Закрытый перелом

— Действительно, непростой, — кивнул головой Антон. — Помните фильм "Воспоминание о будущем"? Сколько загадок. И кажется, чем дольше мы существуем, тем их больше. Откуда появился на этой планете человек? Одинок ли он во вселенной? Выживет ли человеческая цивилизация или погибнет — то ли от ядерной катастрофы, то ли задохнется в собственных отходах? Конечно, знаний мы набрались много, причем знаний, качественно отличающихся от времен графини Коссель, но нет главного знания — какова обратная связь, то есть влияние громадного культурного потенциала, накопленного человеческой цивилизацией, на критерии ее духовных ценностей. Или каждый человек проходит свой собственный путь, и сын повторяет ошибки отца, а дочь должна страдать так же, как мать? И неужели человек, получающий массу информации по телевидению, радио, в кино духовно не выше, не чище, чем человек восемнадцатого века, не имевший таких возможностей? И в чем духовное различие колхозника и крепостного крестьянина петровских времен?

— Вот и я об этом думаю… — начал было Виктор, но его перебила Марина.

— Так что? Будем слайды смотреть или дискуссию разведем?

И добавили капризным тоном:

— Мальчики, хочу кино.

— Тогда приглашаю вас в Германскую Демократическую Республику, — сменил слайд на экране Виктор.

… Синее небо, снежная вата кучевых облаков, пологие зеленые горы, неровно поросшие смешанным лесом с большими полянами, обрамляют долину, по которой плавно змеится серебристое тело неширокой реки. В ее излучине — город, похожий на сказочные города братьев Гримм с белыми домами под красной черепицей и готическими шпилями соборов…

… Потемневшая от времени, высокая, в пять-шесть этажей, в полквартала длиной стена дома, выполненная из знаменитого майсенского фарфора…

… Дворцовый комплекс "Цвингер". Одноэтажные, непривычно приземистые здания по сравнению с дворцами Петергофа или Павловска…

… Дрезденская картинная галерея. Строгие, геометрически выверенные, скрупулезно выписанные и в то же время полные воздушного пространства городские пейзажи Каналетто — перспективы улиц и каналов, башни ратуш и снасти парусных кораблей, изысканные кареты, деревенские повозки, торговые ряды и спешащие по своим делам жители. Гигантские полотна Рубенса, на которых боги с тучными, как у Гаргантюа, фигурами, жадно пьют и буйно веселятся на карнавале жизни, оставаясь при этом величественными и всевластными.

Вершина итальянского Возрождения — мадонна Рафаэля: небо, сотканное из ангельских крыльев, материнская нежность и тревога за бога-сына и мудрый взгляд ребенка, знающего финал своей жизни — распятие…

… Остров Музеев в Берлине…

… Простор широкой площади Александр-платц со шпилем телебашни, торговым центром и пестрой разноязыкой толпой…

… Гаштетные, бройлерные. Белые известковые стены с картинкой мирного сельского пейзажа, стерильное сияние никелированных стоек, букетики цветов на столиках под красно-белыми клетчатыми скатертями, покрытые сочной румяной коричневой корочкой округлые куриные тушки, цветастые гетры, короткие кожаные штаны, тирольские шляпки с торчащими перьями, литровые фарфоровые пивные кружки с лениво оседающей шапкой пены, добродушные голубоглазые лица…

… Карлсхорст. Музей, хранящий память о Великой Победе над фашизмом. Группа молодых немецких солдат, внимательно слушающих экскурсовода…

… Потсдам — свидетель акта о безоговорочной капитуляции Германии, скрепленного волей четырех держав…

… Трептов-парк. Навеки склоненные каменные знамена. Могила рядового, могила офицера, могила генерала. Огромные квадраты братских могил. В каждой погребены тысяча человек — по тысяче от всех родов войск. Солдат, разрубивший мечом свастику и отдавший свою жизнь ради спасения немецкой девочки…

… Небольшая полянка, скрывающая вход в бункер Гитлера…

… Здание, где расположилось гестапо…

… Бранденбугские ворота, отремонтированное здание рейхстага без купола, флаг ФРГ. Помост, поднятый на трехметровую высоту, чтобы экскурсантам можно было заглянуть через белую стену, отделяющую Западный Берлин от Берлина, ГДР от ФРГ…

Первые картинки, красочными миражами появляющиеся на экране, сопровождались оживленными комментариями собравшихся, но когда возникли Потсдам, Карлсхорст, рейхстаг, наступило молчание.

Таисия сдавленно заплакала, увидев братские могилы в Трептов-парке, и каждый из присутствовавших ощутил свою личную сопричастность к всенародному подвигу во время Великой Отечественной, хотя Виктор и Антон были только ровесниками Победы, а остальные и того моложе. Ощущение это усиливалось еще и тем, что на слайдах являлась немецкая земля, откуда пришел фашизм, который мог быть уничтожен только ценою миллионов человеческих жизней, ценою раздела Германии, раздела ее столицы.

— Здесь видна белая стена, отделяющая Западный Берлин, — заговорил Виктор. — Высотой она метра два с половиной, шириной — около метра. Со специальной смотровой площадки можно заглянуть поверх стены. Интересно, что со стороны Западного Берлина установлена такая же площадка. Странное ощущение — люди, разделенные стеной, смотрят друг на друга, и полное впечатление, что ты как будто в зоопарке, но одновременно и зверь, и зритель. Нам показывали в музее Бранденбургских ворот слайды — как по этой стене идет человек в одних трусах, провоцирующий восточно-немецких солдат, или обнаженных девиц, сидящих у раскрытых окон соседних со стеной домов.

Такова историческая кара для нации, породившей фашизм — немцы провоцируют немцев… Но самое сильное ощущение, которое я испытал за рубежом — когда меня попросили от имени нашей делегации сделать запись в книге почетных гостей. Надо сказать, что наша делегация состояла из представителей Польши, Венгрии, Чехословакии, Болгарии, естественно, был и представитель Германской Демократической Республики — мы в Берлине обсуждали пути нашего сотрудничества, так вот, когда экскурсовод попросил сделать запись, все посмотрели на меня и я вдруг осознал, что отвечаю за всю страну, что каждое мое слово — не мое личное, а от имени всех вас…

— А мне нравится Германия, — сказал Антон. — Какие мыслители, какие умы! Кант, Гегель, Ницше… А вот насчет того самого сильного ощущения, о котором ты, Вика, говорил, помни — чтобы достойно ответить за всех нас, за других, надо самого себя осознать и как космос, и как часть нации, понимать, что судьба нации — это твоя судьба, что ты сам — тоже, как республика. Кстати, мы сейчас из присутствующих можем основать собственную республику… Так… Я провозглашаю себя президентом республики. Вы теперь — мой народ и подчиняетесь моему жесткому диктаторскому режиму. Я — генералиссимус пятый и министр песен. Вика — мой квартирмейстер, полномочный представитель за рубежом и телохранитель. Марина сегодня носит свой сценически-театральный псевдоним — Мирандолина. Ты сделала головокружительную карьеру от танцовщицы из ночного кабаре до министра идеологии. Печать, радио, телевидение, все средства массовой информации в твоем распоряжении. Например, какая программа телевидения на сегодня?

— Ну, это просто, — подхватила игру Антона Марина. — По первой программе очередная серия художественного сериала о производственной драме на нефтеперегонном заводе. По второй — художественный фильм, на который в кинотеатр никто никогда не пойдет, по третьей — ансамбль песни и пляски из Уныло-Бодринска.

— То, что требуется, — Антон поднял большой палец. — Таисия… Таисья у нас будет в парламенте. Женщина-консерватор. Она прекрасно консервирует свежетертую смородину.

— Почему только смородину? — обиделась Таисия.

— И другие дары природы, — согласился с ней Антон. — Продолжаем. Сергей… Сергей, ты у нас будешь народом. Ведь должен же быть в нашей республике народ, не так ли?

— А что я должен делать? — поправил очки Сергей. — Бунтовать против диктатора?

Антон покачал головой:

— Зачем же так сразу? Ты одурманен вином из почек баобаба и телевидением Мирандолины. Хотя живется тебе неплохо, но морально тебе тяжело и поэтому ты существуешь естественной растительной жизнью, радуешься маленьким радостям.