Владыка Черных Песков 2. Расколотые небеса (СИ)

- Звездные духи с вами. - Устало отмахнулась от пегаса черно-белая зони. - Сажаем только флагман, а остальные "киты" пусть повисят на заднем фоне.

- Рад, что мы смогли договориться. - Обрадованно отозвался пегас, уже готовясь передать сообщение своему командованию.

- Нам понадобится полчаса, чтобы переместить всю делегацию на один борт. - Буркнула Негатив, отворачиваясь от собеседника.

- Это... приемлемо. - Пони явно хотел сказать что-то другое, но в последний момент решил уступить (все же, мы и без того много времени потеряли).

Отдав все необходимые распоряжения, Негатив подошла к моей наблюдательной позиции и привлекла к себе внимание:

- Гранд-магистр?

- Меня устраивают твои решения. - Развернувшись к собеседнице, одобрительно киваю, улыбаясь самыми уголками губ. - После официальной части программы отгони транспорт на постоянную стоянку и можешь отдыхать. Ближайшую декаду нам вряд ли понадобится куда-то лететь, но все же пусть минимальный состав экипажей остается на "китах".

- Будет исполнено. - Отозвалась кобыла.

Некоторое время было потрачено на то, чтобы перенести всех зони на борт флагмана, после чего мы все же медленно поплыли к посадочной платформе. Как глава делегации, я с самого начала стоял у трапа, за моей спиной построились телохранители, немногочисленные чиновники и будущие работники госпиталя.

Грифоны, зебры и зони из охраны были облачены в черную броню и плащи с золотыми подкладками, целители же надели на себя зеленые комбинезоны с изображением символа "инь-янь" на груди, окруженного языками черного пламени, а так же плащи с изумрудными подкладками. Мне, так же, как и подчиненным, ради публичного мероприятия пришлось приодеться: кроме черного плаща с алой подкладкой, костюм состоял из красной шелковой рубашки без пуговиц, но с изображением герба Блэксэндии на груди, черных штанов и накопытников из кости, укрепленной некромантией (для пони материал весьма экзотичный, что отвлечет на себя часть внимания).

Вокруг площадки, держась так, чтобы обозревать все открытое пространство, в небе парили тройки пегасов в бело-золотой броне, которые были вооружены короткими копьями с листовидными наконечниками. На стенах дворца виднелись единороги, удерживающие в телекинетических захватах древки знамен, а в самом низу у стен, отрезая обычную публику от посадочного пространства и встречающей делегации, ровными рядами застыли земные пони, закованные в позолоченные доспехи с короткими белыми плащами на спинах. На боках у них висели короткие прямые мечи в белых лакированных ножнах, на глухих шлемах,

(там, где у единорогов растет рог), а так же на нагруднике, было выгравировано огненное солнце.

Флагман еще не успел встать ногами на почти белую бетонную поверхность прямоугольной площадки, как до моего слуха донеслись звуки музыки, источником которой оказался оркестр белых единорогов, одетых в черные костюмы. Левый глаз сам собой перестроился на иное восприятие, дабы я убедился в том, что все музыканты пользуются гримом, маскируя настоящий цвет шерстки.

"Стоит внести в список услуг госпиталя смену окраса шкуры? Как скоро аристократки будут красоваться теми же оттенками шерстки, что и принцессы?".

"Кит" утвердился на своих коротких лапах, а затем, подчиняясь команде Негатив, вовсе улегся на живот. Кто-то из членов экипажа опустил трап, и я начал свое шествие к ожидающей у стен дворца группе пони.

Чеканя шаг, члены посольства цепочкой спустились со спины живого воздушного шара, прошли вслед за мной еще примерно метров пять, а затем остановились, выстроившись в шеренгу. Телохранители так же отстали, не решаясь пересечь определенную черту, существующую только в их воображении, и только я продолжил идти на встречу высокой кобыле, одетой в светло-синее платье, украшенное золотыми бусинками в виде капель дождя. В ее серебряную корону были вставлены яркие рубины, напоминающие капли крови, которые гармонично смотрелись на фоне нежно-розовой шерстки.

Справа и слева, на два шага позади принцессы любви, облаченные в доспехи светло-розового цвета с рисунком красного сердца на груди, неподвижными статуями стояли по три кобылы: две пегаски, две единорожки и две земных пони. Они не выглядели сильными бойцами, а из-за смазливой внешности вообще могли быть приняты за служанок из свиты, но высокий уровень духовной силы (несколько теряющийся на фоне аликорна) развеивал мои сомнения.

"Гривус "светится" лишь в два раза ярче этих пони, а, значит, у них на хорошем уровне как минимум защита. Каким образом достигнут такой результат? Учитывая сходство излучаемой силы принцессы и сопровождающих, можно предположить, что они жрицы".

Все то время, что я в одиночку преодолевал оставшееся расстояние, меня изучали десятки взглядов, некоторые из которых были любопытными, другие неприязненными, третьи скучающими и пренебрежительными (будто смотрели на мусор под ногами). Все инстинкты, развитые как в прошлых жизнях, так и за время участия в минувших войнах, сигнализировали о чужом внимании, направленном словно бы отовсюду, но не несущем угрозы. Тем временем, музыка оркестра сбавила громкость, но не стихла окончательно, уйдя на задний фон и более не заглушая других звуков.

Со стороны зрителей, среди которых были как газетчики, так и аристократы, то и дело вспыхивали огни фотоаппаратов, а на спинах двоих земных жеребцов, которые стояли на правом и левом краях площадки, громоздились прямоугольные железные коробки, из которых торчали широкие трубки с прозрачными пульсирующими синим светом линзами. После секундного замешательства, моя память, полученная еще в первой осознанной жизни, подкинула сравнение с объективом телекамеры, а затем вспомнились и отчеты Банши, в которых говорилось о записывающих картинки кристаллах.

"Звук они записывают отдельно, из-за чего устройство настолько громоздкое и неудобное. Сколько оно весит? Килограмм десять?".

Все эти размышления пронеслись на периферии сознания, в то время, как на моей морде сохранялась легкая улыбка. Принцесса любви терпеливо ждала, улыбка, растянувшая ее губы, была гораздо более теплая, нежели получалось у меня, так что у кого-то даже могло бы возникнуть подозрение, будто мы уже знакомы и встретились после долгой разлуки.

- Ваше высочество. - Изображаю поклон, достаточно низкий, дабы проявить свое уважение, но недостаточно низкий, чтобы нанести урон моему собственному достоинству (такое чувство, будто этикет придумывался исключительно как способ издеваться над обществом, так как чем выше по статусу разумный, тем больше разных мелочей ему приходится учитывать).

- Гранд-магистр. - Нежно-розовая аликорн склонила голову в приветственном кивке, расправила крылья и слегка присела в подобии реверанса. - От своего имени, от имени принцессы Селестии и народа Эквестрии, я рада приветствовать вас в Кантерлоте, белой жемчужине нашего королевства.

- Для меня большая честь находиться здесь, принцесса... - Заученную до зубовного скрежета речь, младшая из правительниц прервала поднятием правого переднего копытца, закованного в накопытник из полупрозрачного синего стекла.

- Прошу, гранд-магистр, давайте опустим условности. - К дружелюбию на мордочке кобылы добавилось еще и легкое смущение. - Как правитель целой страны, зовите меня просто Каденс... Пусть это будет первый шаг к сближению наших государств.

- С удовольствием, Каденс, но тогда и вы будьте добры оказать мне ту же услугу. - Наклонив голову, следующую фразу произношу доверительным шепотом (так, чтобы услышали все, вплоть до земных пони, нацеливших на нас записывающие устройства). - Когда столь прекрасные кобылы обращаются ко мне по титулу, я начинаю чувствовать себя старым...

- Что вы, Мозенрат, старым я вас точно не считаю. - В глазах нежно-розовой аликорна промелькнула веселая искорка, будто бы она хотела сказать что-то вроде: "В сравнении со мной, ты почти жеребенок".