Вино фей (СИ)

Тиккер, когда-то в детстве нюхнувший сдуру неразбавленную уксусную кислоту, с тех пор мог безмятежно стоять около нужников и самых смрадных выгребных ям, даже не морщась. Сейчас он тоже ничего не ощущал, но послушавшись кухарку, открыл туалетную комнату хозяина, хоть обычно вход ему туда был запрещён господином.

Кухарка отпрянула в ужасе от тела господина, распластанного в луже зловонной рвоты, а онемевший Тиккер тупо разглядывал покойника, потом наклонился и пощупал пульс. У него был никудышный нюх, но нюансы температуры лакей различал. Рука мистера Крайтона была ледяной.

Слуги вызвали полицию, но исполнительный лакей успел выбросить бутылку из-под коньяка и вымыть стакан, и потому ни осмотр помещения, ни осмотр трупа ничего не дали.

Вызванный доктор Кардифф подтвердил, что покойный был его пациентом, страдал болезнью желудка, но образ жизни вёл прескверный. Он не слушал его рекомендаций, отказывался есть овсянку и пить молоко, не бросил курить, и продолжал употреблять коньяк и бренди, а после жаловался на боли в желудке. Он, Кардифф, много раз говорил мистеру Крайтону, что тот доиграется - и вот вам, пожалуйста.

Вскрытие, правда, озадачило врача, обнаружив не только запущенную болезнь, поразившую желудок и печень, но и явные симптомы употребления чего-то неизвестного ему. Но определить вещество врач не мог, предположив только, что мистер Крайтон мог стать жертвой поддельного бренди - о том, что в страну вопреки продуманной тарифной политике кабинета министров то и дело пытаются провезти с континента не сертифицированный дешёвый коньяк, то и дело писали все газеты.

Он подписал заключение о смерти.

В обществе смерть молодого красавца была воспринята с истинной скорбью. "Боже мой, такой молодой", не уставали повторять все. Скорбели по безвременно ушедшему семейство Арбетнотов, Марвеллы и Финли, венок прислали Хейвуды и Кассиди, леди Хэрриет Рэнделл ограничилась коротким соболезнованием родным.

Вирджиния Хейвуд, когда услышала о смерти Фредерика Крайтона, наморщила лобик, не сразу поняв, о ком идёт речь. Наконец, уразумев, что умер тот самый Крайтон, кто не женился на ней, подумала, что так ему и надо и спустя четверть часа уже забыла о нём. Мисс Сесили Кассиди тоже не особенно интересовалась покойным, лишь пару раз выразив сожаление, что столь молодой человек покинул мир столь безвременно.

Пастор Стэнбридж принимал горячее участие в организации похорон. При этом только мисс Черити Тэннант-Росс заметила, что хоть руки священника во время отпевания покойного суетливо дёргались, голос отца Энджела звучал мощно, как храмовый орган, а глаза блестели слезой истинной благодарности Богу, услышавшего вопль несчастного отца и исполнившего все его молитвы.

Остин Стэнбридж был ошеломлён и даже испуган внезапной смертью Фредерика Крайтона. Он знал, что тот болен язвой, но язва была и у старшего Арбетнота, а тот и не думал умирать. Как же так? Отец в ризнице сказал ему, что это просто зримый пример кары Господней за распутную жизнь, и Остин, хоть всегда воспринимал слова отца в штыки, на сей раз не стал возражать, просто промолчав. При этом, его особенно удивило, что спустя всего пару дней после похорон, мистера Крайтона в свете перестали вспоминать вовсе, точно его и не было никогда.

Никто не отменил из-за его смерти не только светского раута, но даже партии в бридж.

Но если мистер Крайтон был достаточно быстро забыт, то куда более долговечной оказалась обида. Бенджамин Кассиди из-за расторжения помолвки заявил, что не примет никаких приглашений в дом Хейвудов и другим того не советует. И не то, чтобы соседи особо прислушивались к мнению сэра Бенджамина, но исключительно из любви к приличиям, к которой, возможно, примешивалось и желание досадить "этим выскочкам, возомнившим о себе невесть что", но в субботу на званый ужин к Хейвудам практически никто не приехал. И это - несмотря на то, что там ожидался его сиятельство милорд Клэверинг.

Глава 12. Комья глины на гончарном круге

Пропетые мелодии нежны,

А непропетые - ещё нежнее.

Звените же, свирели тишины,

Чем вы неслышней, тем душе слышнее!

Ты, юноша прекрасный, никогда

Не бросишь петь, как лавр не сбросит листьев...

Джон Китс "Ода греческой вазе"

Впрочем, "никто" - это сильно сказано. Пожаловали Марвеллы, приехали кое-кто из Финли, была среди гостей и супруга пастора, извинившаяся, что мистер Стэнбридж занят в соборе. Был и мистер Крайтон.

Черити решила лишний раз не мелькать в свете, и осталась было у себя в комнате, но вынуждена была по настойчивой просьбе леди Дороти одеться и выйти к гостям, ибо не только среди танцующих, но и за столом из-за остракизма соседей образовались трудно устранимые бреши.

Когда в залу вступил его сиятельство милорд Клэверинг, он, казалось, немало удивился полупустой гостиной и даже, вынув часы и щёлкнув крышкой, в недоумении поглядел на циферблат. Поняв, что приехал вовремя, чуть пожал плечами и поприветствовал хозяев.

Черити заметила, что милорд скрупулёзно выполняет данное ей обещание и никак не выделяет её среди других девиц. У него завязалась беседа с хозяином дома, оживлённая и непринуждённая.

Сэр Тимоти был совсем неглупым человеком, много повидавшим на своём веку и умевшим забавно поведать об увиденном. Граф же в большой гостиной заметил комод с инкрустацией латунью и мраморной столешницей и бюро красного дерева с декоративными панно из черепахового панциря.

-Это Франция?

-О, да, - уверенно кивнул Хейвуд, - это настоящий Анри-Огюст Фурдинуа, а бюро создано Франсуа-Оноре Жакобом-Демальте. Он работал для самого императора. Практически такой же он сделал для кабинета Наполеона в Компьене.

Они разговорились об антиквариате, знатоком которого был сэр Тимоти.

- Антиквариат вошёл в моду, - посетовал граф. - В результате подделывают абсолютно все - от ювелирных изделий и картин до мебели и фарфора. Вы способны их различить? - спросил он Хейвуда.

- Есть дешёвые, а есть качественные подделки, - кивнул баронет. - У дешёвых всегда дурно выполнены детали. Что же касается качественных подделок, много усилий тратится на то, чтобы скопировать тонкости стиля и имитировать старину. Их трудно отличить от оригинала. Но все выйдет наружу, когда Вы попытаетесь продать такой предмет.

- Высокая цена не является гарантией подлинности?

-Увы, нет, - улыбнулся сэр Тимоти. - Не нужно гнаться за модой и громкими именами, чаще всего подделывают именно известные марки. Не полагайтесь и на мнение экспертов: нередко они сами участвуют в изготовлении подделок. Солидный аукцион дорожит своей репутацией, старается проверять выставляемые лоты, но и он ненадёжен.

Клэверинг удивился.

- Господи, так как же поступаете вы, чтобы отличить подлинную вещь от стилизации?

- Я доверяю своему вкусу, - ответил Хейвуд. - основанному на знании истории. Детально изучив стили создания, вы легко определите подлинность вещи. Чем больше вы будете знать о предмете, тем труднее вас обмануть. Узнайте характеристики драгоценных камней. Изучите клейма на фарфоре и ювелирных изделиях. Будьте в курсе, может ли быть на предмете конкретного времени определённая проба. Необходимо всегда быть в курсе дела, интересоваться последними аукционами. Но все равно, мало кто знает более чем об одной области антиквариата, - горько улыбнулся Хейвуд. - Я сведущ в мебели и немного в живописи, но в литье и ювелирных изделиях я почти профан.