Шаги за спиной

тема, на которую она говорила с Валерием откровенно. Ей снились белые халаты, резиновые перчатки, пузырьки с лекарствами и люди, молящие о помощи. Не имея никакого образования, она прочла горы книг по медицине и могла порой властно осадить завирающегося участкового врачика с приторной фамилей (как же его? - Паточнов). Она имела очень больные почки, но не позволяла никому даже намекать на это. Пожалуй, она знала, что раньше или позже все равно умрет. Раньше друзей, любимых, отца с матерью. Но умереть так рано...

В гостях у любовника ей стало плохо. Вызвали "скорую". Врач достала лекарство и начала наполнять шприц. "Нет - сказала Ася, - мне этого нельзя. У меня сразу откажут почки". "Много ты понимаешь, - ответила врач, - лежи и молчи!". Ася попробовала сопротивляться, но врач попалась с норовом и попросила любовника подержать Асе руки. Любовник подержал, добросовестный. Когда укол сделали, Ася сказала: "Теперь все. Я буду являться к вам после своей смерти. Буду являться каждую ночь."

"Являйся на здоровье", - ответила врач и уехала. Ася прожила ещё четыре дня.

- Какой ужас! - прошептала Люда, - этого нельзя так оставлять!

Валерий заметил, что вспоминает вслух. Часы показывали половину одиннадцатого. В комнатах было по-ночному тихо. Включился холодильник с преувеличенным звуком - подчеркивал собственную значительность.

- Ты её любил, - сказала Люда.

- Нет, только тебя.

Люда с минуту посмотрела на стену стеклянным взглядом, потом очнулась и спросила:

- Сколько у тебя было женщин до меня?

- Ни одной.

- Значит ты ничего не умеешь?

- Я научусь. С чего начинать?

- С ужина, - ответила Люда, - остальное потом.

Они поужинали какой-то пожелтелой картошкой на блюдечке и закусили её салями. От шампанского Валерий отказался, сказав, что пока не может пить. Люда выпила ещё один крепкий кофе и они прошли в спальню.

- Ну, - сказала Люда.

- Что?

- Закрой глаза и протяни руки. Ничего не делай, пусть руки все сделают сами. Позволь пальцам посвоевольничать.

Валерий открыл глаза:

- Я так не могу. Как могут пальцы думать за меня? Это просто бред какой-то.

- Мужчина с женщиной - это всегда легкий бред, - ответила Люда, - это легкий бред, достигший совершенства.

- Не могут же пальцы сами рассегнуть пуговицу?

- О, ещё как могут. Ты им только не мешай.

Он протянул руки и коснулся мягкой ткани на её груди. Ткань впитала ладони (так промокашка впитывает каплю) и ладони поползли. Первая пуговица расстегнулась - так неожиданно, что Валерий искренне удивился.

- Как так получилось?

- Ты просто пальцем зацепил. Не открывай глаз, пока.

Потом они поставили на тумбочку неяркую лампу и занавесили её зеленой простыней (минздрав,минздрав,минздрав, минздрав... - было написано на простыне: нездоровое чувство собственного достоинства у этого минздрава...)

Еще два часа они катались по широкой кровати, попадая то вдоль, то поперек, то сверху, то снизу, иногда скатываясь и снова вползая. Валерий