Ислам от монаха Багиры

— А зачем он теперь Вам… — сказав это, Саид виновато потупил взор. — Простите, нам нужен?

— Опять Вы в своем репертуаре, — улыбнулся Абдулла. — Во-первых, Кузину угрожает опасность, иначе он не скрылся бы столь поспешно, — Абдулла хотел добавить: "Не исключено, что его могут убить", однако, увидев зеленое от страха лицо Баума, решил быть осторожнее в выражениях, — но, самое главное, Кузин знает о рукописи больше, чем все остальные. Поэтому пока его не уби… пока его не арестовали, нам нужно поподробнее расспросить его о рукописи. Я собираюсь устроить ему очную ставку с профессором, — Абдулла уже восемьдесят тысяч раз пожалел, что не взял Баума на тот злополучный обыск у Кузина.

Слова Абдуллы оборвал голос из репродуктора, сообщавший, что электричка до Приозерска отменяется по техническим причинам. Следующую обещали только утром.

— Что будем делать? — спросил Саид.

— Поедем на машине, — Абдулла решительно направился к выходу из вокзала. Профессор с Саидом засеменили за ним.

Устроившись на заднем сидении "Форда", Баум забился подальше в угол, излучая тревогу и негодование. Абдулла, сидевший рядом с водителем, стал думать, с чего начать разговор с Кузиным, и сам не заметил, как заснул. Вскоре его примеру последовал и Саид. Оба проснулись примерно через полчаса, когда полусонный водитель неаккуратно притормозил на повороте.

— Ну, что загрустили? — спросил Абдулла, легонько похлопав по плечу своего напарника. — Вот найдем Кузина, объяснимся с ним, и все будет лучше, чем Вы думаете. Вас не только восстановят, но и наградят.

— Хотелось бы, — зевая, протянул Саид. — Я тут пока в отпуске был, не вставая 'укубат учил. Выходит, зря?

— Что, правда, что ли? — воодушевился Абдулла. При упоминании о шариате у него сон как рукой сняло. — Тогда Вы — вдвойне молодец. Зря, Саид, ничего не бывает! Ну и как Ваши успехи в изучении мусульманского деликтного права?

— Процентов на восемьдесят я готов, — немного подумав, ответил Саид.

— Восемьдесят процентов — это неплохо! Это очень даже хорошо. Вот мы сейчас с профессором и проверим Ваши знания, — Абдулла весело подмигнул Бауму. — Итак, начинаем, аттестацию Саида Касумова по основам 'укубата. Саид, назовите цифру от одного до сорока.

— Семь, — сказал Саид.

— Семь, — повторил за ним Абдулла. — Отлично, у Вас будет билет номер семь, в котором, как Вы, наверное, уже догадались, два вопроса.

Баум с интересом смотрел на Абдуллу с Саидом.

— Вопрос номер один, — торжественно объявил Абдулла. — Какие преступления относятся к категории хадд? [26]

— Кража, разбой, зина' (или половая связь между лицами, не состоящими друг с другом в браке), а также ложное обвинение в прелюбодеянии. За эти четыре преступления установлено четкое наказание. Но есть еще ряд преступлений. Это употребление спиртного, вероотступничество и бунт. Мнения правоведов в отношении наказаний за эти преступления разделились. Так, например, наказание за употребление спиртного колеблется от 30 до 80 ударов.

— Чем? — хитро прищурившись, спросил Абдулла.

— Пальмовой ветвью, — засмеялся Саид.

Профессор смотрел то на одного, то на другого шутника, пытаясь понять причину их радости.

— Не обращайте внимания, профессор, — подавив смех, сказал Абдулла. — Просто, одно приятное воспоминание. Саид потом расскажет Вам об этом забавном случае.

Саид смущенно молчал.

— Замечательно, — похвалил Абдулла. — Поехали дальше, является ли убийство при грабеже отдельным составом преступления или квалифицирующим обстоятельством?

— Квалифицирующим обстоятельством.

— Что это означает?

— Это означает, что если в ходе грабежа было совершено убийство, то санкция за грабеж ужесточается.

— И какая же это санкция? — не отставал Абдулла.

— Изначально это было распятие. Но сейчас в большинстве стран применяется расстрел, — уверенно ответил Саид.

— А если грабеж не сопровождался убийством? — Абдулла уже потерял надежду "поймать" Саида.

— Тогда виновному отсекают стопу левой ноги или кисть правой руки, или же заменяют это ссылкой, — четко, почти наизусть излагал Саид.

Умело вжившись в роль экзаменатора, Абдулла на время забыл о профессоре.

— Мы Вам надоели, Илья Александрович? — спросил Абдулла созерцавшего заснеженный лес Баума.

— Нет-нет, что Вы, — очнулся профессор. — У меня все эта рукопись из головы не выходит. Меня смущает, что я пока не нашел про нее никаких упоминаний у наших востоковедов. Появление такого списка не могло остаться незамеченным.

— Илья Александрович, а Вы не думали, что это может быть качественно выполненная подделка, созданная не так давно?

— Это исключено, — уверенно возразил Баум, — как бы далеко не зашел прогресс, создать в наше время рукопись, которую я держал в руках, под силу только огромному коллективу, включающему каллиграфов, палеографов, лингвистов, историков и многих других. Вы сами понимаете, Абдулла Петрович, что собрать столько людей для создания подделки Корана — это из области фантастики. Если это и подделка, то едва ли она намного моложе самых ранних дошедших до нас списков Корана.

— А что, если это действительно подделка, созданная в средние века? — вновь предположил Абдулла.

— Возможно, но в таком случае возникает вполне естественный вопрос: quo vadis? Кому это могло быть выгодно? В рукописи упоминалось о праве 'Али на верховную власть, поэтому резонно предположить, что составителями рукописи могли быть шииты. Однако, как бы далеко не заходил их радикализм, поместить в Священный Текст айат о том, что христианский монах Багира передал Пророку Мухаммаду большинство коранических откровений, они не могли.

— Значит, это были христиане! — воскликнул Абдулла.

— Получается, что — христиане, — ответил профессор, — но я не могу представить, чтобы в средневековом христианском мире смогли отыскаться специалисты, способные на столь искусную фальсификацию. И, во-вторых, даже если наша рукопись и была создана какими-нибудь умельцами, то уж явно не для того, чтобы пылиться в запасниках библиотек.

Абдулла молчал, обдумывая слова профессора. Только сейчас он вспомнил о водителе, который с начала до конца слышал их беседу. Абдулла затаился, тревожно разглядывая физиономию их шофера. Почувствовав взгляд Абдуллы, парень обернулся.

— Ну, вы — мудрецы, ребята! — смеясь, произнес он. — У меня голова от ваших умных разговоров распухла… Да, если вы не возражаете, я высажу вас где-нибудь у станции? Я к двум обещал дома быть, а сейчас уже первый час пошел. Зато меньше с вас возьму.

Парень остановился около железнодорожной станции Мюллюпельто и, еще раз отдав дань уму своих пассажиров, умчался в город. На станции не горел ни один фонарь, да и станции, как таковой, не было вообще — маленький перрончик на курьих ножках.

— Ведите, профессор, — улыбнулся Абдулла, озираясь кругом.

— Единственное, что я могу сказать с уверенностью, — засмеялся, в свою очередь, Баум, — так это то, что нам либо направо, либо налево. Впрочем, пойдемте направо, — добавил он уже серьезно. — Кажется, нам туда.

Профессор оказался прав. Следуя по тропинке, все трое вскоре оказались в поселке.

— Вот оно какое, это Мюллюпельто, — сказал Абдулла, слепив снежок. — Куда дальше, профессор?

— Пойдемте к шоссе, — решил Баум. — Насколько я помню, дом находился слева, если ехать от города.

Шоссе делило поселок надвое. Судя по словам Баума, дача Кузина располагалась ближе к лесу, на самой окраине поселка. До шоссе было более трехсот метров и до дачи Кузина примерно столько же. Пока профессор, щурясь, разглядывал окрестности в поисках ориентиров, черная "Волга" с затемненными стеклами, приехавшая со стороны города, на большой скорости свернула с шоссе в сторону леса.

— Абдулла Петрович! — зашептал Саид.

— Вижу, — отрывисто бросил Абдуллы. — Быстрее, туда!

Перепрыгивая через массивные снежные сугробы и проваливаясь после каждого прыжка по колено, Абдулла устремился вслед за машиной. Саид старался не отставать, с трудом попадая в оставленные Абдуллой следы. Вслед за ним, тяжело дыша, хрустел снегом Баум. Не сбавляя темпа, Абдулла выхватил из кармана пистолет и снял его с предохранителя. Когда они с Саидом пересекли шоссе, Абдулла остановился.