Велес и Компания

На вечерней поверке солдаты на все голоса орали свое вечное и неизменное "Я!", что прапорщику, командовавшему карантином, не понравилось.

- Ну, ка, проверим как у вас с укладыванием в норматив при выполнении команды "ОТБОЙ", - тоном, не обещавшим ничего хорошего, сказал он.

Он постоял минуту, артистично выдерживая паузу. В помещении воцарилась тишина. Шурик услышал звук собственного дыхания и затаил его. Тишина стала просто невыносимой.

- СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД - ОТБОЙ!

Казарма разом взорвалась топотом сапог и матом вполголоса с придыханием. Шурик вместе со всеми рванулся с места, негнущимися пальцами расстегивая пуговицы на "п/ш". Он судорожно сорвал с себя брюки, кое-как пробившись через толпу к своей койке, и, как в воду, нырнул в койку, слыша, как кровь стукает в барабанных перепонках. Шум мало-помалу стих. Все тихо лежали в своих койках, ожидая, что же произойдет дальше. Продолжение было самым прозаическим:

- Отставить. Заправить постели, строится на центральном проходе!

Переругиваясь и втихомолку матерясь, молодые солдаты полезли из-под одеял. Перевоспитывать прапорщика и уж тем более взывать к его милосердию никто не собирался, понимая всю бесплодность таких попыток, поэтому материли тех, кто задержался с выполнением команды.

Прапорщик терпеливо выждал, пока воинство выстроится перед ним, и, вновь дождавшись звенящей тишины, подвел итоги:

- Хреново, товарищи солдаты. Мало того, что вы не можете отбиться, как следует, так вы еще и не можете подняться, как следует. Хорошо, будем, значит, учиться. Я сегодня дежурю по части, так что время у меня есть, а вы, я надеюсь, сможете мне уделить сейчас часок-другой.

Все присутствующие восприняли это заявление стоически, молча. А прапорщик, без всякого видимого перехода, скомандовал:

- СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД - ОТБОЙ!

Шурик даже еще не успел сообразить, что произошло, а ноги сами понесли его к своей койке. Оставалось только на ходу успевать выдирать пуговицы на гимнастерке, да сдирать вдруг показавшиеся узкими солдатские брюки. Стряхнув с ног сапоги, Шурик привычно нырнул в постель, отметив, что еще многие и многие суетливо раздеваются, торопясь уложиться в отведенные для этого сорок пять секунд.

Прапорщик дождался, пока стихнут последние шевеления и начал:

- Ну вот, уже лучше. А теперь поглядим как у вас с подъемом. СОРОК ПЯТЬ СЕКУНД - ПОДЪЕМ!

Все судорожно вылетели из коек и, на ходу надевая на себя все свои солдатские одежды, мчались на центральный проход. Прапорщика эта попытка не удовлетворила.

- Уже на исходе сороковой секунды вы все должны стоять в строю, кроме того, по команде "подъем" одеяло откидывается военнослужащим на спинку койки, а я посмотрю, это сделали не все. Сорок пять секунд - отбой!

Все повторилось сначала, но сейчас и Шурик, и Валерий уже спешили не так сильно, так как уже уверенно успевали вписаться в этот, неизвестно кем придуманный, норматив. Но не все успевали так же ловко как они, и именно на тех неудачников и обратился гнев прапорщика:

- Что, товарищ боец, нет сил влезть на второй ярус вовремя, брюшко тяжеловато? Или яички за углы цепляются? Здесь вам не институт благородных мадам, а красная армия!

Прапорщик опять взял паузу не предвещавшую ничего хорошего. Все напряглись. Шурик уже мысленно просчитывал, как не попасть под ноги спрыгивавшему сверху Валерию.

- СПОКОЙНОЙ НОЧИ.

Прапорщик резко повернулся и, не оглядываясь, вышел из казармы. По помещению пронесся вздох облегчения. У Шурика вдруг появилось чувство благодарности к этому прапорщику, который не стал над ними БОЛЬШЕ изгаляться. Он расслабленно вытянулся на койке и уснул. Закончился его первый день на дальнем Востоке. В Европе еще вовсю был день, а на дальнем Востоке он уже потихоньку превращался в день вчерашний.

Перед самыми ноябрьскими праздниками старшина Папа Камский, наконец, набрал необходимое количество солдат в новое пополнение и вечером собрал всех Кроновских новобранцев. Новобранцы чинно расселись в маленьком классе, где уже присутствовал сам Папа Камский и, кроме него, там еще присутствовал старший сержант, также в черных погонах.

- Вот, сынки, вам теперь старший товарищ - сержант Сизоненко. Он будет для вас командиром на весь период прохождения курса молодого бойца, а потом, возможно, кому-то придется и служить с ним непосредственно. Он вас коротенько познакомит с основами, так сказать. Будет для вас наставником. Ну, давай, Сизоненко, по быстрому, пообщайся с бойцами, и через полчаса, считай, надо грузить вещички на машины, и поедем в "лесопарк".

Папа Камский поднялся и вышел. Старший сержант Сизоненко подождал, пока закроется дверь за Папой, после чего облегченно выдохнул и начал:

- Ну, вы, наверное, уж слышали о том, как у нас служится. Служба у нас нормальная, но по первости придется полетать. С этим на кроне жестко, чуть что не так - хресь - и полетел, - с этими словами Сизоненко взмахнул кулаком на уровне груди, - Да, меня называть Игорь. Кому очень интересно - Игорь Васильевич. По званию у нас в части не обращаются - не принято. Ну, конечно, когда рядом кто ни будь из валетов, тогда, конечно, по званию - товарищ сержант. Кстати, если уж на то пошло, то меня надо бы называть товарищ гвардии сержант, так как полгода я служил в гвардейской части, а гвардейское звание остается на всю жизнь. Но это так, к слову. В целом - называйте меня Игорь. Ну, всем все понятно?

Деликатные новобранцы дружно закивали. Им не хотелось показаться непонятливыми, и, кроме того, они уже успели заучить, что нарушение традиций - для любой войсковой части - едва ли не самое страшное преступление.

- Вот, собственно, и все. Но по первости, конечно, мрачновато.

Назвать речь сержанта особо ободряющей было, конечно, нельзя. Но держался он просто, не запугивал, и это радовало.

В полдень того же дня все кроновские новобранцы очутились на сопках, оставив Хабаровск далеко позади себя. Но это была еще не их часть. Эта часть странно называлась "лесопарк". Здесь им предстояло пройти курс молодого бойца, и потом принять присягу, после чего, собственно, их уже и направят прямо на место назначения - пояснил им Папа Камский.

Здесь заключалась та воинская предосторожность: пока еще ты не принял присягу - ты человек гражданский и за свои проступки отвечаешь соответственно своему статусу. Поэтому, до принятия присяги офицеры старались отсадить новобранцев от старослужащих, оградить их от неизменного казарменного рукоприкладства и других унижений. Это уж потом, прими присягу - и все, парень. Офицеры старались дедовщину не замечать, даже наоборот, опирались на старослужащих, а в простой солдатской массе заслужить звание "стукача" означало полнейший крах в службе. Здесь представлялось лучше терпеть и завоевывать авторитет другими способами.

Разместили ребят аж в штабе тамошней части: подальше от казармы. Там же разместились и местные новобранцы, "лесопарковские".

До обеда расставили койки, разложили по тумбочкам нехитрые солдатские причиндалы, и сержант повел их на обед.

Все построились напротив выхода из штаба и… И тут они получили первый урок Кроновской школы выправки.

Сизоненко скомандовал:

- Карантин, равняйсь, СМИРНО!!! Шагооом… Э-Э-Э, солдаты, вы что, решили считать меня за дурака что ли? Я ж вам командую, или вы не слышите? Я же вам сказал русским языком "Шагоооооооом?" Это значит, вы должны приготовиться к тому, что в следующую минуту я подам вам команду начать движение. Значит, вы должны наклониться вперед на носках обоих ног, оторвав пятки от асфальта, или еще чего, на чем вы там стоите. Тогда понятно, что вы готовы начать движение, и по специальной команде вы его и начинаете, дружно ударив первые четыре шага со всей силы. Каблуков жалеть не надо. Мы не в стройбате - за форму не вычтут. Мы строевая часть - значит, должны уметь ходить строем. Кстати, когда мы заканчиваем движение, я тогда подаю команду - "на месте - стой". Так вот, после слов "На месте" вы должны так топать своими сапожками, чтобы было на "кроне" слышно, что вы уже пришли, и вот-вот закончите движение своим строем. А после слова "стой" нужно топнуть еще два раза "РРЯЗ-ДВА". Больше топать не надо ни в коем случае, даже если вы меня очень уважаете. Я даже не спрашиваю у вас, поняли вы меня или нет, потому что положительный ответ должен быть однозначен. Так что: РАВНЯЙСЬ, СМИРНО!! ШАГООООООООООООООО…