Любимая противная собака

Ура! Я никогда не думала, что жизнь может быть так прекрасна! Меня кормят такими деликатесами, что я даже перестала воровать — нет никакого смысла. Даже дрессировки особой не потребовалось. Хозяева выполняют все мои капризы беспрекословно, буквально ходят у меня под лапкой. Скучать мне некогда. Хозяин развлекает меня, специально для меня купили игрушку для «интеллектуальных кошек» — надо через маленькие отверстия вытащить из коробочки шарик. Интересно, кого люди считают интеллектуальными? Я вынула шарик через пять минут, надо быть полным идиотом, чтобы возиться с этой головоломкой дольше. С хозяйкой я люблю рядом валяться на диване или сидеть на столе, когда она работает. Она хорошо умеет гладить, и я часто забираюсь к ней на колени, чтобы поласкаться. Хозяева от меня без ума, именно от меня, так что мне не нужно больше притворяться Томиком. В общем, они очень милые, и я тоже к ним привязалась. Да, теперь меня зовут не Динкой, а Диной или, уважительно, Диной Владимировной. И самое важное — я наконец стала ГЛАВНОЙ КОШКОЙ!

О силе любовной поэзии

Эта история произошла в Южном Бутове. Это счастливое место для собак, потому что хозяева при первой возможности выгуливают их в лесу, настоящем лесу за Варшавским шоссе — там заканчивается город. Мара, интеллигентная симпатичная вдова лет пятидесяти, по профессии востоковед, специалист по древней китайской поэзии, тоже гуляла в лесу со своей Нелли, малым пуделем. Нелли очень подходила Маре — такая же тихая и изящная, и даже ее серебристый окрас перекликается с благородной подкрашенной сединой хозяйки. И вот настала весна, пригрело мартовское солнышко, и Мара с Нелли отправились в лес. Над снегом и чернеющими проталинами летали первые бабочки, раздавался птичий щебет — уже распевали вовсю синички и прилетевшие с юга зяблики. Пробуждение природы, пробуждение чувств… Мара спустила с поводка Нелли, уселась на солнышке на пенек и раскрыла принесенную с собой книгу — это были «Стихи о любви» русских поэтов Серебряного века. Наслаждаясь поэтическими грезами, которые навеяли на нее строчки Гумилева и Кузьмина, она как-то упустила из виду, что для ее верной четвероногой подруги тоже настала романтическая пора. Нелли тоже наслаждалась моментом — лес, новые свежие запахи, теплое солнышко… А тут еще откуда-то из-за деревьев выскочил элегантный усатый джентльмен весь в белом, правда, с серыми и рыжими пятнами, и подбежал к ней с самыми серьезными намерениями. Это был соседский фокстерьер Филя, известный хулиган и сексуальный террорист, привлеченный ароматом течной сучки. Словом, когда Мара вернулась в мир реальности, она увидела непристойную сцену: собаки уже были в замке, и расцепить их не было никакой возможности… Жалуясь впоследствии собачникам, романтическая дама все время повторяла:

— Но как Нелли могла, она ведь такая интеллигентная девочка!

Впрочем, своей вины она не отрицала. Почему-то все собачники восприняли эту историю с юмором, многие не могли удержаться, чтобы не расхохотаться ей в лицо. Прошло немного времени, и те же собачники стали от Мары бегать, потому что ситуация изменилась. Нелли понесла, и ее неудачливая хозяйка стала приставать к окружающим с просьбами — она надеялась пристроить щенков. А их ожидалось много, не меньше десяти, как сказал прощупавший пуделиху ветеринар, — будущая мать теперь двигалась медленно и горделиво, а бока ее раздулись. Мара и подумать не могла о том, чтобы лишить жизни крошечные создания — проще говоря, топить щенков она ни за что бы не стала, скорее бы оставила себе весь выводок. Но претендентов на них было маловато. Правда, хозяйка Фили, ощущая некоторую моральную ответственность, обещала пристроить одного «алиментного» песика, а то и двух, в деревню, где она обычно проводит отпуск, — Филя там ценится как отменный крысолов.

И только один из собачников не смеялся над Марой, а ей сочувствовал. Павел, капитан в отставке, побывал в свое время в Афгане. Это был мужчина огромного роста, с обветренным лицом, на котором выделялся шрам на подбородке (правда, как говорили недоброжелатели, полученный не во время военных действий, а в пьяной драке). Выглядел он чуть постарше Мары и не было у него ни семьи, ни детей. Павел гулял со своим доберманом Гошкой, которого легко было узнать по разодранному уху, жутким хулиганом и драчуном. Впрочем, к Нелли, как и ко всем собачьим девчонкам, этот пес относится положительно. Его хозяин сам был не дурак подраться, однако только за правое дело, например, когда трое нападают на одного. Так вот, Павел, подумав и посоветовавшись с опытным кинологом, уверившим его, что доберман с мелюзгой поладит, решил взять себе будущего полуфокса-полупуделя. Более того, он обещал Маре, которая, как всегда, оказалась беззащитной перед лицом жизненных реалий, присутствовать при родах и при необходимости помочь. Теперь они гуляли вместе, здоровенный грубый мужик и изящная хрупкая женщина, пес-хулиган и беременная томная пуделиха. Наверняка Павел не прочитал после школы ни одного стихотворения, а Мара вряд ли когда-нибудь слышала те изысканные выражения, которые слетали с его уст, когда Гошка выводил его из себя. Она ему страшно нравилась, это было видно невооруженным глазом, а он ее все время шокировал. Ее обожаемый покойный муж так же, как и она, был из литературно-профессорской среды, Мара вряд ли когда-нибудь общалась с людьми «от сохи»…

Настала пора родов, как обычно, поздно вечером, и эту ночь Павел провел вместе с Марой и роженицей. Ветеринар немного ошибся — щенков оказалось не десять, а одиннадцать, и все они выжили. Нелли рожала легко и быстро, управилась за час.

— Интересно, а что тогда Павел делал у Мары всю ночь, раз щенков сучка просто «выплевывала»? — ядовито интересовалась собачница Наташа.

Вообще Павел и Мара сделались любимым предметом обсуждения досужих сплетниц. Не одна из них даже пострадала по этому поводу — сцепившись языками у местного магазинчика, женщины не замечали, как подвальный кот, пестрый разбойник Васька, разъевшийся на дармовых харчах, вытаскивает у них из сумок колбасу и сосиски.

Щенки росли. Теперь Павел, Мара и их собаки стали гулять отдельно от остальных собачников. Плавно и медленно вышагивала кормящая мать, семеня крошечными лапками, рядом шел доберман, до того присмиревший, что даже почти перестал драться и не обращал внимания на окрестных сук. Дошло до того, что красавица Берта, крупная фила бразилейро, возревновала и стала рычать на крошечную пуделиху, отбившую у нее поклонника. Владелец двух роскошных ирландских сеттеров, наблюдая за отъединившимися от всего остального мира мужчиной, женщиной и их любимцами, как-то сказал хозяйке Берты:

— Какая странная влюбленная пара!

— Кого вы имеете в виду?

— Ну, конечно же, добермана и пуделя…

Это реальная, невыдуманная история и, уж простите, она действительно закончилась хеппи-эндом. Щенки родились в июне, к августу их всех раздали, даже того, которого хозяйка хотела оставить себе. Решили, что двух собак для семьи достаточно. Для семьи? Да, Павел и Мара поженились и уехали в свадебное путешествие в Крым вдвоем… то есть вчетвером, со своими собаками. Велика сила любовной поэзии…

Прошел год, как они поженились. Все у них прекрасно. Только теперь, когда у Нелли течка, ее выгуливает хозяин, жене не доверяет. Хватит с него производных романтики! Недавно они обменяли свои квартиры, съехались вместе и уехали на другую улицу, за железную дорогу. Зато в квартале появилась новая соседка с миниатюрной пуделихой, с розовым бантиком и в украшенном стразами ошейнике в тон. Эта симпатичная девочка в отличие от многих маленьких собачек не слишком капризная и совсем не крикливая. Ее хозяйка, милая дама средних лет, носит с джинсами блузку с рюшами. Недавно она была страшно удивлена, когда один из собачников, подойдя к ней, спросил:

— Скажите, вы любите поэзию Серебряного века?