Думай, что говоришь

Против Уорхолла было выдвинуто обвинение, будто бы он выдал за свою работу семейную реликвию неких Слабберов, которую он приобрёл у последнего отпрыска этих бирмингемских старожилов Бенджамина Слаббера. Утверждалось, что Клетчатый Суслик принадлежал многим поколениям Слабберов и выполнял функции маленького домашнего божества, покровителя детей и беременных женщин. Время и обстоятельства появления Суслика неизвестны, но в суде фигурировали записки о нём кого-то из Слабберов XVII века. Хотя позже и высказывались серьёзные сомнения в подлинности этого документа, но в то время суд признал Уорхолла виновным, ему пришлось заплатить штраф и провести несколько дней в тюрьме. Немалую роль в решении суда сыграла также вышеупомянутая статья Тьюринга, на которую обратил внимание Р. Якобсон.

Как бы там ни было, я хочу заметить, что вопрос о «естественном происхождении» Суслика и вопрос о «подлинности» суда над Уорхоллом в значительной мере независимы и должны ставиться и рассматриваться порознь. —

Вот и всё для предыстории.

Клетчатый Суслик представляет собой прямоугольную подушечку размером 31×12 см, немного суживающуюся и выгнутую на одном конце и внутри набитую нерасчёсанной пенькой. Чехол подушечки сшит из грубой шерстяной ткани, вымоченной в сером красителе каким-то необычным способом, ибо остались непрокрашенные полоски, — неровные, шириной от 1 до 2 мм, — образующие на Суслике приблизительно прямоугольную сетку, тоже неровную: площадь ячейки варьируется от о,8 до 1,7 см. Сетка довольно точно ориентирована по форме Суслика и даже повторяет его небольшой изгиб.

Суслик реагирует только на слова, которые непосредственно обращены к нему и произносятся человеком (то есть живым голосом). Время реакции всегда одинаково и равно 1,46 сек. Если за это время появляются другие обращения, Суслик как бы «сбивается» и замолкает на неопределённый срок: иногда на несколько часов, иногда на сутки и более, — а потом снова начинает отвечать. Таким образом, попытки «спровоцировать» Суслика и перевести его реакцию в неравновесную область с помощью увеличенной частоты обращений, длинных тирад или одновременных обращений нескольких человек — не имели до сих пор успеха.

Независимо от числа слогов в слове, Суслик повторяет только ударный слог и следующий за ударным, если он имеется. При этом Суслик очень точно воспроизводит голос, произнесший слово. В каждом ответе Суслика присутствует только одно искажение. Это всегда смягчение какой-либо согласной или (изредка) замена ударной гласной на Ю.

Если «замкнуть» Суслика «обратной связью», то есть повторять ему его же ответы, он очень быстро — за 3–4 цикла — выходит на стационарный режим, то есть перестаёт искажать. «Траектория» этого выхода не определена однозначно. Например, для слова «клетка» наблюдались такие последовательности:

1) КЛЕТКА → клеткя → клетькя → кьлетькя → кьлетькя…

2) КЛЕТКА → клетька → клетькя → кьлетькя → кьлетькя…

3) КЛЕТКА → клеткя → клетькя → клютькя → кьлютькя → кьлютькя…

4) КЛЕТКА → клетька → клетькя → клютькя → кьлютькя → кьлютькя…

Вероятности этих траекторий различны. Так, в серии из тысячи опытов вариант 1 был зафиксирован 622 раза, вариант 2 — 247, вариант 3 — 101 раз, вариант 4 — 30 раз. Близкие по смыслу результаты получены в опытах с другими словами. Общая тенденция такова: в первом шаге Суслик предпочитает смягчить согласную, предшествующую гласной (и в первую очередь — ударной). Затем смягчает все остальные согласные, последовательно производя всё менее резкие искажения фонетического облика слова. Но как бы для компенсации этого затухания искажений он иногда — обычно в предпоследнем шаге — вводит ударное Ю.

Самым удивительным и интересным в поведении Клетчатого Суслика являются его так называемые спонтанные флуктуации. Если долгое время держать Суслика в стационарном режиме, он вдруг говорит совершенно новое слово. Тьюринг не наблюдал спонтанных флуктуаций. На Венецианской биеннале 1966 года они уже демонстрировались и производили на публику ошеломляющее впечатление. Во время флуктуаций Суслик сильно меняет голос, снижает его обычно более чем на октаву и произносит все звуки очень твёрдо и отчётливо. Как правило, флуктуация односложна и связана с «ведущим» словом режима одной согласной. Гласная флуктуации — О, А, Э или Ы (изредка Е). Например, в последовательности с начальным словом «клетка» наблюдались такие флуктуации:

Таблица 1

О смысле флуктуаций Суслика и об их связи с языком эксперимента идут жаркие споры, в которых принял участие даже Леви-Стросс. Но мне думается, что флуктуации Суслика настолько просты фонетически, что могут быть легко интерпретированы (с небольшими натяжками) в рамках любого языка. Значимых корреляций между языком эксперимента и флуктуациями, наблюдаемыми в этом эксперименте, на мой взгляд, нет, — если учесть, что артикуляция Суслика (за вычетом описанных искажений) всегда совпадает с артикуляцией человека, ведущего эксперимент. Я исхожу из предположения, что флуктуации Суслика определяются некой простой психологией, действующей на уровне фонетики и никак не затрагивающей семантику. С этим предположением связан очень важный вопрос: обладает ли Суслик памятью и если да, то на каких временных интервалах она действует и какого рода информацию аккумулирует.

В 1972 году я разработал серию экспериментов, направленную на решение этой проблемы, однако осуществить свой замысел мне не пришлось — отчасти из-за препятствий постороннего характера, отчасти же потому, что примерно в это время поведение Суслика резко изменилось. Если раньше флуктуации возникали на промежутке от 1500-го до 7000-го шага, с математическим ожиданием в районе 2500-го шага, — то теперь они стали появляться на гораздо более ранних стадиях: сначала после нескольких сотен шагов, потом после нескольких десятков, а Гассенди в 1973 году наблюдал единичные случаи флуктуаций даже на третьем и втором шагах — ещё до выхода на стационарный режим!..

Суслик «болел», но потом «выздоровел»: к 1975 году его характеристики почти восстановились: матожидание вернулось к 2500-му шагу, дисперсия увеличилась в 1,2 раза. Смысл и причины «болезни» остались непонятыми, однако смещение флуктуаций к началу траектории позволило увеличить интенсивность экспериментирования, что привело к открытию новых явлений. Была найдена небольшая группа слов, на которых Суслик вообще не флуктуировал. Казалось, что вместе с болезненной «раздражительностью» и «нетерпеливостью» по отношению к большинству слов у Суслика появились «любимые» слова, которые он повторял с удовольствием и готов был повторять бесконечно. Возможно, подобные предпочтения были у него и раньше, только их трудно было заметить. И всё же, по моему мнению, остаточное увеличение дисперсии после «болезни» говорит о том, что хотя бы некоторая часть «любимцев» появилась у него именно в этот период.