Масай-богатырь

И Масай, положив левую руку на голову, а правую опустив и заведя за бедро, двинулся к противнику. Пока главарь соображал, что бы это значило, Масай подобрался к нему, схватил одной рукой за косу, другой за чёрную неуёмную плоть, мгновенно оторвал от земли, высоко поднял на вытянутых руках и швырнул его вперёд на остро торчащие вверх носы нартовых полозьев.

Главарь свалился на острые нартовые носы. Дёрнулся, застонал, снова дёрнулся изо всех сил — и встал на ноги. Силён был, крепок был главарь разбойников.

Теперь оба одновременно ринулись навстречу друг другу.

Схватились.

Рухнули в сугробы.

Вскочили опять на ноги.

Снова упали на землю и покатились по сугробам вокруг чума.

Все сугробы примяли вокруг чума. Все деревья и кусты обломали. Силён и ловок был главарь в бою. Он ускользал от Масая-богатыря, как налим на скользком льду.

Наконец Масай-богатырь изловчился, схватил главаря и снова бросил на острые носы нартовых полозьев. Дёрнулся главарь, застонал, но на сей раз не сумел вырваться — и вскоре испустил дух.

Масай-богатырь постоял над ним, потом вымыл снегом руки, обвёл взглядом победителя безмолвную тундру и лишь после этого медленно направился к чуму, медленно поднял полость-дверь и шагнул внутрь мехового жилища. На левой лежанке он увидел белую ягушку жены. Подошёл, поднял ягушку. Под ней лежала его милая жёнушка, совершенно голая. Он долго смотрел на неё, потом охрипшим голосом сказал:

— Я так долго ждал твоего сигнала, что мне показалось, будто этот разбойник ублажил тебя и ты забыла обо мне. Так ли, жёнушка моя?!

И тут он увидел, как у его милой жёнушки пронзительно засверкали глаза чёрным огнём гнева, и она резко выдохнула:

— Ох-х, муженёк ты мой, твой язык неправдивые слова говорит!..

Он понял, что ошибся, что неправ.

И, чтобы загладить свою вину, он быстро схватил её обеими руками и перевернул её на живот, лицом вниз. В следующий миг снова повернул её на спину. Потом снова на живот. И так вертел ею, как будто играл с куклой. И на третий или пятый раз, когда она оказалась на спине, вдруг вспорхнули-встрепенулись две снежно-белые куропатки, ослепительным светом рванувшие тьму чума и озарив безумным светом всю ночную тундру. Он чуть прикоснулся к белым небесным птицам — и она раскинула руки-крылья. А потом чуть изогнула колени, и он прикоснулся к ней — и чум рухнул во тьму. И… в безумном клубке-сплетении покатились они по белым мягким шкурам обезумевшего мира…

Мир обезумел.

И в этом обезумевшем мире они остались вдвоём.

Потом они медленно возвращались в реальный мир.

Когда вернулись в реальное время, они тотчас вспомнили о родной земле. И они забрали своё добро, своих оленей и поехали домой. В родном доме Масай-богатырь помолился всем своим богам и богиням-покровительницам, потом поцеловал и обнял милую жёнушку. И зажили они в мире и согласии.

С тех пор самоеды никогда не ходили войной на остяцкие и вогульские земли…