Выбор Бога. Роман о любви (СИ)

кухне веселую и шумную борьбу со мной за обладание блинами, в

113

ходе которой сумел-таки парочку блинов украсть и съесть, а

потом с достоинством удалился в ванную.

– Вместо икры и со сметаной поешь! Позже! Когда все за стол

сядут! – только и смогла я прошипеть ему вслед. Вырос

здоровенный дядька, не справиться!

Илья с нами уже восемь лет, с тех пор, как Лена, его мать,

вместе с мужем уехала в Россию, на время, ненадолго, но так там

и задержалась. Ленкин бандит вляпался в какое-то дело, связанное

с вымогательством и, чтобы не сидеть в тюрьме, скрылся за

границей.

Приехать сюда больше не мог, и Лена не приезжала, тоже чего-

то боялась. Жили они сейчас трудно. Деньги, полученные от

реализации имущества в Эстонии, давно закончились, что-то

безуспешно вложили в бизнес, и сейчас ютились с двумя своими

детьми в маленькой двухкомнатной квартире где-то под

Петрозаводском. Мы с Олегом ей помогали, понемногу, как

могли. Ленина мама умерла два года назад, завещав единственное

свое богатство – трехкомнатную квартиру в Нарве любимому

внуку Илье, с дочкой была в ссоре. Обижалась на нее, за то, что

она уехала в Россию и матери не помогала. А внук старался,

ухаживал за бабушкой как мог, когда приезжал на выходные и

каникулы.

Илья в прошлом году окончил Таллиннский Технический

Университет, инженер-строитель, создали с папой династию.

Работает в нашей семейной строительной фирме, и без него мне

приходилось бы туго.

Поступил в Таллиннский Технический Университет он легко.

Но после первого курса задурил. Компании, дискотеки, выпивка,

и наркотики были, модный в это время амфетамин. Сама

находила в его карманах. Слава богу, что не героин!

Мы купили в Таллинне квартиру. Двухкомнатную. После

поступления Ильи в университет. Хотелось как лучше, а может

быть, как раз и лучше было бы, если бы он жил в общежитии. Еле

удержался в вузе.

Понятно, что проблемы Ильи были во многом следствием

отсутствия материнского воспитания. Мне пришлось решать и эту

проблему. И я делала это как умела.

114

Сколько раз мы в Таллинн ездили! Я даже жила там по не-

сколько месяцев вместе с Глебом, тогда совсем маленьким.

Готовила детям еду. Проводила бесконечные душеспасительные

беседы. Удалось спасти, или сам за ум взялся? Помогли, как я

считаю, и наши совместные семейные путешествия. Мы трижды

всей семьей ездили на автомобиле по Европе, Олег нашел

возможность брать отпуск летом. Отдыхали во Франции, Италии,

Испании. Вместе проведенное долгое время в тесном салоне

автомобиля, бесконечные путевые разговоры, да и совместные

занятия по устройству лагеря, а жили мы, в целях экономии в

кемпингах, купили хорошую большую палатку, в которой

помещались трое взрослых и двое детей. Все это сильно сблизило

нас, помогло Илье понять наши проблемы и взять на себя часть

ответственности за семью.

А как мы с Олегом переживали за сына во время событий по

переносу Бронзового солдата26? Как мы его не просили, не

умоляли, все равно пошел. Посмотреть. Стоял, по его словам, на

балконе у Центральной Библиотеки, наблюдал, как он потом

рассказывал, за тем, как полиция, без конца, провоцировала

собравшихся защитников памятника. И дождалась, наконец, когда

толпа разбушевалась. А затем, вместо того, чтобы обеспечить

порядок на улицах, занялась тем, что хватала всех подряд. А в это

время мародеры грабили магазины и били витрины…

И Илью тоже арестовали. Мы примчались утром в Таллинн,

его телефон не отвечал, и мы сразу поняли, что с сыном беда.

Нашли ангар в порту, где держали задержанных, и к вечеру,

наконец, его дождались: грязного, в рваной одежде, со сломанной

рукой. Илью отпустили, он действительно ни в чем не

участвовал, не сопротивлялся при задержании. Полиция вела

видеозапись событий, так ничего плохого про Илью там не

нашли.

Мы подали в суд, но без всякого толку. Ну, нет никаких на-

рушений в действиях полиции! О чем говорить, если и

арестованные в этот день граждане Германии подавали в суд, но

ничего не добились!

26 26 апреля 2007 года эстонские власти перенесли памятник, установленный на

могиле воинов Красной Армии, погибших при освобождении Таллинна в 1944

году, чем спровоцировали массовые беспорядки в городе.

115

А рука у Ильи и так зажила.

У меня не было помощника надежней и опоры крепче Ильи,

когда погиб Олег. Он находился со мной круглыми сутками, взял

на себя все заботы о похоронах, я-то совсем ничего не

соображала, только ревела. Помогал и помогает, уже говорила, в

управлении строительной фирмой, да и с младшими братьями

занимается, когда время есть.

А они уже начали просыпаться и подтягиваться на кухню.

Сначала проснулся Глеб, в доме стало шумнее, разбудили Соню,

затем подтянулся главный соня нашего дома – Андрей.

Покатилась веселая жизнь многодетной семьи: всех одеть, на-

кормить, пообщаться.

Сегодня с утра, хотя и выходной все заняты, мама ведет Глеба

и Соню на кружок эстонского языка. Андрей и Илья – играют в

футбол по субботам. А мне – на работу.

Я работаю региональным директором по продажам в сети

магазинов стройматериалов. Иногда приходится поработать и в

выходные, не успеваю за неделю. Так и сегодня, договорилась на

десять утра о встрече с Ашотом Ваняном, нашим крупным и

постоянным покупателем. У него претензия к качеству

купленного в Йыхвинском магазине паркета. Директор магазина

Лиза Майорова попросила помочь, у нее с Ашотом как-то нет

контакта.

– Посмотри Ольга, каким товаром вы торгуете, целая пачка

бракованного паркета! – покупатель продемонстрировал от-

крытую упаковку с десятком досок дубового паркета.

Я пересмотрела доски. Действительно, на каждой доске был

какой-нибудь, но небольшой изъян: либо незаполненный лаком

сучок, либо скол края.

– И это вся пачка такая была? Открыли, и каждая паркетина с

браком?

– Да, да, именно так! – ответил Ашот. – И таких упаковок це-

лых три, – он показал рукой в направлении еще двух пачек

паркета, лежащих у стены. – А теперь, мне не хватает паркета

закончить работу. Ваш магазин должен мне три пачки выдать

бесплатно.

116

Рядом угрюмо молчал Урмас, строитель лет сорока, который

занимался у Ашота ремонтом его квартиры. Хорошо его знаю,

работал у нас в магазине в Кохтла-Ярве пару лет, затем ушел

прорабом в строительную фирму, когда еще был подъем

строительства. После кризиса 2008 года фирма его сократила,

сейчас выполняет частные заказы. Хороший был продавец,

старательный, в силу своего опыта хорошо знавший

стройматериалы, умеющий договориться с покупателями, но

скучно ему было в магазине.

Я молча прошлась по комнатам, осмотрела уже уложенный на

пол паркет. Доски были хорошего качества, я не заметила ни

одного огреха.

– Урмас, ты открывал эти три пачки паркета и в каждой по

десять бракованных досок? – я, кажется, начала догадываться, в

чем дело.

– Ольга не стану вас обманывать, заказчик приказал перебрать

весь паркет и выбрать доски с малейшими изъянами и только

потом укладывать! – Урмас как был честным продавцом, в

магазине к нему претензий никогда не было, так и человеком

оказался честным.

– Ашот, это правда? – спросила я.

Ванян бросил гневный взгляд на мастера. Покраснел бы, что

ли, жулик! Но или помешал смуглый цвет лица или отсутствие

совести.

– Ольга, дорогая, но ты же видишь, что это брак, целых три

пачки.

– Еще раз, этот паркет перебирали?