Ночь - царство кота

— Не скажи, маленькая кнопка, нажатая в нужное время в нужном месте может повернуть историю.

— Знаю, знаю, нажми кнопку ядерного чемоданчика — и живо перевернешь всю историю.

— Не придуривайся, я не про реальные кнопки говорю, просто иногда не стоит вмешиваться, если не представляешь последствий. Говорили тебе — осторожнее.

— А что такого, ну промелькнула Ленка на экране — ей же лучше, она теперь звездой станет, от женихов отбоя не будет.

— Ей и так отбиться трудно, страна-то маленькая, да горячая. А что ты все, как Фрейд: есть мужик — нет мужика. Послушай лучше историю — поинтереснее твоих сказок будет, да и произошла на самом деле.

— То-то ты Моисея на чистую воду выводил на самом деле.

— Что было — то было, Моисей тоже человеком был, хотя и неординарным, надо отдать ему должное.

— Ну, слава Богу!

— Нет, ты не думай, что я имею что-то против Моисея, просто иногда события интерпретируются совсем не так, как было на самом деле. Вот, например, возьми другой миф, да хоть с тем же Моисеем: зачем он плутал сорок лет по пустыне, когда и нескольких недель бы хватило, ну месяцев?

Артем почувствовал, что Артемон явно задумал новый трюк, и решил так просто не сдаваться:

— Искал, где нефти нет, — вспомнил он недавний анекдот.

— Интересная мысль, — на Артемона юмор явно не произвел ожидаемого впечатления, — вполне в стиле вашего Бога: отдать нефть врагам — пусть обленятся и разжиреют, тогда и бери их голыми руками, только вот ждать, похоже, придется, пока нефть вся не кончится. А я серьезно спросил.

— Ну, если серьезно, то говорят, чтобы народ про рабство забыл…

— Да какое там рабство, — рассердился Артемон, — сказки все это, неужели не ясно: «…сыны Израилевы сорок лет ходили в пустыне, доколе не перемер весь народ, СПОСОБНЫЙ К ВОЙНЕ, вышедший из Египта…» Все ведь очень просто — любой Бог, он одного хочет, чтобы ему подчинялись, а не пороли отсебятину, и не упивались своей силой без надлежащего разрешения, ведь истинная-то сила должна быть у него, у Бога. Он и добивался, чтобы было потеряно ТАЙНОЕ ЗНАНИЕ Египта. А ты в лифте с кнопками забавляешься, народу на потеху, между прочим — жестоковыйному.

— Ладно, больше не буду, — Артему стало слегка не по себе.

— Кстати, еще одно любопытное наблюдение: когда царь Соломон стал строить Храм Господу, очень подробно описаны все детали, размеры, материалы, даже инструменты, а вот ГДЕ — ни слова?!! Неужели Богу было безразлично место, ГДЕ строить?

— На него не похоже.

— Вот и я думаю, что на него не похоже, — согласился Артемон, — в истории с Иисусом Навином есть место очень странное для Библии:

«Иисус, находясь близ Иерихона, взглянул, и видит, и вот стоит пред ним человек, и в руке его обнаженный меч. Иисус подошел к нему и сказал ему: наш ли ты, или из неприятелей наших?»

«Он сказал: нет, я вождь воинства Господня, теперь пришел сюда. Иисус пал лицом своим на землю, и поклонился, и сказал ему: что господин мой скажет рабу своему?»

«Вождь воинства Господня сказал Иисусу: сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, свято. Иисус так и сделал.»

— И что из этого? — Артем не понял куда клонит Артемон.

— А то, что НЕТ в Библии другого места, о котором говорят, как о святом, да еще снимают обувь. НЕТ И ВСЕ!!! Даже о Храме не говорится как о святом месте!!

— Ну и..?

— Ну и… — Артемон саркастически ухмыльнулся. — Храм был построен на том самом СВЯТОМ месте, вместе с Иерусалимом, между прочим. А место и в самом деле не простое — как пирамиды — в нем есть доступ, СВЯЗЬ с Господом.

— Ну и каждый может связаться?

— В принципе, каждый. Откуда, по твоему, пошел этот обычай, записки в стене Храма? Связь-то передается, хочет кто-то того или нет. Другое дело, станет ли Господь смотреть на всю ту дурость, что ему шлют каждый день. На Земле есть всего три таких места, где есть СВЯЗЬ: Иерусалим, Мекка и Гиза.

— Но в Гизе нет никакого храма.

— Был. Храм Сфинкса. Но он давно разрушен.

— И, между прочим, в двух из трех мест стоят мечети.

— А ты соображаешь! Я начинаю думать, что и полкапли крови Фараонов могут наделать немало дел. Стоит Египтянам догадаться построить мечеть в Гизе, и у Ислама может не остаться преград…

— Так не зря ревнители Храмовой горы хотят разрушить мечеть?

— Конечно, не зря. Только они опоздали лет на пятьдесят. Но даже если мусульмане и построят третью мечеть, то все равно останется и стена Храма, и гроб Господень.

— Так они ни перед чем не остановятся! Даже перед тем, чтобы все сравнять с землей.

— В том-то и дело, что попытайся они достигнуть абсолютного господства, это будет началом их конца, Боги этого не допустят, и самые умные из имамов это знают.

— Значит, никакой реальной опасности нет?

— А кто сказал, что послушают умных?

Артем задумался и промолчал.

— Послушай лучше притчу, — Артемон потянулся всем телом, как потягиваются только кошачьи, — а что там было на самом деле — не нам судить.

12

Юсенеб и Хори медленно, почти наощупь, продвигались вперед по слегка сужавшемуся туннелю. Хори молчал, несмотря на то, что голова лопалась от вопросов, которые он, памятуя недавнее наставление, безуспешно гнал от себя прочь. Потолок становился все ниже, и скоро пришлось наклонить голову, но странное дело, обернувшись, Хори увидел, что Юсенеб идет прямо, не пригнувшись. «Почему?…» хотел спросить Хори, но прикусил язык. Он понял, что знает ответ, или это ответ пришел к нему мгновенно, помимо его воли. Внезапно Хори, несмотря на почти полную темноту, почувствовал, что потолок больше не давит, он распрямился и вытянул руки в стороны, потом вверх — казалось, стены бесконечно раздвинулись. «Где мы?…» был готов вырваться помимо воли вопрос, но ответ пришел раньше — Хори понял, что они вступили в склеп самого Осириса. В кромешной тьме лишь далекий Орион, неведомо как, одиноким звездным лучом проник сквозь каменную толщу. Зеленый глаз Ориона напомнил Сфинкса. «Что дальше?…» хотел спросить Хори, но на этот раз получил ответ.

— Слушай! — ответил ему Сфинкс, — слушай и не спрашивай ничего.

В те дни, когда Великий Ра еще не оставил Землю, и даже не начал стариться, открылось ему, что богиня Нат зачнет детей, и один из них прекратит его царство среди людей. Решил Ра наложить заклятье на Нат — чтобы не могла она носить ребенка ни одного дня в году. Опечалилась Нат и отправилась к покровительствавшему ей Тоссу, сыну Великого Ра, богу магии, мудрости и знания. Тосс знал о заклятии Ра: слово вылетит — не поймаешь, но будучи богом мудрости, нашел лазейку.

— Как наши раввины, — не преминул вставить Артем.

— Это универсально, — нашелся Артемон, — слушай и не перебивай.

Тосс пришел к Кенсу — богу Луны и вызвал его на состязание заклинаний. Они играли тур за туром, Кенсу ставил на лунный свет, а Тосс непременно выигрывал, и ставки росли все выше, поскольку Кенсу хотел отыграться. Когда, наконец, Кенсу надоело проигрывать, Тосс подсчитал, что выигранного света хватит на пять дополнительных дней, которые он быстренько объявил праздником всего древнего Египта и добавил, заметьте, к году, составлявшему в те времена лишь триста шестьдесят дней. С тех пор у Кенсу не осталось достаточно света на весь месяц, и ему пришлось закрывать лицо, чтобы не стыдиться, пока его свет не достигнет достаточной силы.

В первый из пяти дней родился Осирис, старший сын Нат, а второй день был оставлен для Хоруса — сына Исис и Осириса. На третий день родился Сет, повелитель зла, второй сын Нат. На четвертый день увидела свет Исис, а на пятый Нефтис — вторая дочь Нат. Таким вот образом, Тосс обвел Ра вокруг пальца, так как эти пять дней не принадлежали году.

Рождение Осириса ознаменовалось многими знаменьями, самое значительное из которых пришло из священного храма в Карнаке, что на Ниле. Когда Осирис вырос, он женился на своей сестре Исис, по древнему обычаю, который переняли Фараоны, а Сет женился на Нефтис, поскольку тоже был обязан жениться на богине. После Великого Ра Осирис стал править Египтом и очень скоро познал людские пороки и взаимную ненависть. С подачи Исис, Осирис научил людей выращивать зерно и печь хлеб из муки, и варить пиво из солода, и есть мясо лишь тех животных, что годятся в пищу. Осирис научил их законам, по которым следует жить мирно и счастливо, и подарил им поэзию и музыку.