Три Толстяка(СИ)

Противник отстал, стрельба стихла, их никто не преследовал. Раненого Базилиуса со всеми возможными предосторожностями перенесли на корабль. На крейсере имелся автоматический лазарет - чудо медицинской техники. Из каких-то гуманистических соображений кодирование медицинской аппаратуры не предусматривалось. Командира сразу поместили внутрь кокона, умные приборы тут же принялись спасать жизнь человека.

Дальнейшие события прорывались через замутнённое наркозом сознание Базилиуса клочками. Эти обрывки яви можно было с равным успехом принять и за галлюцинации. Вот он лежит в прозрачном коконе, мягкие, но сильные механические руки аккуратно переворачивают его тело, врачуют. Над коконом собрался весь экипаж, сочувствует.

"Как над покойником", - мелькает угасающая мысль, - "А всё-таки, откуда Елена достала пулемёт?".

С той же неуместной мыслью он снова очнулся. Механические захваты что-то делают с его головой, такое впечатление, что они её откручивают. А напротив, за стеклом сидит Константин и монотонно задаёт какой-то вопрос. Звуковая трансляция включена, только смысл вопроса долго не проникает в затуманенное сознание Базилиуса.

-- Прыгать или не прыгать, командир? Прыгать или не прыгать?

Базилиус сосредоточивается, вникает, что-то отвечает пилоту Константину, или ему кажется, что отвечает. Константин удовлетворён, он исчезает, его место занимает Елена. Базилиус ей улыбается. Он так думает, что растягивание в разные стороны губ это есть улыбка. Елена плачет. А Базилиусу опять хочется спросить девушку, откуда у неё взялся пулемёт. Не успевает, какая-то грубая сила плотно прижимает его к медицинскому ложу, и на этом призрачные видения заканчиваются совсем.

24.

Традиционное блюдо на планете Асаф - огромная тарелка тонкими ломтиками нарезанного солёного, маринованного, варёного мяса, рыбы, птицы, украшенные зеленью и овощами. Широта тарелки создавала иллюзию изобилия. На самом деле зелени там было существенно больше, чем мяса. Блюдо называлось "мюсси" и подавалось во всех ресторанах и харчевнях со множеством вариаций оформления и цены. К "мюсси" подавалось красное вино так же разнившееся по цене и, видимо по вкусу. Только вкус вина оценить Базилиусу до сих пор ни разу не удалось, всё забивали острые специи в мясе и птице. Базилиус давно подумывал сменить пищевой репертуар и поискать нечто более для себя традиционное, близкое к собственному желудку. И каждый день мероприятие по поиску срывалось. Он проходил пять-шесть кварталов, встречая по пути одну и ту же кухню, дальше начинали болеть ноги. Он останавливался, заходил в ближайшее кафе передохнуть и унять боль, да так там и оставался. Заказывал то, что предлагалось, а это было всё то же "мюсси".

Сегодня ноги чувствовали себя гораздо лучше. Намедни эскулап, надзирающий за здоровьем Базилиуса, отозвался об этом самом здоровье весьма положительно. Прозвучало нечто вроде - ещё два-три годика и будешь скакать, как горный козлик. Это обнадёживало. Сегодня Базилиус перешагнул невидимую черту, за которую ему всё никак не удавалось попасть, и углубился в незнакомые кварталы, удаляясь от гостиницы. Тренировка ходильного аппарата требовала некоторых жертв.

Гостиница, где остановился Базилиус, была не велика, всего десять номеров. Всё скромно, без излишеств, персонал вежливый, почти домашний, только кухня подкачала - её не было совсем. Приходилось поневоле совершать пешие прогулки в рестораны, а там - "мюсси". Не хватало для полноты счастья нормальной еды. Главным же достоинством семейного пансиона было твёрдое правило - не лезть в дела постояльцев, тут даже документы не спрашивали, можно было жить под любым именем. Тебя просто обслуживали, если, конечно, ты оплачивал услуги. А Базилиус оплачивал.

Итак, он шёл по знакомой улице, оставив позади знакомые забегаловки. Проходя мимо неприметного подвальчика, Базилиус ощутил знакомый и такой родной запах сдобной выпечки и аромат наваристой мясной похлёбки. Истосковавшийся по горячему и жидкому желудок, в приказном порядке не терпящем обсуждения, развернул тело спецагента и направил его в харчевню навстречу манящим запахам. Внутри подвального заведения аромат вкусной еды стоял такой, что не только потекли слюнки, но и закружилась голова.

Базилиус понял, что наконец-то попал в нужное место. Он устроился в дальнем углу харчевни под полуподвальным окном. Имелось в наличии меню. Даже ещё не заглянув в него, пищевой мученик решил, что здесь он восполнит все недостачи, испытанные его несчастным организмом за последнее время. Диета под названием "мюсси" достала его больше чем все контрабандисты Галактики.

Румяная девушка в пёстром национальном сарафане и кокошнике, расшитом бисером и золотой нитью, подплыла к столику и красноречиво посмотрела на раскрытое меню. Базилиус начал водить пальцем по строкам блюд.

"Расстегаи, кулебяки, икра, ботвинья - это замечательно. Гурьевская каша - не знаю, что такое, но обязательно попробую. А это что - харчо, сациви, лобио, шашлык - что-то знакомое на слух, но не на вкус. Нечего гадать, что тут так замечательно пахнет".

-- Берём всё, - такое резюме румяной девушке очень понравилось.

Стол начал заполняться закусками, и их было очень много. Сообразуясь с несколько утраченными за время вынужденного поста способностями к поглощению пищи, Базилиус действовал по принципу - что не съем, то понадкусываю. Сегодня у него был пир. Вместе с наполнением желудка, поднималось и настроение.

"Эх, жаль, тут нет Тимоти, он бы в полной мере оценил прелесть здешней кухни".

Начали подавать горячее. Базилиус отдал должное и борщу с пампушками и долма, и жареному цыплёнку под странным названием "табака".

"Какой милый и забавный кабачок мне попался. Ведь сколько скитаюсь по Галактике, а ничего подобного в одном месте не встречал. Надо будет протоптать сюда тропинку, я ведь и трети меню не освоил, только первые строчки".

Необычным оказался не только кабачок, но и новый посетитель. К удивительному клиенту вышел сам хозяин, представился:

-- Меня зовут Феликс, я владелец этого ресторана. И я, и весь персонал (кивок в сторону румяной официантки) рады приветствовать такого дорогого гостя. Наша кухня считается здесь, на Асафе экзотической, излишне калорийной и не всем нравится. Она не для аскетов. Вам же я вижу, она по душе. Всегда будем рады видеть вас за нашим столиком. От заведения бесплатный бонус - травяной чай с бубликами.

После всего потреблённого, чай вряд ли мог поместиться в Базилиуса, он благодарно пригубил ароматный напиток, решив насладиться им отдельно в следующий раз, а мелкие бублики с маком прихватил с собой.

С тех пор так и повелось. Он теперь регулярно обедал в заведении под названием "Лукоморье" у Феликса. С новой пищей ли, или с более дальними прогулками связать, но организм Базилиуса всё быстрее пошёл на поправку. Эскулап, пользовавший его на Асафе, не слишком поразился не состоявшемуся его же собственному прогнозу. Он ловко увязал скорое выздоровление пациента с молодым и в целом здоровым его организмом больного и благодатным климатом на Асафе.

Базилиус послушал-послушал, подумал и расстался с эскулапом. Всё меньше затрат, и больше останется не замечательную кухню "Лукоморья".

Всё это время пребывания на излечении на Асафе, планете тихой, бедной, в конфликтах участия не принимающей, Базилиус ни со своей группой, ни с кураторами на Мохаве связи не имел. При этом даже не рвался. Часто вспоминал Тимоти, Елену, но как-то отстранённо, будто не с ним всё происходило. В нём зрело и готовилось воплотиться в какие-то конкретные шаги не простое решение. Базилиус догадывался, какое оно будет, но озвучивать даже для себя, не спешил, откладывал до полного выздоровления. И вот он почти здоров. Ходить мог вполне уверенно, спину почти перестал чувствовать, если её, спину никому не показывать, то и не догадаешься, что с задней стороны он чуть не обуглился.