареты, а в комнате пахло никотином. Джимми еле передвигался, каждый шаг приносил очередную дозу боли, которая пронзала разум острыми иглами. Парень приоткрыл форточку, несмотря на холодный ветер, ласкающий ледяной январь, и отправился в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Промерзший кафельный пол уже не давал тепла, зарисовывая усталое тело. Капли воды били по раковине, скатываясь с лица, словно насмехаясь над парнем. Опухшие глаза, красные от пьяной боли и слез, виднелись между усталыми веками. Руки тряслись. Столько мыслей кружили в голове, что, казалось, она скоро лопнет, освободив слова, скинув с них железные цепи черепной коробки. Спустя несколько минут, на кухне уныло свистел чайник, смешиваясь с громкой музыкой, которая сотрясала стены комнаты, пробуждая сонный разум. Джимми проверил все ли он взял. Ключи, телефон, деньги были при себе. Дверь тихо скрипнула, и парень выпустил свою душу в холодный январь, растворяясь в величественном пепле небес.

Хлопья снега падали на куртку, оставляя мокрые следы. Сотни людей пытались успеть на работу, маскируя злые оскалы под добрые улыбки. Это так мерзко. Старые модели машин загрязняли воздух, смешивая с ним едкий запах бензина, оставляли следы шин на белом полотне. Автобус был забит до отказа. Люди, словно рыбки в банке, прижимались плечами, чувствовали запах друг друга, звери. Джимми кое-как отвернулся к окну. Наушники выдавали мелодии, а глаза устремились куда-то вдаль, глубже проекции вашего мира.

Музыка. Как часто она спасала Джимми. В этих долгих поездках, в суровых взглядах прохожих, в каждом мгновении чистого ветра было так сложно, и лишь мелодичные напевы не давали молодому человеку чувствовать пронзающую холодную боль. Вакуум из слов и нот. Он закрывал Джимми, как вечный плащ черепах, в котором можно спрятаться, уйти с головой, чтобы чужие руки не касались разума, а ветер не бил сильными порывами, разрезая безупречную кожу. Изредка, парень поднимал голову вверх, словно желая увидеть великолепное солнце, чтобы впитать пару глубоких глотков чистого воздуха. За окном мелькали деревья, дома, люди, а Джимми провожал их усталым взглядом. И, будто следы от этих шин, что контуры рисуют на снегу, за молодым человеком тянулся след меланхолии и грусти.

Парень проник в здание, которое находилось по указанному адресу, и обомлел. Десятки, нет, сотни людей бродили по коридорам комплекса, словно мертвецы, ищущие свой гроб. Боже. Джимми очень сильно волновался, его походка изменилась до неузнаваемости и стала какой-то нелепой и глупой. Сердце ускорило свой темп, а руки слегка тряслись. Мимо проходили десятки тел, просверливая парня своим ядовитым взглядом. Джимми глубоко дышал, стараясь прийти в нормальное состояние, но это давалось с трудом. Будто кто-то резал нити нервов прекрасным скальпелем, оставляя лишь порванный звук, как струны гитары. Невозможно спрятаться, убежать. Бессилие. Парень проходил мимо павильонов, прилавков с дисками, продуктовых магазинов, пока не нашел нужный отдел. Весь этот путь представлялся для Джимми, как очередная дорога в аду. Он даже чувствовал тот жар, который сжигал его изнутри, оставляя этому миру взволнованное слабое тело.

— Привет — произнес парень, как только вошел в небольшой магазинчик спортивной одежды — Ты — Мэри? — обратился он к молодой девушке, стоящей у прилавка и перебирающей какие-то крупные коробки

— Здравствуй. Да. А ты, должно быть, Джимми?

Парень одобрительно кивнул головой, оставляя те секунды тишины, что повисли высоко в воздухе, где-то под потолком.

— Ты такой, как тебя и описывала Кэтрин

— Нет. Сестра рассказывает обо мне всегда не правду — Джимми улыбнулся

— В общем, в магазине нет ничего сложного. Продаешь, улыбаешься, закрываешься, идешь домой. Сегодня я тебе объясню, как это делается все, а завтра уже будешь один тут. За главного — девушка засмеялась — Ты куришь?

— Да. С этим какие-то проблемы?

— Нет. Просто хотела предложить выйти и покурить

— Спасибо, но я только что закончил глотать никотин. Не хочу пока что

— Так, кто здесь сегодня главный? Я. Правильно? А значит, что? Верно — девушка показала на Джимми пальцем — Мы идем курить

— Как скажешь — тихо ответил парень, нацепив нелепую улыбку на лицо.

Молодые люди вышли из павильона, снова в тот самый коридор, наполненный пожаром и болью. В голове Джимми не укладывалось, как столь маленький бутик, если его можно было так назвать, мог приносить прибыль владельцу, учитывая заработную плату продавцов и арендный платеж. Странно. Парень хотел узнать это у Мэри, но ему не хватило духа. Вскоре, под белоснежным дождем, вопрос стал безразличен, словно в него всадили обойму свинцовых пчел.

Мэри объясняла Джимми, как нужно трудиться, что делать, но мысли парня были далеко за пределами бетонных стен. Там, где кончается ваша, напичканная ложью, жизнь, и начинается совсем другой мир, без гримас и масок. Где нет злобы и доброты, где мирские понятие тонут под тяжестью липких приходов иллюзий и грез. Тоскующие раздумья о доме, Саманте. Именно они владели разумом парня, заставляя все чаще смотреть на часы, дожидаясь легкого вечера, без обмана и лжи. Но секунды — предатели. Они так медленно бежали вперед, накручивая еще один круг, словно планета спешит навстречу смерти, вращаясь мимо своей оси. Еще один нудный день. Боже.

За коном было уже темно, когда молодые люди покинули торговый центр, разойдясь в разные стороны. Мэри оставила Джимми ключи и легкий запах духов. Почему-то все эти ароматы надолго сохранялись в разуме парня, доставляя приятные ощущения. Зимними вечерами так тихо было в городе. Казалось, общество вдохнуло грязный воздух и залегло глубоко на дно. В автобусе так мало людей. Джимми уселся на последнее место, закрыв глаза, медленно уплыл в мир своих размышлений и музыки. Странно. Но парень уже не чувствовал той боли, которую ему преподнесли в виде похоти тел. Нет. Она умерла, оставив лишь неприятный осадок чувств. Телефон играл в кармане, выдавая на экране: «Картер», но Джимми не слышал его. Молодой человек был полностью порабощен грустью и ностальгией. Он знал, что через несколько минут его больное тело выкинет из салона, как плевок в безупречную маску города, но продолжал засыпать в грусти, все глубже укладываясь в своеобразный гроб, который закопают под тоннами песка, как в эмоциях от недосказанных слов. Джимми вышел на ближайшей остановке, и холодный ветер ударил по лицу, хлопнул ладонью по щеке, оставив красный отпечаток пальцев. Тепло умерло, чтобы весной вновь подняться к самым небесам.