У Элли опять неприятности

– Я не знаю, чему ты улыбаешься, – сказала Бев, покачав головой. Она явно была шокирована. – Мне кажется, это что-то болезненное.

– Да, – мрачно кивнула я. – Думаю, так оно и есть.

Я уже почти спала, когда позвонила Виктория.

– Мам? Ты еще не в постели?

– Ну… – Я лежала, одетая, на кровати, обдумывая важные вопросы, вроде того, стоит ли мне садиться на диету и оставлять ли в живых Линнетт, и слегка задремала. Было только половина девятого. Забавно, как сильно можно устать, ничего не делая.

– Ты уже слышала о Линнетт? – спросила Виктория, безо всякой преамбулы переходя прямо к сути.

– А что с ней?

Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы снова не запустить видео. Нет, не может быть! Она ведь ничего не говорила о свадьбе?

– Она больна.

– О боже. Надеюсь, серьезно?

– Мам, это ужасно!

– Я шучу, – поспешно сказала я. На самом деле я, конечно, не шутила, но мне не хотелось, чтобы родная дочь думала обо мне плохо. – Так что с ней? Грипп? Корь? Стресс, связанный с переутомлением на работе? – Может, это заразно, я же не знаю.

– Нет. Пищевое отравление.

– Пищевое отравление! Боже! – Не стоило ей есть собственную стряпню. – А папа в порядке?

– Да, если не считать того, что он смертельно волнуется.

– Ой, перестань. Простое расстройство желудка…

– Нет-нет, все серьезно. Она в больнице.

Ох. Я села на кровати. Это уже не смешно. Последние несколько дней я думала гадкие, отвратительные вещи об этой женщине, и вот она отравилась и угодила в больницу. Это испугало меня. Я чувствовала себя так, словно желала ей чего-то подобного. В будущем надо быть поосторожнее со своими мыслями. Если я добиваюсь таких результатов одними фантазиями, что же будет, если я сделаю что-то действительно страшное, например начну втыкать в куклу булавки или рвать фотографии? Ну, делают же люди такие вещи, да?

– Сейчас ей уже лучше? – спросила я дрогнувшим голосом.

– Да. Но она еще очень, очень слаба.

Вот черт. С нарастающим беспокойством я подумала о видеофильме с похоронами. Но ведь я же нажала на «стоп», верно? Честно, я нажала. Я решила, что это уже слишком. Хотя идея была вполне ясна.

– Ну… Я… э-э… мне грустно слышать это… – сказала я, стараясь, чтобы мой голос действительно звучал грустно.

– Дело в том… – Виктория помедлила.

– Что?

Пол решил жениться на ней? Она заболела, и он счел, что обязан предложить ей это. Он ее пожалел. Решил, что она немного развеселится, если оденется в белое и… Нет! Я не собираюсь снова смотреть этот фильм…

– Папа думает, это ты, – выпалила дочь.

– Я? Что я?

– Что ты отравила ее. Линнетт, – добавила она зачем-то.

Я чуть не рассмеялась, но остановила себя, потому что услышала тревожные нотки в голосе Виктории.

– Он думает, ты положила ей в кофе средство от вредителей. – Дочь готова была расплакаться.

– Что за чушь! – воскликнула я. – Бога ради, Виктория, надеюсь, ты велела ему прийти в себя и…

– Он серьезно, мам! Удивляюсь, что он сам тебе не позвонил. Он говорит, ты ей угрожала.

– Я шутила!!!

– И ты налила ей чашку кофе, а потом сказала, что отравила его.

– Да шутила же я! Что с ним такое? Совсем разучился понимать…

Да, конечно. И в этом нет ничего удивительного, учитывая, что его возлюбленная, слабая и несчастная, лежит на больничной койке. Я почувствовала, как во мне поднимается тревога. Не мог же он говорить серьезно?

– Эту чашку кофе она выпила сто лет назад! – сказала я. – И я даже не знаю, как выглядят эти средства от вредителей! И где их взять.

– Так ты это говорила? Ты сказала, что отравишь ее?

– Виктория, ты же не веришь в эту чушь, правда? Неужели весь мир сошел с ума?

– Нет, мам, – сказала она тихо. Голос у нее дрожал от слез.

Чертов Пол! Я была в ярости. Как он посмел пугать девочек своей ерундой! Он просто хотел отомстить мне за то, что я дразнила Линнетт. Оскорбила ее в лучших чувствах.

– Не обращайте на него внимания! – строго приказала я. – Понятно? И скажите вашему отцу… – Тут я выдохлась. Что, собственно, они могли ему сказать? Что он мерзавец? Чтобы он перестал мутить воду и следил, как бы его подружка еще чего-нибудь не съела? – Скажите ему, что я уже еду домой, – с внезапной решимостью закончила я. – Завтра. Увидимся завтра, хорошо?

– Ладно, – всхлипнула Виктория. – Я скажу ему.

Жуткий мерзавец.

Непохоже это было на возвращение домой. Собственные дочери смотрели на меня как на маньяка-убийцу, и даже кот не подходил ко мне – наверняка кто-то сказал ему, что я разбрасываю повсюду средства от вредителей, как карамельки.

– Папа зайдет, – сказала Люси.

– Ну надо же.

– Хочет с тобой поговорить.

– Уж конечно, – мрачно кивнула я.

– Как ты? – спросила дочка, включая чайник.

А как я? Я непонимающе уставилась на нее. Это же Линнетт больна, правда? Ой. Погодите минутку – стресс от переутомления на работе! Я совсем про него забыла!

– Отлично, отлично, – туманно сказала я. – В понедельник на работу.

– Если доктор тебя выпишет, – предупредила она.

– Ну, с этим проблем не будет, если только никто не скажет ему, что я серийная отравительница.

– Это не смешно, мам.

А я и не смеюсь.

Пол присел на край дивана и тревожно посмотрел на меня. И как я этого добилась? Все домашние ходили вокруг на цыпочках и поглядывали на меня с уважением, смешанным со страхом. Вот что мне надо было делать, когда дети были маленькие и не слушались, а Пол отказывался помогать. Какая же я дурочка! Если бы только я догадалась распустить слух, что я сумасшедшая и у меня припрятан смертельный яд!

– Ты прибавила в весе, – сказал он.

– Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.

Призрак улыбки. Возможно, он еще не окончательно уверен, что я спятила.

– В смысле, я думал, что ты будешь… ну, ты знаешь. Больной. Худой. Истощенной. Бледной. Опустошенной…

– Ну хорошо, я поняла. А я, наоборот, выгляжу здоровой и толстой. Может, это потому, что со мной все в порядке?

Он пропустил это мимо ушей, как и все остальные.

– Мне очень жаль, что Линнетт плохо себя чувствует, – со значительным усилием выговорила я.

– Она очень больна.

– Да, мне сказали.

Мы посмотрели друг на друга. Твой ход. Нет, твой.

– Пищевое отравление, – сказал он, кивнув мне.

– Ужасно.

– Они сказали, она съела что-то не то.

– Обычно так и бывает. Потому-то это и называется…

– Элли! – рявкнул он. – Пожалуйста, хоть раз, не будь такой легкомысленной.

– Извини.

– Это подействовало на почки.

– Бедная. Это ужасно. Но ей уже лучше?

– Да. Я все это говорю, Элли, то есть пытаюсь сказать, потому что…

Я посмотрела на него с интересом. Вежливым, озабоченным интересом. Потому что?..

– Кот. У него те же симптомы, правда? И на почки тоже подействовало.

Мне пришлось признать, что это действительно очень интересно. Удивительное совпадение. И какие выводы он из этого делает? Линнетт похожа на моего кота? Или она подцепила эту заразу от Кексика? Я слегка нахмурилась, мечтая выяснить, в чем дело. Валяй, просвети меня.

– И ветеринар сказал, что это отравление средствами от вредителей.

– Ветеринар? Линнетт консультировалась у ветеринара?

– Не глупи, Элли. Ветеринар, которому ты показывала Кексика. Он сказал, что…

– А-а, ну так он просто говорил, что кошки часто травятся средствами от вредителей, вот и все.

Я уставилась на него.

Ты что, хочешь сказать, что я отравила собственного кота?!

Я прижала руки ко рту. Это какой-то кошмар. Ушам своим не верю. Господи, одно дело подозревать, что я пыталась разделаться с Линнетт, но мой собственный кот? Какой же маньячкой он меня считает?

– Ты хотела узнать, сколько понадобится, Элли? Сколько нужно этой отравы, чтобы убить кота? А потом бросила ее в кофе Линнетт?

– Я вообще не знаю, что это такое, эти средства от вредителей! – прошептала я.