Альма 2. Точка бифуркации (СИ)

- Знать бы еще чье, - хмыкнул Архип Петрович.

В ответ Владимир только развел руками - мол, документов у них не спрашивал, на кого работают - не интересовался.

- Ясно. Тогда на сегодня все. Будем ждать от доктора новых данных, а пока можете отдыхать. Стен, Владимир, пойдемте вниз, нужно будет допросить пленника.

- Так он же еще в безсознанке? - вздохнул наш командир группы, поднимаясь на ноги.

- Альцман уже должен был привести его в чувство.

- Или провести вскрытие - усмехнулся Стен, - ну да, потом уже от того что останется, трудно будет добиться вразумительных ответов, так что и вправду нужно поторопиться.

- У профессора - строгий приказ не начинать никаких исследований до моего личного распоряжения, - хмыкнул полковник в ответ на незатейливый юмор.

- Когда его это останавливало? - буркнул я. До сих пор не могу забыть его подлянку с кровью. И ведь то, что никакого разрешения на это ему никто не давал, я узнал только спустя много месяцев. Да, я намного быстрее освоил спец.технику рукопашного боя у Владимира. Да, навыки обращения со всеми видами оружия, в том числе и с холодным, мне привились всего за месяц, но чего мне это стоило? Снова едва не загнулся. Причем так, что на это раз уже даже одаренные едва откачали. Поэтому его подопытному я сейчас ой как не завидовал. Конечно, против прямого приказа Иван Абрамович не пойдет, но вполне может отколоть что-нибудь на его взгляд безобидное. Устроить частичное вскрытие например.... А что? Вон какая у них дикая регенерация! Кусок ноги начал отрастать обратно уже прямо в прихожей. Так что вполне можно посчитать скорость ее протекания, замерить особенности на разных видах ткани и прочее. Я уже молчу про то, если бы рядом был Илья. Бессменный ассистент и аспирант нашего профа, был не меньшим фанатиком науки, чем его учитель. Был...

- В любом случае поторопимся, - отмахнулся Митров, - Нужно работать сразу, пока он еще на эмоциях.

- Альцман? - невинно поинтересовался Стен.

- Пленник, - рявкнул полковник и повернулся к выходу, - Архип, составь нам компанию.

- Охотно, - поправил очки пузатый дедок, отдыхающий в кресле, - сразу начнем разговор или, для начала, дадим поработать Ивану Абрамовичу?

- Какой вы кровожадный, - толкнул старика локтем в бок Стен, - а еще дедушка. Внуков еще, небось, воспитывали когда-то.

- Воспитывал, - поправляя очки, спокойно кивнул тот, - поэтому прекрасно знаю, как иногда предварительное наказание, полезно для облегчения взаимопонимания.

- Я не понял, так мы его пытать будем или наказывать? Плетки, меховые наручники и латексные шорты есть?

Народ, еще не успевший разойтись по своим комнатам грохнул. Да я и сам не удержался от смеха, представив в подобном образе степенного Архипа Петровича.

- Предоставлю это дело более молодым, - невозмутимо прогудел тот, уже выходя из гостиной.

- А, то есть вы просто будете наблюдать за процессом? - уточнил Стен, - да, вы, я смотрю, батенька, тот еще махровый извращенец.

- Молодой человек...

Глядя на них, я только пожал плечами и, махнув рукой, отправился спать наверх. Насколько мне было известно, Стен намного старше Архипа Петровича, вот только образ каждый для себя выбрал полностью противоположный. Один вечно позитивный и жизнерадостный парень, другой, несмотря на то, что младше - умудренный сединами добрый дедушка. Было ли это обусловлено тем, что Стен, открыл в себе дар в молодости, а значит, уже с ранних лет умел контролировать свой возраст и не старел. А Архип Петрович, только на закате своих дней узнал о том, кто он есть, поэтому и психология старика, успешно укоренилось в его сознании? Кто знает. Может быть, просто каждому нравится свое и каждый живет по-своему.

Однако, говорить о том, что Архип был слишком стар, тоже язык не поворачивался. Кому ж охота находиться в уже отжившем свой век теле? Нет. Обычно выглядел он вполне прилично, лет на сорок - сорок пять (если не считать теперешнюю маскировку), вот только манера общения и старческое брюзжание искоренить ему пока так и не удалось. Что постоянно рождало новые подколки и шутки про дедушку и внука между этими двумя.

Заглянув по пути на кухню, и захватив с собой немного еды из холодильника, я поднялся по лестнице и, зайдя в свою комнату, рухнул на кровать, с наслаждением вытянув ноги в сторону окна. К моему удивлению, особого ажиотажа прибытие пленника не вызвало. Ну, посмотрели, ну оттащили вниз к ученым и выставили охрану, ну и что? Дежурная смена вовсю дрыхла после дневной вахты. С ними отдыхали и парни, всю ночь следившие за клубом через видеокамеры. А чего волноваться? И так утром все узнаем. Там более что мешать людям работать только ради того чтобы поглазеть на упыря, было бы на редкость глупо. Все и без подсказок все прекрасно понимали. И поэтому просто занимались своими делами по распорядку. Кто-то спал, кто-то нес вахту, а кто-то, пользуясь ночной прохладой, что-то собирал в саду или же копался в оружейке, которую ребята сделали из на редкость вместительной кладовки под лестницей. В общем, жизнь шла своим чередом.

По-быстрому расправившись с едой я, воровато оглянувшись, стряхнул крошки на пол и завалился на спину, по привычке бросив взгляд в пустующий угол за шкафом. С тех пор как пару дней назад Шамана унесли в свежесобранную регенерационную установку, поговорить перед сном было не с кем. Можно, конечно, было завалиться к кому-нибудь в комнату или выйти во двор, но как-то лень... Поэтому, повернувшись на бок, я только вздохнул и закрыл глаза. Блин, как же приятно засыпать самому...

Помню раньше, еще в свою бытность студентом, когда мне приходилось совмещать работу и учебу, я мечтал о том, чтобы засыпать мгновенно едва коснувшись подушки. И всегда завидовал тем, кто умел так делать, не поворочавшись перед этим часик другой в постели. Бывало и устанешь уже до предела и умственно и физически, и душ примешь, а сон все не идет. То ли от излишнего переутомления, то ли из-за каких-то особенностей организма, не знаю. Но полчасика поваляться точно приходилось, прежде чем провалишься в долгожданное забытье. Тот кто сталкивался с этим, меня поймет.

И только получив способности одаренного, я понял, какой же это кайф - лежать в теплой постели и мягко уплывать в собственное воображение, глядя на то, как медленно стирается грань между сном и явью. В этом тоже есть что-то свое. Неповторимое. Спонтанное. Полностью противоположное тому резкому импульсу, что посылаешь себе в мозг, дабы насильно отключиться от реальности. На строго определенное время или нет - неважно. Это также неестественно как секс в презервативе. Вроде бы все также, но ощущения совершенно не те. Или как есть конфету вместе с оберткой - вроде бы и вкусно, но все-таки не так как могло было быть.

Кажется с мыслью об этом я и уснул.

Проснулся уже почти за полдень. Проснулся сам, что самое приятное, под тихое пение птиц за открытым окном. Легкая штора, прикрывающая комнату от яркого теплого солнца, легонько трепетала на ветру, обдувая мне ноги потоками свежего летнего воздуха, наполненного запахами трав и влаги. Никто не врывался ко мне с криками, что все пропало, не поливал водой из чайника и не кричал срочный сбор на боевой выход. Хорошо...

От души потянувшись, я с кряхтением раскинул руки в стороны и, не скрывая улыбки, поднялся с кровати. Особо мудрствовать не стал - просто натянул шорты и босиком, с голым торсом спустился вниз на кухню. На удивление по пути мне никто не встретился. Дом как будто вымер. И только откуда-то сбоку, с той стороны, где находились дальние комнаты особняка, слышалась какая-то бытовая возня, доказывая, что жизнь в доме все-таки осталась.

Пожав плечами, я сделал себе огромный бутерброд с колбасой и сыром, налил кружку ароматного чая, бессовестным образом ограбив редкие травяные запасы Духобора, и со всем этим вышел на крыльцо, плюхнувшись на прогретые солнцем ступени. Пекло тут будь здоров. Прохладное утро уже почти сменилось душной дневной жарой, но мне было все равно. После стольких дней ночных дежурств, душа настолько истосковалась по солнечному свету, что просто хотелось сидеть на улице и наслаждаться видом никуда не торопясь. Солнце... В сердце остро кольнуло иглой воспоминаниями об Асе. Она тоже очень любила его, не смотря на то, что ей никогда нельзя будет прикоснуться к его теплу...Как она там? Я ведь с тех пор так ни разу и не дал о себе знать.