Параллельно с кризисом(СИ)

А что это у Пашки? Как где? На голове. Шишка огромная. Упал? Что же вы не смотрели? С вами ходить и смотреть? Значит вы будете развлекаться, а я буду нянькаться? Я не лежал и в телевизор не пялился. Что, что... Что надо, то и делал. Что... Какое твое дело. Я что не могу для души, для себя чем-нибудь заняться? Могу... Вот и занимался...

Сказали уже... Жалуются. Громко музыку включаю. Очень громко. Им дебилам нет бы радоваться - когда еще такое услышат, так нет... Не довольны... "Золотое кольцо", что каждый день по телику гоняют, слушать не даю... Сравнили - Бах, Вивальди и "Золотое кольцо"...

И как услышали то? Эта глухомань с пятого этажа, сама телевизор включает всему дому слышно... А тут что ты... Мешаю я...

Может сказать - вот, решил написать книгу. Будет поддерживать в начинании? Спрошу...

Решил писателем стать. Я после музыки начал сочинять кое что...

Что и следовала ожидать: хи-хи, да ха-ха. Ни чего у меня не выйдет... Старый уже писать то... Лучше бы детьми занимался...

Что Санек? Сколько за книги платят? Не знаю... Зачем тогда писать? Как зачем?

Даже не дослушал. Пошел ноги мыть... Не интересно ему, если просто человек высказаться хочет... Или изменить свой образ жизни. Ради вас, ради детей... Или не понимает еще?

Всё. Всем спать! Спать я сказал. Ложись Пашка! Спать! Воды?

Так. В воде отказывать нельзя... Может и вправду пить захотел?

На, пей.

Выпил. Весь бокал...

Теперь спать. Спать...

Улеглись. Почитаю. Сразу с середины...

Итак... Стивен Кинг. Как писать книги.

"Коллеги учителя мне нравились, детишек я любил - даже ребята типа Бивиса и Батхеда могут быть интересны, - но почти каждый вечер пятницы у меня было такое чувство, будто я провел неделю с подключенными к мозгу электрокабелями. Если подступало у меня когда нибудь неверие в свое писательское будущее, так это было тогда. Я видел себя через тридцать лет, все в том же мешковатом твидовом пиджаке с латками на локтях, с вываливающимся поверх ремня пузцом от излишнего потребления пива. У меня будет кашель курильщика от тысяч сигарет "Пэлл Мэлл", толстые очки и штук шесть рукописей, которые я иногда буду вытаскивать и возиться с ними - обычно в подпитии. На вопрос, что я делаю в свободное время, я буду отвечать, что пишу книгу - а что еще делать в свободное время уважающему себя учителю словеснику? И я буду врать сам себе, уговаривать себя, что время еще есть, что были писатели, начавшие в пятьдесят, да, черт возьми, и в шестьдесят лет тоже. И много таких.

Но ключевую роль сыграла моя жена - в те годы, когда я был учителем в Хэмпдене (и стирал простыни все в том же Нью Франклине во время каникул). Предположи она, что время, которое я трачу на писание на крыльце нашего наемного дома на Понд стрит, или в прачечной, или в нанятом нами трейлере на Клатт роуд в Хермоне, потрачено зря, думаю, у меня бы половина энтузиазма пропала. Но Табби ни разу не выразила ни малейшего сомнения. Ее поддержка была постоянной - одна из немногих хороших вещей, которые я мог принять как данность. И всегда, когда я вижу первый роман, посвященный жене (или мужу), я улыбаюсь и думаю: "Вот человек, который знает". Писательство - работа одинокая. И если есть кто то, кто в тебя верит, - это уже очень много. Тому, кто верит, не надо произносить речей. Он верит - этого достаточно".

Вот... И у него было... Недели прошедшие зря... Только жена его поддерживала. Время давала... Не говорила - иди детьми займись, все равно ни чего не выйдет...

Как обидно, что самый близкий человек так далек... От идей, мыслей, всего моего существа... Как я ошибся. Как ошибся!

Все на сегодня чтение отложим. И так ясно. Нужна поддержка. Хотя бы от жены. Надо успокоиться.

Водки выпью. Грамм сто. Или сто пятьдесят.

Огурцов нет. Сожрали. Кто жрет то? Или я? Да я. Вчера последний.... Ладно. Колбаса где то была. Вот... Порезать... Хлеба? Нет. Не надо.

Пятьдесят. Хорошо прошла. Закусить. Посидеть. Еще. Очень хорошо. И еще. Все. Хватит.

Читать бесполезно. Ни чего в башку не полезет. Спать... Крепкий здоровый сон. И пусть в нем будет Ангел, красавицы и черти... Хотя нет. Зачем черти? Почему черти? Да и хер с ними. Пусть даже и черти.

Сон со среды на четверг.

Падаю. Последнее время я постоянно падаю. В темноту. В пустоту. В черную пустоту.

Свет вдалеке. Гора. Облако. Под самой вершиной. Лечу туда.

Мужик весь розовый... Под деревом на лавочке сидит... Не довольный какой... И будто ждет кого... Уж не меня ли? В мою сторону смотрит не добро...

- Здравствуй. Кто ты?

- За...

- Вспомнил, вспомнил... Задолбал я тебя Хер У Вим... Не буду мешать... Отдыхай, отдыхай... А я дальше...

А куда дальше? Внизу помню дом, деревья... И наше бабье... И Семен Семенович с цыганами... Потом, вдоль реки... По тропинке... Не найду. Может вернуться? У Хера спросить? Обидеться... Да и пусть. У меня же покровитель появился! Как я забыл! И провожатая... Анжелина... Правда грудь титаномолебденовая... Или только лифчик? Надо спросить...

Эх, любопытство... Не могу удержаться... Чуть, чуть... Посмотрю, кто сегодня здесь...

За дерево. Посмотрим, посмотрим... Одни бабы. Сидят. Кушают. Оделись. Елена Васильевна в шубе. Нина Петровна - то же в шубе... И Надежда Георгиевна... В шубе. Им что холодно? Не должно... Вроде тепло кругом. Да и молодые... Без теплых валенок.

Оля в вечернем платье. Вырез большой, а ноги закрыты. Ясно. Комплексует по поводу кривизны... Или толщины? Наверное толщины. Грудь выставила. Думает красивая. Хотя ни чего. Особенно из выреза. Если совсем раздеть - висеть будут, а так ни чего, держаться.

Леночка - сапоги одела. Выше колен. Юбчонка коротенькая, коротенькая... И блузочка по самую шею. А эта из-за груди переживает. Думает - маленькая. Маленькая, это кому как. Кому именно такие и подавай. Не растекается же. Да и торчит прикольно. И колени прикрыла. Считает не красивыми... Где-то читал... Не важно. Ни когда не задумывался. Всегда пропускал. Сразу туда, что выше. Взгляд сам. Без меня. Сразу выше. А на колени - чего глядеть. Колени они и колени.

Вот кто не комплексует - так Вероника. Купальник надела и выпендривается, задницей крутит, грудями водит. Что то написано... Да уж... Конечно... D&G... Другого бренда не знает. И то, что этот бренд двух голубых то же...

Все прикрывают то, что считают не красивым, и выставляют на показ то в чем уверенны. Хотя у Вероники колени то похуже чем у Леночки. Просто она не знает, или знать не хочет, или ни кто про колени не говорил.

И все в золоте и бриллиантах. И чего это женщины так до золота падки?

Как легко их обмануть... Подарил трусы с буквами, посадил в машину по дороже, колечко презентовал и... Будет облизывать, пока замуж не возьмешь... Нет. Еще нужно рассказать какая она красивая, единственная, добрая... А некоторым, что еще и умная. Ну уж эти полные дуры. Этих одними стихами можно взять.

А после замужества, нарожает детишек и начнет права качать. И требовать. И попрекать.

Нет. Не буду я вас обманывать. Себе дороже. И так одну обманул, теперь маюсь и ее маю. Все. Хватит. Бежать отсюда надо. Тем более ждет меня сама Анжелина...

Только вот где? Было бы как в игре... Прилетел, нажал Load Game, и в том же самом месте.

Только где здесь кнопки рисовать? Лес кругом. А если лес, как это в сказках? Может вокруг себя три раза повернуться? А повернусь... Раз, два, три! Елочка гори!

Стоп! Про елочку зря было... Избушка колдуньи в рождественских огнях... Обидеться еще. Но, как говорит Вероника, прикольно.

Где же Анжелина?

Ау! Анжелина-а-а!

Может со вчерашнего дня... точнее ночи. Сидит, ждет? Позвонить?

Нет. Звонить не буду. Ощущение, что если здесь что-то звонит, то это все сразу пропадает и я оказываюсь в другом месте. В каком?

Не помню. Только точно не таком хорошем. Постучу.