Ночь большой луны

Ника молчала. На нее вдруг навалилась огромная душевная усталость.

― Я беспокоюсь за вас, ― продолжала Амина. ― Егор вовсе не плохой человек. Просто он не всегда контролирует свои поступки.

Ника посмотрела на собеседницу.

― Вы можете не волноваться, ― сказала она ровным безжизненным тоном. ― Егор за мной не ухаживает. У нас с ним исключительно деловые отношения.

Амина минуту подумала.

― А давно они у вас, эти деловые отношения?

Вопрос Нике не понравился.

― Вам лучше спросить у вашего жениха, ― ответила она сухо. ― Простите, Амина, если это все, то мне пора идти.

― Подождите!

Собеседница схватила ее за руку. Ника поразилась тому, как холодна чужая ладонь. Словно девушка, сидевшая рядом, была не совсем уже живая.

― Понимаете, Егор умный человек. Он может маскировать свои интересы под маской деловых, но рано или поздно…

― Амина, вы с Егором любите друг друга? ― спросила Ника напрямую, в лоб. Впрочем, она имела право на некоторую бесцеремонность. Не она начала этот разговор.

― Да! ― ответила собеседница, не раздумывая.

― Тогда я не понимаю, почему вы так беспокоитесь, ― отрезала Ника, которая при желании умела быть достаточно жесткой. Сказывался печальный опыт.

Амина поперхнулась.

― Я не беспоко… То есть, я не за себя…

― Вы беспокоитесь за меня, так? ― помогла ей Ника.

― Ну, да…

― Спасибо, ― поблагодарила Ника очень сухо. ― Но я, как вы заметили, взрослый человек. Ваши отношения с Егором меня не интересуют…

(«Врешь!» ― уличила совесть).

― …и не касаются, ― договорила Ника, чуть покраснев. ― Все, что вы хотите знать, выясняйте у Егора. Могу сказать только одно: у меня нет видов на вашего жениха. Всего доброго.

― Я могу надеяться, что вы не будете с ним встречаться? ― спросила Амина очень поспешно.

Ника замерла на месте и обдумала этот вопрос.

― Нет, ― ответила она наконец. ― То есть, если Егор решит, что больше нам общаться не стоит, я, разумеется, соглашусь. Но сама инициативу проявлять не стану.

― Значит, он вам нравится?

Узкие глаза сощурились до такой степени, что превратились в две маленькие прорези на смуглом лице. Зрелище было не из приятных, но Ника не отвела взгляд.

― Я ― историк, ― сказала она спокойно. ― У меня в этом деле есть свой профессиональный интерес.

― И ничего больше?

― Я уже сказала, ― терпеливо повторила Ника. ― Никаких видов на вашего жениха я не имею.

Секунду в машине стояла тишина. Потом Амина подняла руки и закрыла лицо. Ее плечи мелко затряслись.

Ника опешила.

― Вы с ума сошли! ― сказала она растерянно. ― Было бы из-за чего плакать! Говорю вам, ничего между нами нет!

Но плечи собеседницы тряслись все сильней.

― Если бы вы знали, ― пробормотала Амина сквозь тихие всхлипывания. ― Если бы вы только знали…

Она оторвала руки от заплаканного лица. Достала из сумки платочек и небрежно вытерла глаза. Любая другая женщина выглядела бы в этом случае уродливым монстром, перепачканным тушью. Но на безукоризненной коже Амины не осталось ни одной грязной полосы.

― Вы просто ничего не знаете, прошептала она, складывая платок. ― И Егор тоже… Я ему даже сказать не могу…

Она еще раз тихонько всхлипнула.

― Я беременна.

Новость упала на Нику, как фонарный столб. Она поставила пакет с фруктами на пол и на секунду взялась за щеки. Но тут же опустила руки и посмотрела Амине прямо в глаза.

― Тогда вам тем более не стоит волноваться, ― сказала она спокойно. ― Теперь он уж точно вас не бросит.

― Прошу вас!

Амина запнулась и закрыла глаза ладонью.

Ника несколько минут смотрела в лобовое стекло, отмытое до блеска.

― Хорошо, ― сказала она с усилием. ― Я скажу вашему… жениху, чтобы он нашел другого исторического консультанта.

― Правда?!

Амина снова схватила ее за руку. Ника осторожно освободилась. Ей были неприятны эти холодные прикосновения.

― Правда.

― Я вам так благодарна!

― Не стоит, ― вежливо ответила Ника.

Вылезла из машины и пошла к автобусной остановке, стараясь шагать очень прямо. Автопилот довел ее до нужного места, запихнул в подошедший автобус и напомнил, когда нужно выходить.

Всю дорогу Ника не могла заставить себя подумать о том, что произошло. И только добравшись до дома, дала волю гневу.

Отшвырнула ненавистный пакет в угол прихожей, упала на банкетку и стиснула руками голову.

― Что с тобой?

Ника подняла голову. Игнатий стоял рядом с ней. На поясе завязан бантиком смешной цветастый передник, в руках какая-то миска.

― Ничего, ― ответила Ника. ― Все в порядке.

Игнатий присел на корточки, поставил миску на пол и взял Нику за руку. Его прикосновение, в отличие от прикосновений Амины, были теплыми и добрыми. Нике немедленно захотелось расплакаться, как в детстве. Захотелось уткнуться носом в майку деда, пахнувшую знакомым запахом сигарет и хорошей туалетной воды. Захотелось, чтобы он погладил ее по голове, утешил, пообещал, что все образуется…

Но Ника задавила это желание на корню.

Во-первых, она уже не маленькая.

А во-вторых, Игнатию нельзя волноваться. У него давление скачет.

Поэтому Ника высвободила руку и сказала деловым тоном:

― Не студенты, а наказание божье… Из пяти человек только одна тройка! Ты представляешь?

Игнатий безмолвствовал, разглядывая внучку. Кого она хочет обмануть? Разве у нее получалось хоть раз обмануть деда?

― Устала, как собака, ― продолжала Ника тем же фальшиво-бодрым тоном. ― Пойду прилягу ненадолго.

Игнатий молча поднялся на ноги. Подхватил с пола миску и сказал, не глядя на нее:

― Звонил Егор. Просил напомнить тебе о завтрашнем дне. Сказал, ты поймешь, что это значит.

Ника встала с банкетки и ответила:

― Если он позвонит еще раз…

Она хотела сказать, что ее нет дома. Но передумала и поправилась:

― Скажи, что я сама ему перезвоню.

― Хорошо.

― Спасибо.

Ника изобразила улыбку. Повернулась и пошла по коридору в свою комнату.

― Обедать не будешь? ― спросил Игнатий вслед.

― Не хочется, ― ответила Ника, не оборачиваясь. ― Ты извини, мне нужно немного отлежаться.

― Ну-ну, ― пробормотал Игнатий.

Ника вошла в свою комнату и плотно прикрыла за собой дверь. Не раздеваясь, упала на диван, уткнулась носом в подушку и беззвучно расплакалась.

●●●

Прежде чем перезвонить Нике еще раз, Егор тщательно привел себя в порядок, словно она могла увидеть его небритые щеки.

Побрился, переоделся, уселся за стол и поставил перед собой стакан минералки. Он чувствовал приятное волнение, которое всегда сопровождало его мысли об этой странной барышне с отвратительным характером.

Никогда нельзя было сказать точно, что она выкинет на этот раз. Ситуация напоминала игровую, и хоть Егор терпеть не мог полагаться на слепую удачу, тут он готов был рискнуть.

Барышня ему действительно нравилась. Возможно, даже больше, чем просто нравилась. Иначе почему он так волнуется?

― Звони, чего ждешь? ― приказал Тюбик.

― Думаешь, уже удобно? ― усомнился Егор и посмотрел на часы. Со времени предыдущего звонка прошло почти два часа.

― А вдруг она еще не вернулась?

― Тогда подожди до вечера, ― резонно заметил Тюбик.

― Ну да! До вечера…

Егор даже хмыкнул.

― До вечера я не дотерплю, ― ответил он честно.

― Звони! ― рявкнул Тюбик.

Егор взял в руки телефонную трубку и нажал на кнопку повторного набора номера.

Через минуту ему ответил голос Игнатия.

― Слушаю.

― Простите, Игнатий, это снова я, ― начал Егор смущенно. ― Ника еще не вернулась?

В трубке возникла какая-то короткая спазма. Потом Игнатий откашлялся и ответил принужденным тоном.

― Она просила вам сказать, что перезвонит сама.

― А-а-а, ― протянул Егор. Уловил странность в тоне собеседника и встревожился: ― У вас все в порядке?

― У меня ― да.

― А у Ники?