Казачка. Книга 1. Марина (СИ)

— Да так, книжек про это начиталась. А с Мишкой, мне так кажется, ты бы счастлива не была.

— Почему?

— Ну что он по сравнению с твоим Володей? Папаша его денег лопатой не гребет, ездит на старой своей «семерке», на которой Мишка еще в десятом классе разъезжал…

— Думаешь, счастье в этом? Им вон с Галей «волгу» Петр Трофимыч подарил, а счастлив Мишка?

— Ну, Галька то по моему, до самой задницы счастлива… Ты че на меня так смотришь? Не хочешь, я и не буду — сама разговор начала.

Надувшись друг на дружку, девочки замолчали.

— И все таки ты счастливая, Маринка.

— Почему?

— Да сколько классных парней вокруг тебя всегда вьется! И Мишка, и Димка вот Заманский. Другая бы и четверти твоего успеха позавидовала. И в Москве у тебя академик был.

— Доцент. Простой доцент.

— Ха! В Москве за прописку и за шофера, и за грузчика пойдешь! А она целым столичным доцентом брезгает. А что ж Димка Заманский?

— А что? В каком смысле?

— Он же тебя так опекал, и к Руслану на работу определил? Как же он тебя так уступил?

— Не знаю, Наташа. Уж мой — деловой — весь в делах, но Димочка… Но Димочка, по моему хорошо не кончит.

— А чем он занимается?

— Не спрашивай, не знаю. Но кажется мне — не все у него легально.

— Ха, насмешила. А у кого легально? У Руслана?

— Руслану, по моему, до Димкиного уровня — как пешком до Луны.

— Так он — миллионер?

— Не знаю что ты под этим словом себе представляешь.

— Так слушай, познакомь меня с ним! У тебя теперь Володя, зачем тебе Димочка?

— А как же твой Гамлет?

— Ай, да ну его, надоел!

— А как же после обеда я сама не своя?

И девчонки расхохотались так, что бандиты за дальним столиком изумленно стали пялиться на них — Во, девки угорают, наверное про длинного и толстого вспомнили!

……………………………………………………………………………………….

Смотреть европы они отправились всей семьей. Володя еще перед свадьбой говорил, что осенью они с Маринкой непременно отправятся в любой вояж, куда она только захочет. И Марина захотела в Италию, так чтобы и достопримечательности Вечного города осмотреть, и недельку на пляжах потом поваляться. Но Володе поставила условие — или едем все — с Юлькой и Сережей, или вообще не едем.

Владимир Петрович капризничать не стал — купил четыре путевки в ставропольском филиале какого то московского агентства, и семья начала восторженные сборы. Как же! Ни Маринка, ни тем более Юлька с Сережкой — за границей еще не были.

В Москву прилетели рано утром, и тут выяснилось, что их римский чартер вылетает почти через сутки. Юлька с Сережкой даже обрадовались — в Рим летим, а своей столицы еще не видали! На такси сперва доехали до гостиницы «Космос», Володя взял большой двухкомнатный номер «люкс», они бросили вещи, спустились в ресторан, позавтракали. Потом через девушку в «рисепшн» заказали такси на весь день, чтобы не дергаться.

Маринка была за гида. Она села впереди — рядом с водителем и все время оживленно тараторила — вот Новый Арбат — вот сюда в кафе мы с девчонками на первом курсе ходили экзамены отмечать, а вот Большой каменный мост — отсюда, глядите — высотный дом на Котельнической видно — там все знаменитости живут кто в кино снимается, а вот улица Горького — Тверская, вот памятник Юрию Долгорукому, а вот Пушкинская площадь, вот редакция Известий, а это гостиница Минск, сюда мы с девчонками тоже как то ходили в бар, а это памятник Маяковскому, здесь раньше Евтушенко и Вознесенский стихи по вечерам запросто так читали народу…

Заехали и на Ленинские — Воробьевы горы, постояли возле трамплина — полюбовались видом на Лужники. Съездили на ВДНХ. Там в полу-пустынном огромном ресторане в стиле сталинского рококо вкусно и обильно пообедали.

— Володь, а давай в институт заедем? Я может, кого из девчонок повидаю?

— Нет проблем!

В институт поспели только к четвертой паре. Девчонок никого уж не было и в помине. Маринка провела своих семейных по коридорам, — здесь у нас лекции обычно были, вон там — наш деканат, там малые аудитории, где семинары и занятия по группам…

И специально, коридор за коридором, поворот за поворотом — притащила всех своих к кафедре философии.

И не удержалась — открыла дверь.

— Аркадий Борисович!

— Мариночка!

— Здрасьте, Аркадий Борисович, это вот мой муж Владимир Петрович, а это брат и сестренка мои — Сергей и Юля.

— Оч-чень приятно.

— Взаимно

— А куда же вы пропали, Мариночка?

— Замуж вот вышла. Теперь в Италию сегодня ночью летим.

— Молодцом, молодцом…

— А вы как, Аркадий Борисович? Не женились еще? «Победа» ваша как? Еще ездит?

— Нет, не женился.

— Что ж вы теряетесь? Кругом столько студенток провинциальных.

— Да уж…

— Ну, спасибо, всего вам доброго, нам еще надо Красную Площадь Сереже с Юлей показать.

Когда на Красной Площади Юлька с Серегой отбежали поближе к Мавзолею, Владимир Петрович не удержался и спросил,

— Этот в институте — твой бывший ухажер?

— Да, ухажер, — спокойно и не без гордости ответила Маринка

— И ты поехала специально на него поглядеть?

— Нет, поехала ему тебя показать, а это большая разница, ты понял?

В самолете Юлька и Сережка спали, трогательно головами привалившись друг к дружке.

— Я понял разницу, — улыбнувшись шепнул Владимир Петрович

— Какую? — переспросила Марина, не поняв сперва

— Ту, что не на доцента своего поехала смотреть, а ему мной похвастать…

— Ну и молодец, — и ловко обняв мужа мягкою рукой, легко поцеловала его в щеку.

……………………………………………………………………………………….

И ах как она разволновалась, когда стал снижаться их самолет!

Заграница…

Раньше видела ее только по телевизору. И Сережка проснулся. Достал их видеокамеру, что девочки на свадьбу подарили, и снимал прямо через иллюминатор.

— Это там Рим?

— Где?

— Ну вон там!

Внизу пока были видны только крыши — все аккуратненькие такие, красно-коричневые или ярко-зеленые. И дороги.

Дороги, дороги. А по ним ползут сотни и тысячи автомашин.

Ух! Дыханье перехватывает. И Серега хохоча, снимает то ее — Маринку, то Юльку, которая тоже прилипла к иллюминатору.

Только Володя сидел, самодовольно улыбаясь. Ему то чего! В первый раз что ли?

Вот мягко тряхнуло — они коснулись бетонки, и иностранцы, что сидели в салоне, по ихней традиции зааплодировали — «браво, капитан»…

И уже не терпится, не терпится — скорее выйти в этот загадочный мир… Это словно как выйти вдруг в застеколье телевизионной программы «Мир путешествий» с Юрием Сенкевичем.

Раз, и там!

Володя и Сережка похватали их сумки, и вот они уже движутся вдоль кресел салона, мимо стоящей в проеме бортпроводницы… И вот — аэровокзал. Не наш. Не русский. Заграничный.

Еще в самолете заполнили какие то дурацкие иммиграционные анкеты со смешными графами, вроде «занятие», «цель приезда в страну», «где собираетесь жить», «каким транспортом будете добираться от аэропорта», «сумма денег, которой вы располагаете»…

Вот и очередь паспортного контроля.

Граждане стран Европейского Союза — проходят отдельно.

Дискриминация!

— Бон джорно, сеньера! Спик инглиш? Йо паспорт, плиз…

Блямпс! В паспорте, рядом с зеленовато-серебристой «шенгенской» визой, пропечатали фиолетовый штампик.

Мы за границей.

Вся семья.

Эх, мамочка не дожила. А как она любила смотреть программы «Клуб кинопутешествий»!

Не выходя из аэропорта, на паркинге, расположенном в подвальном этаже погрузились в автобус «Неоплан». И Италию стали разглядывать уже из-за тонированных стекол.

Ах, какое шоссе! Широченное, пять полос в одном направлении. И развязки… Машины просто нигде не могут попасть на линию встречного движения. Вот бы папка восхитился, кабы дожил!

И реклама, реклама, реклама… Кока-кола, Чинзано, одежда Бенетон…

То, что на улице плюс тридцать пять — почувствовать так и не удалось. В аэропорту — кондишен. В автобусе — тоже кондишен. И в рисепшен — рум отеля «Рояль-палас» — тоже кондишен на полный ход. Маринке даже зябко стало в ти-шортке с коротким рукавом. И не даром эти белобрысые финки или шведки, что тоже одновременно с их автобусом подрулили к гостинице и теперь второй очередью стояли к администратору за ключами — все запаслись свитерками, обернутыми вокруг тонких европейских талий — этих следствий изнурительных диет и ежедневных бдений в фитнесс-салунах…